Юрий Моренис - Охота на вампиров
Поле за гостиницей поднималось по крутому склону к тайге. Новый дом возводился перед забором и к гостинице не примыкал. Был он длинным, как барак, без всяких украшательств, мол, чисто для служебных функций. Но, как говорила Зоя, и как значилось в бумагах Алексея, здесь должны были располагаться сауна, бассейн, бар, бильярдная, боулинг и интимный ресторанчик — всего до фига, но по наружному виду скромно и незатейливо. Может, это и правильно экономить на внешнем оформлении, а основные деньги вбухать внутрь. Учитывая уклон, здание начиналось с двух этажей и заканчивалось одним.
У одноэтажного торца Ал заметил Бориса Васильевича в короткой дубленке и джинсах, заправленных в короткие сапожки. Возле него в синем пуховике, как верный страж, стоял Иван Николаевич. Оба они залезли на поваленный ствол и внимательно смотрели, как рабочий электропилой распиливал на аккуратные круги толстое бревно. Ал был прав, Щербаков явно отыскал какое-то старое липовое дерево. Липа — самый отличный материал для резьбы.
— А вон и наш знакомец.
— Кто? — спросил Алексей.
— Борис Щербаков, народный артист.
— Которого я вчера с вами видел?
— Да. Мы с ним давние приятели. Пойдем к нему.
— А как же дом, Ал? Мы его будем осматривать?
— Естественно. Но ты мне по дороге объясни, где тут что прежде стояло.
Обходя рычащие бульдозеры и самосвалы, чавкающие бетономешалки, опалубки с раствором, прикрывая глаза от сварки и здороваясь с людьми, они не торопясь поднимались вверх. Алексей перекрикивал грохот и на пальцах показывал Алу, где стоял флигель, служебные постройки того времени, колодец. Местность по картам он изучил досконально.
— А вот там, в торце здания, где приблизительно стоит ваш друг, располагалась часовня! — показал Алексей. — Загадочное сооружение! Его ни на одном плане конкретно нет, но упоминается постоянно, — он ткнул в сложенную пополам карту. — Видишь пунктир? Вроде намек на эту самую часовенку…
Иван Николаевич заметил коллег. Он наклонился к Боре и что-то сказал, указывая в их сторону. Щербаков поднял голову и радостно замахал рукой.
Стараясь не соскользнуть с узкой тропинки в глубокий снег. Ал с Алексеем наконец добрались до них.
— Ты чего без головы, артист? Простудиться не страшно?
Был он заметно весел.
— У меня же капюшон. Да и погода, смотри, только загорать. Привет!
Ал запрыгнул на толстый комель поваленной сосны, по которому прохаживался Щербаков, они обнялись, словно не виделись десять лет. Творческие люди щедры на эмоции. Порой иные ненавидят друг друга, завидуют, гадости сыплют, но при встрече обязательно обнимутся и расцелуются, как папуасы, только что животами не трутся. С Ваней они со всей силы хлопнули по рукам — ж-жах! — будто стрельнуло. Он стоял, расставив ноги, на другой сосне, но они ни на йоту не покачнулись — богатыри! Потом был представлен Алексей, как инспектор из Управления архитектуры. Произошел обычный обмен любезностями. А поскольку Борис был наверху, он отдал честь, на что Алексей тоже поднес руку к своей норковой шапке. Он и впрямь походил на солидного бюрократа — весь в меху от унт до головы.
Рабочий уже напилил из липы пять аккуратных кругов, стоял, перекуривал.
— Как ты их повезешь? Тяжело ведь…
— Не впервой. Каждый блин упакую в отдельный пакет, а потом свяжу багажными ремнями. Они у меня всегда с собой. Главное, поверхность не покарябать, чтоб узор хорошо просматривался.
— Надолго их тебе, Боря, хватит?
— Запас не тяготит…
Охотники находились на уровне крыши гостиницы, и башенки закрывали панораму замерзшей реки, а там, дальше, пологий берег, скучно растянувшийся по низине. Зато здесь, прямо над ними, гордо возносилась тайга, не обращая внимания на копошащихся у ее изножья людишек.
Площадка, на которую они взобрались по узкой и неудобной тропинке, оказалась неожиданно просторной и утоптанной.
— Вам надо было сквозь дом пройти, — сказал Ваня, указывая на небольшие воротца в торце здания.
— Так и собирались сделать, но вас увидели, заспешили.
— По плану здесь должны быть теннисные корты, пояснил Алексей. — Вот почему убраны деревья. Всего несколько стволов, молодняк.
— Эта сосна молодняк? — с сомнением спросил Щербаков.
— Кое-что в возрасте. Тайга-то, вот она.
— А я бы с них штраф содрал за деревца. Чего жалеть их, буржуев?
— А сам ты не буржуй? — тихо спросил Ал.
— Буржуй, — согласился Щербаков. — Но я иной, я советской закваски, то есть работяга. Совсем, как Гришаня, — он указал на рабочего.
Гриша в это время отбросил сигарету, сплюнул в снег и с отвращением посмотрел на свою пилу.
— Что, Борис Васильевич, еще пилить будем? — спросил он.
Борис Васильевич предупреждающе поднял палец, мол, погоди, Гришаня, я тут кое-чего заметил, и он, балансируя руками, помчался по сосне. В конце, у ее верхушки, высовывался из сугроба ворох каких-то бревен. Не добежав буквально двух метров, Щербаков потерял равновесие, спрыгнул на наст и… пропал. Сгинул! Точно сквозь землю провалился.
Ваня не успел опомниться, а Ал уже был в том месте. И правда, в снегу зияла черная дырка. И думать не стал, солдатиком нырнул следом. Приземлился моментально, на ноги. Погреб оказался неглубоким — в полтора человеческих роста. Борис Васильевич откатился в сторону, уже поднимался, и Ал с удовольствием выслушал спич, сказанный с четким мхатовским произношением.
— Ты цел, Боря? Думаю, если материшься, цел.
— Куда это меня занесло?
— В кротовую нору.
— Ни хрена себе кротик!
— А ты думал… Тут, в Сибири, и кроты с танк.
Сверху раздались голоса:
— Ребята, вы в порядке?!
— Нормально, Ваня. Сейчас я Бориса подсажу, а вы его втаскивайте.
— Ну и темень! — пожаловался артист. — Вечно я ищу на свою жопу приключений. Наверное, всю дубленку испохабил.
— Главное, сам жив-здоров. Залезай ко мне на горб.
Через мгновенье Щербаков был на свободе.
— Ал, давай руку! — крикнул Иван Николаевич.
— Погодь. Не достану. Ты мне палку какую спусти!
Пока наверху искали подходящую жердь, Ал осмотрелся. Для Бори, нормального человека, здесь впрямь стояла непроглядная тьма, а ему света из дырки вполне хватало. Это была не просто яма или провал в земле, отнюдь. Здесь явно чувствовалась человеческая рука. Хоть по стенам ползли проросшие корни деревьев, сами стены были гладкими и ухоженными. Абсолютно ровный пол… Пыль, но никакой грязи. Натуральный склеп, если бы возвышался гроб. Но никакого гроба. Зато была тишина! Та самая тишина, что Ал учуял в казино при встрече с Карлом Антоновичем. Он пошел вдоль стен, простукивая их костяшками пальцев…
