Стивен Кинг - Мобильник (черновик перевода)
Портье никак не хотелось выходить из-за стойки, но Клай приложил к стеклу ключ от номера, вместе с зеленой пластиковой биркой отеля. Другой рукой поднял портфель, в надежде, что портье сможет его узнать.
Может, он и узнал. А скорее, решил, что выбора у него нет. В любом случае, он вышел из-за стойки и быстрым шагом направился к двери, обходя тело по широкой дуге. И Клай Ридделл признал, что впервые в жизни видит стремительное действо, совершаемое с крайней неохотой. Когда портье добрался до двери, он перевел взгляд с Клая на Тома, потом вновь посмотрел на Клая. И пусть, судя по выражению лица, увиденное его не успокоило, достал из кармана связку ключей, быстро перебрал, нашел нужный и вставил в замочную скважину. Когда Том потянулся к ручке, лысый портье поднял руку, точно так же, как поднимал ее Клай, обращаясь к окровавленной девушке, которая стояла неподалеку. Портье нашел второй ключ, открыл им другой замок, а потом и дверь.
– Заходите, – сказал он. – Быстро, – и тут увидел девушку, которая держалась в отдалении, но внимательно наблюдала за происходящим. – Без нее.
– С ней, – возразил Клай. – Заходи, сладенькая.
Но девушка не зашла. А когда Клай шагнул к ней, развернулась и убежала, с развевающимся за спиной подолом платья.
8
– Ее там могут убить, – озаботился Клай.
– Не моя проблема, – портье пожал плечами. – Так вы заходите, мистер Риддл или нет? – говорил он с бостонским выговором, а не с рабочим с примесью Юга, более привычным Клаю по штату Мэн, где каждый третий встреченный вами человек был выходцем из Массачусетса, но суетливо заявлял, что хотел бы быть выходцем из Британии.
– Я – Ридделл, – он собирался войти, все так, и этот лысый не смог бы оставить его на улице, раз уж открыл дверь, но на какое-то время Клай задержался на тротуаре, глядя вслед девушке.
– Пошли, – раздался рядом спокойный голос Тома. – Ничего не поделаешь.
И он был прав. Ничего они поделать не могли. В этом-то и был ужас. Следом за Томом он прошел в вестибюль, а портье тут же запер двойные двери отеля «Атлантик-авеню инн» на два замка, словно замки эти могли уберечь их от хаоса на улицах.
9
– Это Франклин, – портье вел их в обход мужчины в униформе, который лежал на полу лицом вниз.
«Староват для коридорного», – сказал Том, всматриваясь в вестибюль сквозь тонированное стекло, и Клай подумал, что так оно и есть. Убитый был невысокого росточка, с роскошными седыми волосами. К несчастью для Франклина, голову, на которой волосы, вероятно, еще росли (волосы и ногти не сразу понимали, что человек уже умер, что-то такое он где-то читал) развернуло под очень уж большим углом к телу, как голову повешенного.
– Он проработал в отеле тридцать пять лет и, я уверен, говорил об этом каждому нашему гостю, которого провожал в номер. Большинству из них дважды.
Бостонский выговор действовал Клаю на нервы. Он подумал, будь это пердеж, так напоминал бы звуки, которые выдумает на горне ребенок, страдающий астмой.
– Какой-то мужчина вышел из лифта, – продолжил портье, заходя за стойку. Возвращаясь туда, где чувствовал себя, как дома. Свет висевшей над стойкой лампы осветил его лицо, и Клай увидел, что портье бледен, как мел. – Один из психов. Франклину не повезло. Стоял перед этими дверями.
– Полагаю, вам не пришла в голову мысль, что нужно хотя бы убрать картину с его зада, – Клай наклонился, поднял репродукцию «Каррье-и-Ивса», положил на диван. Одновременно легким движением скинул ногу Франклина с дивана, где она нашла свой покой. Нога упала со звуком, который Клай знал очень хорошо. Звук этот в огромном большинстве комиксов обозначался словом: «БАХ!»
– Мужчина, который вышел из лифта, врезал ему только раз. Бедного Франклина швырнуло в стену. Думаю, тогда он и сломал шею. Во всяком случае, о стену Франклин ударился с такой силой, что картина слетела с крючков.
Портье полагал, что это самый верный критерий силы удара.
– А мужчина, который ударил его? – спросил Том. – Псих? Куда он пошел?
– На улицу, – ответил портье. – Вот когда я почувствовал, что запереть дверь будет самым мудрым решением. После того, как он вышел на улицу, – в его взгляде читались страх и зудящее, жадное любопытство, которое Клай нашел особенно мерзким. – Что там происходит? Насколько все плохо?
– Думаю, вы достаточно ясно все себе представляете, – ответил Клай. – Не потому ли вы заперли дверь?
– Да, но…
– А что говорят по телевизору? – спросил Том.
– Ничего. Кабельное вырубилось… – портье посмотрел на часы. – Примерно полчаса тому назад.
– А радио?
Портье пренебрежительно глянул на него, как бы говоря: «Вы, должно быть, шутите!» Клай подумал, что этому парню пора браться за книгу «КАК ВЕСТИ СЕБЯ, ЧТОБЫ СРАЗУ НЕ ПОНРАВИТЬСЯ ЛЮДЯМ».
– Радио, здесь? В любом отеле в центре города? Вы, должно быть, шутите.
С улицы донесся пронзительный вопль страха. Девушка-подросток в испачканном кровью белом платье появилась у двери и принялась стучать по стеклу ладонью, одновременно оглядываясь. Клай поспешил к ней.
– Нет, он опять запер дверь, помнишь? – крикнул ему Том.
Клай не помнил. Повернулся к портье.
– Отоприте.
– Нет, – портье скрестил руки на тощей груди, чтобы показать, что он решительно против предложенного варианта. Снаружи девочка в белом платье оглянулась вновь и застучала еще сильнее. На вымазанном кровью лице отражался ужас.
Клай вытащил из-за пояса мясницкий тесак. Он практически забыл о нем, и даже удивился, сколь быстро, без малейшего напряжения, вспомнил.
– Открывай дверь, сукин сын, – сказал он портье, – а не то я перережу тебе горло.
10
– Нет времени! – закричал Том и схватил один из стульев с высокой спинкой, новодела, имитирующего стиль мебели эпохи королевы Анны[21], которые стояли по обе стороны дивана. Побежал с ним к двери, выставив вперед ножки.
Девушка увидела его и отпрянула, подняв обе руки, чтобы прикрыть лицо. В это самое мгновение мужчина, который преследовал ее, появился перед дверью. Судя по внешнему виду, здоровенный рабочий-строитель с выпирающим, обтянутым желтой футболкой брюхом и сальными, тронутыми сединой волосами, забранными на затылке в конский хвост.
Ножки стула вошли в контакт со стеклянными панелями двери. Две левые разнесли панель с надписью «АТЛАНТИК-АВЕНЮ ИНН», две правые не оставили буквы на букве от «ЛУЧШЕГО ОТЕЛЯ БОСТОНА». Правые ножки врезались в мускулистое, обтянутое желтым плечо строителя, когда тот схватил девушку за шею. Дном стул уперся в деревянную перемычку между панелями, и Маккорта отбросило назад.
Строитель вопил, нес уже привычную Клаю и Тому галиматью на никому неведомом языке, кровь потекла по левому бицепсу. Девушке удалось вырваться, но она зацепилась ногой за ногу и упала, частично на тротуар, частично – в сливную канаву, крича от боли и страха.
