Тара Смит - Посредники
— Нет. — К. А. встал позади сестры. — Мы просто заплетали друг другу косички на наших волосатых спинах.
Он взял тюбик губной помады, открыл его, выдвинул яркий вишневый столбик. Потом потер свои измазанные губы, так, как это делала его сестрица, и приблизил к ней лицо.
Они были совершенно разными: К. А. — высокий блондин с правильными чертами лица, а Моргана — миниатюрная, темноволосая и довольно угловатая, но в их внешности угадывалось нечто настолько общее, что сразу становилось ясно: они брат и сестра. Надув губы, он произнес тоном роковой женщины:
— Думаю, этой помадой я накрашусь к вечеринке у Ундины. — Затем перевернул тюбик, чтобы прочесть ярлычок. — Как называется? «Дьяволица»? Превосходно!
— К. А.! — Ивонн засмеялась.
Моргана притворно зевнула и оттолкнула брата от зеркала.
— А как ты узнал про вечеринку? Ты же не собираешься туда заявиться? Она же только для старшеклассников, ты в курсе?
— Вы это о чем? У Мейсонов вечеринка?
— Только для молодежи, мам. Сегодня старшие Мейсоны уехали в Чикаго.
— Именно, — в тон ей заметил К. А. — Не стоит повторять опыт той рождественской вечеринки, с которой ты уходила последней.
— Когда ты завернула оставшиеся пирожки со шпинатом и сунула их в сумочку.
— Это мне Триш велела! — Ивонн сделала страдальческое лицо, но тут же рассмеялась. — Ну ладно, ладно. Я понимаю, когда от меня хотят избавиться.
Она потрепала сына по волосам и ретировалась на кухню.
Моргана выдвинула стержень косметического карандаша, подвела глаз и кинула в сторону брата убийственный взгляд.
— Я надеюсь, ты не собираешься притащить своего неблагонадежного приятеля?
К. А. лениво улыбнулся:
— Никс клевый. Да и потом, тебе какая разница? Ундина же не возражает.
— Он неудачник и тунеядец, К. А. — Моргана закатила глаза. — И на кого ты тратишь свое время!
К. А. пропустил ее слова мимо ушей.
— Он сегодня уезжает.
— У сеньора Растамана появилась работа?
— Мы с ним вместе работаем. Я тебе уже говорил. А если точно, то работали. Он уволился. Джейкоб говорит, ему кажется, что с Никсом не все в порядке.
— Так и есть. — Моргана постучала себя по виску. — Такое называется врожденным отсутствием ай-кью.
— Господи, Моргана, если он не окончил среднюю школу, это еще не значит, что он дурак.
Девушка пожала плечами.
— Ну ладно. А Нив ты возьмешь с собой? — спросил К. А.
Моргана распустила волосы, и они упали ей на плечи. Брат говорил о ее новой подружке, Нив Клоуз, самой последней в череде миленьких скромных девчушек, которые всегда ходили за ней по пятам. Смешная и ни на кого не похожая Нив задержалась возле Морганы немного дольше прочих, но Моргана уже начинала от нее уставать.
— Нив неприкосновенна, братец.
— Да брось ты.
— Она моя подруга, Кака. Я не люблю мешать одно с другим. В школе Мак-Кинли есть сотни цыпочек, с которыми ты мог бы проводить время. Почему бы тебе не подцепить одну из них? Так или иначе, ты разве не слышал о правиле не гадить там, где ешь? Клоуз будет не очень-то доволен, если ты начнешь встречаться с его дочерью.
К. А. улыбнулся сестре все еще вишневыми губами.
— Я нравлюсь Джейкобу Клоузу, — с торжествующим видом заявил он. — Я его правая рука и лидер его команды. Он будет счастлив, если я стану встречаться с его дочерью и оберегать ее от всяких придурков, которые сама-знаешь-чего-хотят.
Моргана прикрыла глаза и выставила подбородок. Перед ее глазами стояли белокурые кудряшки Нив, очаровательно растрепанные, ее дорогие тряпки, пирсинг в пупке, плоский живот, несмотря на то что Джейкоб с детства кормил ее пиццей. Клоузы были богаты, они баловали Нив, хотя, казалось, она ничего и никогда не принимала всерьез.
— Вечно ты такой, К. А. Вечно ты начинаешь увиваться за одной из моих подружек, а потом бросаешь их.
Моргана развернулась в кресле и продолжила:
— Интересно, кого еще ты кинешь помимо той кучи трахнутых тобой милых девочек из школы Мак-Кинли?
К. А. наклонился и положил руку ей на колено. На кухне играло радио, и брат с сестрой слышали, как мать моет посуду, подпевая группе «Джорней».[21] Оба понимали, что для Ивонн это будет еще один одинокий вечер: очередная серия «Уилла и Грейс»,[22] тарелка с объедками; возможно, звонок любовнице или прогулка в бар у дороги, где работает любовник, который был моложе ее. Потом сон, а завтра все начнется сначала.
Моргана опустила голову. К. А. переложил руку ей на плечо.
— Я не собираюсь бросать тебя. Я никогда этого не сделаю.
— Как ты можешь говорить, что ты сделаешь, а что нет? Ты же не знаешь. И он не знал.
— Отец — придурок. — К. А. взял сестру за подбородок и поцеловал в лоб. — И я не он.
Моргана подняла глаза.
— Это правда.
К. А. снова кивнул и улыбнулся улыбкой дьяволицы.
— Кто тебя любит?
— Ты меня любишь.
— Я тебя люблю.
Моргана кивнула и тихонько, еле слышно, шепнула брату:
— И я тебя.
ГЛАВА 4
Он не виноват. Он не виноват. Шагая через заросли и не сводя глаз со своих дырявых коричневых ботинок, Никс повторял про себя, словно мантру: «Я не виноват!» Он столько раз произнес эти слова, что уже почти поверил в них. Но все же Никс понимал, что сам упустил свой шанс. Вскоре после того, как Тим Бликер ушел, Финн Тервиллигер без лишних слов выгнал его из сквота — просто поднялся со своего пня, обнял Никса и пошел прочь. Это значило, что Никс должен уйти. У них чистый сквот, Финн с самого начала предупреждал об этом.
Эвелин нельзя было пересекаться с Бликером, когда ей едва-едва удалось завязать с наркотой. Так зачем же Никс привел сюда дилера? Он был в курсе, что это грозило ему изгнанием, но все равно сделал это. Все его усилия за последний год пошли прахом. И, несмотря на мантру, Никс знал, что он, черт подери, виноват сам.
Юноша выбрался на поляну и присел на скамью. Весь Портленд раскинулся перед ним: серебристая змея реки Уилламетт, маленькие домики повсюду, насколько хватал глаз, а в отдалении купол горы Маунт-Худ, настолько похожей на действующий вулкан, что казалось, вот-вот из заостренной вершины вырвется клуб дыма. Никс с болью вспоминал мать, дядьев и теток, Папашу Сент-Мишеля, кузенов и кузин, которые остались в Ситке, и сам остров — рыбу, и деревья, и ветер над океаном.
Эти горы тянулись до самого его дома. Никсу помнилось, как дед показывал на них, потом — на Никса и пытался что-то объяснить ему. Что именно? Что было в тех горах? Что скрывалось под ними, ожидая своего часа и готовясь выбраться наружу?
