Колин Уилсон - Бог лабиринта
– Вы следите за ходом моих мыслей?
– То, что вы говорите, мне знакомо. Меня тоже часто посещают такие мысли, но я не смог отыскать на них ответа.
– Ответ лежит ближе, чем вы думаете. Мистер Сорм почти что нашел его самостоятельно. У меня перед ним одно несомненное преимущество: я всегда считал себя баловнем судьбы. А это очень важные качества – оптимизм и напористость. Я имел смелость задать вопрос: разве такое богоподобное состояние не представляет собой истинную сущность моего внутреннего бытия? Когда я решил, что так оно и есть, мне осталось найти ответ на простой вопрос: почему разум возвращается назад в состояние скуки, когда оргазм заканчивается?
– Вы понимаете меня? – спросил Эсмонд, стараясь как можно доходчивей передать Нури свое открытие. – Как только я полностью понял возможность более широкого видения, я осознал, что это зависит от развития новых способностей и новых уровней силы воли. Сперва я сделал наиболее очевидную вещь. Когда сила оргазма омывала мой мозг, я пытался удержать ее, не позволять ей отступить. Вскоре я обнаружил, что во мне развивается замечательная сила концентрации. Правда, я не смог долго удерживать в себе интенсивность оргазма. Но как только мой ум повернулся наружу, как молодой орел, который устремляет взор в небеса и пытается взмыть в воздух, я смог сконцентрироваться на расширении своего видения. Основная беда людей состоит в том, что они трусливы и робки. Всякий раз, когда человек теряет чувство цели, он сперва останавливается, а потом отступает. Скука заставляет его ходить по кругу, и он тратит большую часть жизни в этом состоянии. Поиски любви дают ему мгновенный контакт со скрытыми источниками цели и надежды на успех, – в этом глубочайшее оправдание нашей секты. Но настоятельная необходимость заключается в том, чтобы превратить эти скрытые источники в фонтаны, которые никогда не пересыхают. Скука должна быть невозможна, она эмоциональный эквивалент потери пути в пустыне. Но как только был изобретен компас, это перестало быть проблемой. Я понял, что моя задача заключается в том, чтобы сконцентрироваться, пока я не изобрел свой собственный компас – ясное осознания цели. Я понял, что скука – враг богоподобного в человеке и что все свои силы нужно направить на ниспровержение этого коварного врага.
Нури сказал:
– И вы этого добились. Вы победили.
– Да. И вы тоже добьетесь успеха, теперь вы убедились в возможности этого. И Сорм добьется успеха. И когда дюжина людей добьются успеха, остальная часть человеческого рода последует за ними. Источники цели не скрыты глубоко. Даже та маленькая девочка, которая была здесь, обладает силой, если она знает, куда ее направить. Это умственный трюк – как запрыгивание на скачущую лошадь.
Образ, который я вложил в разум Эсмонда, был образом человека, использующего волну, чтобы нести его на серфинге, но он не понял его. Эсмонду недоставало понятий, чтобы выразить себя полностью, например, понятия перехода от одного уровня бытия к другому, понимания того, что человеческая личность состоит из целой серии различных уровней сознания. Но я обладаю этими познаниями.
Нури сказал:
– Можно мне задать вопрос? Где вы теперь? Есть ли другой мир за пределами нашего земного мира?
Эсмонд рассмеялся.
– То, что вы называете «нашим земным миром» – это то, что вы можете видеть сквозь щель в вашей двери. Это все равно, что назвать комнату, в которой мы сейчас сидим, «земным миром». Мистер Сорм объяснит вам это лучше, чем я. Он говорит о жизненных мирах. Что касается того, где я нахожусь сейчас, я не могу вам этого объяснить, чтобы вы меня поняли. Когда я развил в себе силу воли, я начал понимать вещи, которые должны быть самоочевидными. Когда вы устали, вашему духу тесно в объятиях тела. Чем больше в вас здоровой энергии, тем сильнее ощущение, что вы можете контролировать свое тело на расстоянии, как сокольничий управляет своей птицей, находящейся высоко в небе. И в определенный момент мысли тельного цикла становится возможным достичь такой степени контроля над своим телом, которую вы даже не можете себе вообразить. Когда это происходит, я могу делать самые необычные вещи – например, могу мысленно перенести то, что вы называете моим астральным телом, на очень большие расстояния.
– И это случилось, когда вы неожиданно появились на собрании Секты Феникса в Берлине в 1830 году?
– Именно так. Но не переоценивайте значения этой силы. Она просто сопутствующее явление. Что действительно очень важно – это новая степень контроля над телом. Как только эта степень контроля достигнута, то уже почти невозможно умереть.
Нури сказал:
– Но вы же умерли.
– Как видите.
– Но ваше тело умерло в 1832 году и похоронено в вашем фамильном склепе в Ирландии.
Эсмонд промолчал, его память была закрыта даже для меня. Затем он сказал:
– Давайте не будем тратить время на то, что не относится к делу, на незначительные пустяки. Мистер Сорм был моим неоценимым инструментом, и вы должны относиться к нему с таким же доверием, как ко мне. В ответ он сможет в очень многом помочь вам. Как и я, мистер Сорм, в сущности, не заинтересован в сексе. Он даже своего рода пуританин. Но я думаю, он увидел некоторые интересные возможности группы Кернера. Вы сможете показать ему еще более любопытные вещи, я полагаюсь на вас.
– А как насчет вас? Вы теперь уходите?
– Нет. Но я действительно не могу долго злоупотреблять гостеприимством мистера Сорма. У него есть свои собственные дела.
Я громко сказал – для Нури:
– Вы можете входить в меня, когда захотите.
– Спасибо, вы очень гостеприимны.
Нури сказал:
– Чего бы вам хотелось, чтобы я сделал немедленно?
– Ничего. Сконцентрируйтесь на освоении трюка – как вскочить на ходу на скачущую во весь опор лошадь. И запомните одну вещь: пессимизм – это свинцовая тяжесть на ногах. Поражение также выбирают сами. Мистер Сорм объяснит вам эти вещи лучше, чем я: у него своя собственная философия, основанная на взглядах человека, которого зовут Гуссерль. А теперь, мой дорогой Халиде, я покидаю вас. Я буду благодарен, если вы распространите свою защиту на теперешнего лорда Гленни, пра-пра-пра-пра-пра-пра-правнука моего друга Хораса. Он обладает многими чертами характера Хораса, так что, в определенном смысле, вы можете рассматривать его как перевоплощение лорда Хораса Гленни. Ничего не буду говорить об этом дураке Сент-Лиджере. Ему нельзя доверять.
Затем он ушел. Нури и я остались наедине друг с другом. Нури не поверил в его уход, пока я не сказал:
– Его уже нет с нами.
Он поднялся:
– Итак, мистер Сорм, по-моему, мы заслужили выпить немного виски. Вам налить?
