Ольга Панова - Особняк
Иван прикрыл дверь. Чтобы выполнить приказ графа, ему следовало спуститься вниз на первый этаж. Мария знала, где взять именно холодную водку.
Мужчина направился по длинному коридору к лестнице, погрузившись в свои мысли. За спиной он услышал громкий женский шепот. Иван обернулся. Тишина. Только капли дождя бьются о стекло.
– Должно быть, мне почудилось, – пробормотал он и прибавил шаг.
Над головой что-то пролетело. Словно огромная птица взмахнула крыльями и исчезла в стенах особняка.
Сердце Ивана забилось как ненормальное. Внутри нарастал комок ужаса, готовый вот-вот вырваться наружу.
Слуга бегом бросился вперед по коридору и за поворотом буквально налетел на кухарку с подносом.
– Боже мой! Что ж так людей-то пугать?
Она отступила назад, старясь не расплескать содержимое чашек и тарелок. Все было в порядке. Недолго думая, она всучила поднос Ивану, браня его на чем свет стоит:
– Ну, не сердитесь на меня, – его голос был наполнен неподдельным раскаяньем. – Торопился выполнить поручение графа. Он приказал принести холодненькой водки. У нас есть?
Мария кивнула и торопливо отступила к лестнице:
– Зайдешь, как будет время. Я все приготовлю.
Несколько минут Иван стоял с подносом в руках.
Возвращаться назад по пустынному коридору ему совсем не хотелось. Однако не вернуться он не мог. Кому как не ему было знать, как немилостив граф в гневе.
В руках что-то звенело. Тарелки стукались краями друг о друга. Сначала Иван не понял, что это значило, и только потом до него вдруг дошло, что это трясутся его руки. Страх медленно выползал наружу.
Проглотив комок, он сделал шаг вперед, затем второй и третий. В безлюдном коридоре стало прохладней, чем прежде. Иван искал глазами то, что навеяло на него такой ужас. Но так ничего и не нашел. Он был здесь один.
В покоях графа было все как и прежде. Андрей лежал в лохани и курил сигару. В камине весело потрескивал огонь.
Иван подошел к столику, расположенному у высоких кресел, и стал раскладывать тарелки. Выложил приборы, салфетку и чашку чая.
– Ты принес водку, как я просил?
– Одну минуту, сейчас принесу.
Голова графа с влажными волосами была откинута на самый край. Глаза закрыты. На лице умиротворение.
Иван сжал в руках пустой поднос и некоторое время нерешительно смотрел на закрытую дверь. Мысленно уговаривал себя подойти к ней, взять за ручку и открыть. Но страх был сильнее.
– Ты еще здесь?
В этот миг Иван понял, что у него нет выбора. Он должен выйти в холодный коридор и встретиться лицом к лицу со своим страхом. Заглянуть ему в глаза.
Костяшки пальцев побелели. Он сжимал в руках ручку подноса, как утопающий хватается за спасательный круг. Усилием воли Иван заставил себя двинуться к двери.
В коридоре стало еще холодней. Изо рта вылетело облачко пара. Хотя на улице давно торжествовала весна, ему почудилось, что сейчас зима. Мысли начали путаться в голове.
«Наверное, где-то распахнуто окно. Я должен взять себя в руки и не думать о том, чего здесь нет и быть не может».
Он решительно захлопнул за собой дверь и шагнул вперед. Каждый шаг отзывался эхом в каменных стенах. Сквозь шум дождя он вдруг отчетливо услышал женский голос. Он не принадлежал кухарке, а был мелодичный, словно музыка, и немного далекий. Такой красивый и неземной.
– Иван, посмотри на меня!
Но он только прибавил шаг. Сердце стучало так, словно вот-вот выскочит из груди. Он поймал себя на том, что уже почти бежит, спасаясь бегством от неизвестности. От того, кто шел за ним следом.
Едва слышные шаги преследовали его. В спину подул пронизывающий ветер, словно метель. Что-то необыкновенно холодное и в тоже время хрупкое приблизилось сзади и коснулось плеча. Это не был человек. Это было что-то совсем иное.
Ноги почти не слушались. Страх парализовал все тело. Иван, превозмогая нахлынувший ужас, бросился к лестнице.
За спиной что-то с грохотом упало. Это был серебряный поднос, который он выронил из закостенелых рук.
Женский шепот тихо раздался над головой:
– Взгляни на меня, ведь это совсем не сложно.
– Оставь меня! Пошла прочь!
Ответом послужил леденящий душу смех, который эхом растекался по коридорам мрачного особняка. Иван стал цепляться за перила, однако ноги перестали его слушаться. Он упал на колени и завыл от собственного бессилия.
– Оставь меня!
Ответом послужила тишина. Он всеми фибрами души почувствовал, что его не оставят в покое. Он вжался в перила и вдруг горько заплакал. Такого ужаса как сейчас он не испытывал никогда в жизни.
Внизу у подножья лестницы в холле показалась кухарка. Ни о чем не подозревая, она громко позвала насмерть перепуганного Ивана:
– Что с тобой? Я тебя жду, водку приготовила, как просил, а тебя все нет и нет. Иди скорей, забери. У меня и без тебя дел по горло.
Он вытер слезы рукавом и медленно поднялся на ноги.
– Иду, – ответил он не своим голосом.
Прежде чем начать спускаться, он глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Ему не хотелось, чтобы кухарка видела его в таком виде.
– Где поднос?
– Оставил наверху, – солгал слуга. – Принесу вместе с тарелками.
Сердце в груди успокоилось. Слезы высохли. Однако легкое беспокойство не покидало его. Отбросив все страхи, он сделал первый шаг вниз.
– Боже!
Это был крик кухарки. Глаза ее наполнились ужасом, лицо вытянулось, а рот был приоткрыт. Она указала рукой на Ивана.
– Что ты хочешь мне сказать?
В этот момент он вдруг все понял. Кухарка видит за его спиной то, от чего он так бежал. Она видит это и не верит своим глазам.
Иван медленно повернулся, но правая нога вдруг поскользнулась, и он потерял равновесие. Что-то огромное и ледяное резко толкнуло его в грудь, и он кубарем скатился к подножью лестницы, прямо к ногам Марии.
Что есть сил она закричала на весь особняк. На ее нечеловеческий вопль прибежал дворецкий.
– Что стряслось? В чем дело?
Ему и взгляда хватило, чтобы понять, что здесь произошло. Иван лежал на боку с вывернутой ногой, из которой торчала кость. Слуга был мертв.
– Только этого нам не хватало. Я за доктором. Ты никуда не отходи. Черт! Опять полицейские и их бесконечные вопросы. Да не стой ты как столб!
Он отступил от тела погибшего и посмотрел на Марию. Она была бледной как полотно. Михаил резко дернул ее за подол, чтобы привести в чувство. Но она продолжала смотреть куда-то вверх.
Дворецкий поднялся на ноги и проследил за ее взглядом. На площадке второго этажа никого не было.
– Ты ее видела? Это она сделала?
Кухарка тихо всхлипнула и прижалась к груди Михаила. Плечи содрогались от рыданий.
– Ну, поплачь, – он погладил ее по спине, – в конце концов, тебе пришлось увидеть это своими глазами.
