Андрей Буровский - Сибирская жуть-3
Романтика поиска, романтика открытия затерянного мира легко соединялась с идеологическими бреднями. Так же легко инфантилизм обитателя большого города, почти незнакомого с менее комфортной жизнью, соединялся со специфическим инфантилизмом советского человека, которого государство избавляло почти от всех проблем и хлопот, давая бесплатные квартиры, искореняя безработицу и гарантируя абсолютно всем жизнь какую — никакую, а вполне безбедную.
Не нужно думать, что в СССР жили какие-то совершенно удивительные монстры, а вот во всех цивилизованных странах нет проблемы защиты дурака от самого себя… Как же! Любое интересное открытие, будь то открытие нового водопада в Бразилии, новой пещеры в штате Аризона или известие о колдунах племени мяо в Южном Китае, моментально вызывает прямо-таки потоки жаждущих приобщиться к новым увлекательным явлениям. Процент людей, которые себе это могут позволить, на Западе, похоже, все же меньше, чем был в СССР, — уровень жизни там выше, но и выше-то ведь за счет интенсивнейшего труда. Грубо говоря, возможность пробездельничать месяц или даже две недели западный человек имеет далеко не всегда, в том числе и хорошо обеспеченный человек. Зато поехать хоть на другой конец Земли могут многие! И не зарастает народная тропа ко всяким удивительным явлениям. Стоило в 1953 году в Малайзии объявиться каким-то странным волосатым людям, как несколько сотен американцев, британцев, французов, западных немцев тут же кинулись их искать, и у властей Малайзии было с ними гораздо больше проблем, нежели с волосатыми людьми, якобы терроризировавшими рабочих на плантациях.
Волосатики-то как появились, так и исчезли без следа, а вот ловцов волосатиков потом несколько месяцев приходилось искать в непроходимых экваториальных лесах, вылавливать из водопадов, спасать от обычных, но порой весьма опасных тропических животных, лечить от местных болезней. Нескольких охотников за волосатиками так и не уберегли. Жаль, конечно, болванов, но, право, они сами очень во многом виноваты.
И с тех пор ведь мало что изменилось. Приведу великолепное описание, сделанное петербургским археологом Зоей Александровной Абрамовой в профессиональном журнале:
«Удивительное открытие подводной пещеры в известковых утесах недалеко от Марселя произвело эффект разорвавшейся бомбы и в научной среде, и в средствах массовой информации. В 1985 году Анри Коскер, профессионал-водолаз, проник через узкий вход на глубине 37 м под уровнем моря и со всей осторожностью, к которой его приучил полный опасностей опыт погружения, продвигался в бесконечную, как казалось, темную галерею, приведшую в обширный полузатопленный зал. Очарованный и покоренный великолепием конкреций, фантастическими формами и мерцающим колоритом, он не заметил во время первых посещений настенных изображений. Спустя несколько лет, в 1991 году, он снова проник в свой „таинственный сад“ и впервые увидел негативный трафаретный отпечаток руки, нанесенный красной охрой на стене зала. В следующий визит А.Коскер и его друзья обнаружили большинство красочных или гравированных изображений животных. Таким образом, открытие нового палеолитического святилища в столь небывалых условиях оказалось заслуженным вознаграждением любознательности, настойчивости и мужества обладающего мастерством глубокого погружения истинного „труженика моря“, поэтому пещера вполне оправданно носит теперь его имя.
После того, как был пройден полный волнений этап научных экспертиз и первоначальных исследований, пресса развернула диспут о подлинности изображений, в который были вовлечены и выразившие сомнения крупные специалисты. Диспут вызвал ажиотаж, приведший к трагической гибели трех дилетантов, заблудившихся в лесу сталактитов. Подлинность искусства была подтверждена многими специалистами. Научная значимость пещеры и ее защита от неподготовленных посетителей стали очевидными» [12, с. 326].
Не случайно в последние годы французские археологи попросту скрывают места своих находок. Первая причина проста — полчища туристов легко могут уничтожить настенную живопись. Не будем уже говорить о сознательном похищении произведений первобытного искусства — находятся типы, у которых достает совести вырубать целые фрагменты скалы, глыбы в сотни килограммов весом, чтобы продать их богатым коллекционерам. Но само изменение температуры в пещерах, свет сильных осветительных приборов, засорение пещеры ведет к загрязнению, а то и к исчезновению рисунков. Не случайно сейчас ни в Ляско, ни в Нио, ни в прочие знаменитые пещеры вы так просто не попадете — пещеры надежно заперты, и впускают туда только по прямому разрешению их Министерства культуры.
А вторая причина, по которой ученые скрывают свои находки, — нежелание подвергать риску жизнь неразумных людей. И пусть в последние годы открыты не удобные гроты, а в основном «глубокие полости, лучше защищенные природой» [12, с. 323], ученые принимают свои меры предосторожности.
Ее величество тайгаНет, конечно же, сибирская тайга — это далеко не темная, мрачная пещера, где так легко куда-нибудь свалиться, ушибиться, упасть, переломать все кости. Тайга красива и почти везде легко проходима. В ней мало мест, с трудом преодолимых для человека; в тайге всегда достаточно воды, а летом и довольно много пищи. Необходимое для жизни в тайге легко можно нести на себе или везти в лодке — палатку, оружие, запасы пищи. Если нести с собой запас еды, можно неделю-две вообще не заниматься добычей пищи, а только выполнять экспедиционное задание, и только.
Проблема в том, что тайга очень велика, и нравы ее не изменились за сотни и тысячи лет. Космический век, эпоха сверхскоростных поездов, автомобилей и самолетов кончается там, где начинается лес… Даже в самых ближайших окрестностях самых больших трасс — хотя бы Московского тракта, соединяющего сибирские города друг с другом и в конечном счете с Москвой, — даже возле таких трасс, стоит углубиться в лес, и вы оказываетесь в мире, где царят совершенно особые законы жизни. Если вы сломаете себе ногу и не сможете выползти на трассу, вы рискуете умереть от жажды или от голода, быть сожранным зверями или заеденным комарами и мошкой, причем вы будете даже все время слышать эту трассу, почти что на ваших глазах по ней будут идти машины… чуть ли не круглые сутки. Но, скорее всего, никому не придет в голову отойти от обочины этой трассы и никто не услышит ваших криков даже ночью. То есть, конечно, кто-то может остановиться у обочины, сменить колесо или для чего еще, а вы заорете именно в это время… Но такой случай маловероятен, и, скорее всего, вы умрете, даже находясь в километре от дороги.
