Фрэнсис Вилсон - Кровавый омут
Есть лишь один способ выяснить.
Он махнул факсом перед глазами Беллито:
— Твой дружок-коп прислал, правда?
Тот окаменел, тараща глаза, где читался ответ.
— Мне весь твой круг известен.
Не совсем, но прочие члены играют второстепенную роль. Особенно в данный момент. Джек схватил липкую ленту, заклеил рот Илаю.
— Мне надо ехать.
Лайл заморгал:
— Куда?
— В Кэтскиллс, в лагерь, за Вики.
Вдруг факс пришел не только сюда? Беллито толкует о «круге». Значит, кроме Минкина, есть еще куча народу. «А.» — скорее всего, Адриан. Наверняка получил тот же факс и отправился в путь. Может быть, прихватил с собой других членов вроде того самого копа. Вся шайка извращенцев отправилась за Вики.
— Не обязательно ехать, — поспешно заметил Лайл. — Можно ведь позвонить!
— Знаю, но этого мало.
Надо, конечно, немедленно позвонить, предупредить о грозящей Вики опасности, приказать не спускать с нее глаз, не подпускать ни к кому, кроме матери. Потом ехать, засесть в лесу в засаде, следя, чтоб никто не пробрался.
— А с этой мразью что будем делать?
— Завалим в машину. Отвезешь его в дом, поторгуешься. Скажешь Джиа, что я жду ее в лагере, и мы вместе привезем домой Вики.
Беллито озадаченно посмотрел на него. Джек склонился поближе, чтобы дать ему пишу для размышлений.
— Да, Илай. Мы отдадим тебя Таре Портмен в обмен на других. — Будем, по крайней мере, надеяться. — Она ждет в доме твоего старого друга Дмитрия. Приготовила для тебя нечто особенное.
Пусть намочит штаны.
Где телефон? Кажется, в кабинетике.
— Сейчас вернусь, — бросил Джек Лайлу, ткнув пальцем в Беллито. — Смотри, чтобы даже на дюйм не двигался.
Тот кивнул:
— Хорошо, только ты поскорее. Неизвестно, сколько у нас времени.
На полпути через столовую что-то послышалось, что-то мелькнуло на лестнице слева. Не готовый к опасности Джек успел взмахнуть рукой с пистолетом, прикрыв голову от кочерги, зажатой в обеих руках человека-гориллы. Отпрянул, наткнулся на обеденный стол, с которого полетели тарелки и вилки, упал, перекатился, уклонившись от очередного удара Адриана Минкина.
15
Осознав услышанное, Джиа в ужасе схватилась за живот:
— Мой ребенок?.. Невозможно!
Тара кивнула и поплыла к ней.
— Возможно. Он мне нужен. Очень.
— Нет!
Она заметила крест, выпавший из руки Чарли, наклонилась, схватила, высоко подняла, сама себе не веря. Настоящая сцена из любимых Джеком старых фильмов про вампиров.
Тара остановилась.
— Опусти.
— Боишься? Боишься креста?
— Я ничего не боюсь, — слишком поспешно возразила она. — Просто...
— Что?
— Кресты из камней слишком долго находились в нехорошем месте. На столетия дольше, чем надо. И кое-что впитали.
— Что впитали?
— Не знаю... Отраву.
— Для тебя, возможно, отраву, но церковь для меня не отрава.
— Церковь? — нахмурилась Тара. — Думаешь, они из церкви? Лучше сказать, из них была сложена тюремная стена.
Джиа не поняла, но теперь получила оружие, по крайней мере щит. Сделала пару глубоких вдохов, стараясь слегка успокоиться — с частичным успехом, — и направилась к лестнице.
— Я ухожу. Поднимаюсь и выйду в парадную дверь. И больше никогда не вернусь. Господи, почему она не послушалась Джека, нарушив обещание держаться отсюда подальше?
— Не уйдешь.
Спокойная уверенность Тары поколебала ее, но она решила держаться.
— Посмотрим.
Держа перед собой крест в вытянутой руке, Джиа пошла вперед. Тара спокойно следила за ней, не пытаясь остановить. Дойдя к ступеньке, она сама остановилась, не в силах двигаться дальше. Путь, как прежде, преградила ватная невидимая стена. Сунула вперед крест, он прошел, а она не сделала ни шагу, как ни старалась.
Оглянулась и охнула, видя Тару прямо за спиной. Махнула крестом, та попятилась.
— Давай честно разберемся, — предложила девочка. — У тебя будут другие дети, а у меня нет. Никогда. Отдай мне своего...
— Даже не думай! Тебе десяти лет еще нет...
— Мне уже было бы двадцать! — Детское личико перекосилось от злобы. — Я хочу ребенка! Своего не могу завести, усыновлю твоего.
— Как? — воскликнула Джиа. — Бред какой-то!
— Нет, не бред. Очень просто. Если ребенок умрет здесь, в этих стенах, останется со мной.
— Да ведь он же не твой!
— Наплевать!
От вопля Тары земля дрогнула под ногами, становилось труднее дышать. Призрак убитой девочки... сыплющаяся земля... Чарли... гранитные плиты... причудливый крест... зачатый ребенок...
— Тара, ты не такая.
— Ты меня совсем не знаешь, — окрысилась она.
— Я была у твоего отца.
— Он меня бросил, мать тоже.
— Нет! Твоя мать...
— Про свою мать я все знаю. Она первая отступилась!
Джиа гадала, как до нее достучаться. Как еще, если не через родных?
— Они тебя любили... Я видела твои фотографии... с лошадью...
— С Рондой, — мелькнула улыбка.
— ...с братом...
Тара нахмурилась:
— Маленький братец... вырос подонком.
— Замолчи! — Кажется, в ней не осталось никаких человеческих чувств. — Они так любили тебя, что жизнь с твоим исчезновением утратила всякий смысл. Не верю, что ты говоришь серьезно.
— Поверь, — с холодной яростью рявкнула Тара. — Меня схватили, привезли сюда, окружили тринадцать мужчин. Один вырезал из груди еще бившееся сердце, а другие смотрели.
Джиа зажала рот рукой.
— Ох, господи помилуй!
— Ни один даже не попытался остановить его, — равнодушно, спокойно рассказывала она. — Никто меня не спас. Разрезали на тринадцать кусочков сердце и съели.
От ужаса в горле встал желчный комок.
— И ты... это видела?
— Нет. Я была под наркозом. Хотя помню события. Так что не говори, такая я или не такая. Не думай, будто знаешь меня. Мне выпало счастье. Передо мной открывалась вся жизнь и бесчисленные возможности. Теперь нет ничего.
— Очень жалко... И все-таки...
— Тара, которую ты видела на фотографиях, мертва. Давно мертва. Умерла под ножом. — Она распахнула кофточку, предъявляя пустую кровавую рану в груди. — У новой Тары нет сердца!
Джиа, пошатнувшись, отступила назад.
— Но ведь я никогда не сделала тебе ничего плохого. Почему ты хочешь причинить мне зло?
— Не хочу. Мне до тебя дела нет. Оно хочет твоей смерти.
— Оно? Что именно? — На ум не пришло ничего, кроме упоминавшегося Джеком Иного.
— Не знаю. Знаю только, что оно меня послало убить тебя.
Убить? Боже милостивый, кто-то... что-то хочет ее смерти!
— Почему? — За что?
— Я не знаю и знать не хочу. С удовольствием оставила бы тебя в живых. Мне нужен только твой ребенок.
— Однако ты пыталась убить меня, похоронить... как Чарли.
