Ирина Крыховецкая - Поломанные Константы
– Словно это не цунами, а время убило их.
– Почти верно, – вдруг сказал Егор, – сколько народу накопилось, а скольких ты не видишь! Непростая моя водичка, она на времени дьволом замешена, к истокам путь держим, матушка.
– К истокам? – переспросила Анна.
– К истокам времен, – подтвердил Егор, – в точку пересечения колес Сансары. Пора восстановить разрушенную планету и поломанные Константы между мирами и в них…
Вертолет, в котором была Даша, сел на одном из высоких плоскогорьев у Эльбруса, сюда вода не должна добраться. Такого паводка давно не было, да еще цунами в Черном море, а потом в Средиземном, землетрясения. Даша задумалась, что, вовремя оповестив ее, Сова даже не представляла, сколько соседних стран оберегла от сумасшествия стихии. Людей эвакуировали всеми силами. Никто не мог объяснить, что происходит, люди искали ответы в научных сводах, но там их не было. Константы были опять сломаны, Даша это понимала. И в это место она прилетела не случайно, передали, что поутру сюда странная молодая женщина Наталья Байкалова вывела почти тысячу детей. Среди них Даша рассчитывала найти дочь. Это была ее последняя надежда отыскать Олесю. Агей был мрачнее тучи, отказывался есть и разговаривать, он искал дочь и не собирался останавливаться. Те истины, которые открылись Даше, она признавать не хотела. Ее дочь была прелестным, милым и очень добрым ребенком, она не может стать чужой, потерянной или чудовищем. Она не продолжение деда, нет – и точка. И Даша отправилась в лагерь, где расположились госпиталь и дети.
После нескольких часов личного осмотра всех и каждого Даша отчаялась – Олеси среди них не было. Она ворвалась в палату к женщине с такой же фамилией, как у нее, и увидела там убитого горем сына.
– Рожден? – Дарья села на скамью рядом с сыном и посмотрела на лежащую без сознания молодую женщину.
– Я не могу ее поднять, – почти проскулил огромный, сильный Рожден, – она умирает, мама!
– Нет, что ты! – и Дарья, положив руки на грудь женщины, начала работать над истерзанным телом, попутно открывая тайны ее удивительной души.
– Это твоя жена? – шепотом спросила Даша.
– Да, мама…
– Где же дети твои?! Рожден, как ты мог?
– Спаси ее, мама. – просил Рожден.
И Дарья всеми силами боролась за эту красивую молодую женщину, мать ее внуков и жену ее сына, который не смог справиться сам с ее ранами.
– Какой-то древний яд, – по лицу Дарьи текли слезы, – я даже не представляю, что это, Рожден, словно он не из нашего мира…
– Дарья Владимировна, – раздался голос врача, – перестаньте, поймите, она уже не с нами. Примите мои соболезнования. Эта удивительная женщина спасла почти тысячу детей.
– Нет, – прошептал Рожден.
– Сынок, – Даша с силой обхватила голову сына, словно убаюкивая, – сынок.
– Это Олеська виновата, – прошептал бледный Рожден, – только Олеська.
– Что ты такое говоришь, – испугалась Даша, – горе-то какое, в руки себя возьми, сын, у тебя дети! Олеся маленькая, она-то здесь при чем?
– Чудовище она, мама, чудовище…
Ужас переполнял душу Даши, она читала мысли и знания сына и не хотела ни верить, ни понимать.
– Она умерла? – раздался голос над их головами. Даша и Рожден подняли головы. Высокая блондинка в белом с золотой стрелой.
– Сова, – прошептала Даша, – ты можешь помочь?
– Отойдите, – скомандовала Валентина, а Даша ловко оттащила безвольно поникшего сына от тела жены.
– Наташка, – заговорила Сова, – это я, Наташка! – Сова положила руку на грудь Натальи: – Древний.
– Да-да, – подтвердила Даша, – какой-то древний яд, я не справилась, – уже тише.
– Тебе это незнакомо, девочка, – усмехнулась Сова, – Наташка, я знаю, ты меня слышишь. У тебя уже двое парней растет, я там где-то рядом… Мария где-то рядом, ты отыщи ее и помоги. Будем считать, что злой автор нашей с тобой истории перегнул палку, а я ее исправляю. Сова выхватила кинжал, усыпанный россыпью диамантов и изумрудов.
– Валентина, стой! – закричал испуганный Рожден.
– Будешь должен, – коротко улыбнулась Сова, – и не поминай имя мое всуе, понял?
Рожден послушно кивнул, соглашаясь. Тем временем Сова полоснула по запястью Натальи и сказала:
– Veteres exi creatura! Уходи, древняя тварь.
Из порезанной руки полилась черная густая кровь, тягучая и пузырящаяся. Лужа на полу образовала бесформенное пятно, а затем очертания пятна стали меняться, преобразовываясь в нечто кошмарное и отвратительное. Очень ловко Сова всадила в него сверкающий кинжал, почти не глядя. И, подождав, пока кровь стала алой и чистой, накрыла рану ладонью.
– Шрам будет, – прошептал Рожден.
– Шрам остался у Ники, когда ты правил на ней линию жизни Егора, не умеешь – не берись! – огрызнулась Сова удивленному Рождену. – Но все равно спасибо, «ангел».
– За что? – не понял Рожден.
– За Заря… за Нику и Егора. Береги их.
– Конечно, а как еще. – не понял Рожден.
– Да вот никак! – усмехнулась одними глазами Сова. – Судьба у вас такая.
Тем временем Наташа вдруг сделала вдох и приоткрыла глаза. Некоторое время она рассматривала невысокий потолок медицинской палатки.
– Это Эльбрус? – тихо спросила она. Рожден было сделал рывок к жене, но Сова жестом остановила его. Дарья стояла рядом, замерев от увиденного. Чем живут ее взрослые дети, отдалившиеся от нее?
– Да, Наташка, это Первый Камень, – ответила ей Сова, и Наталья перевела взгляд на нее.
– Марья! – воскликнула она слабым голосом.
– Тсс! – успокоила ее Сова. – Я тебя люблю. – Но сейчас я не она, ты найди меня, Наташ, там мои дети, пригляди за Марьей…
– Маша… – Наталья взяла Сову за руку в белой перчатке, но та встала и сделала шаг назад, отступая. В зеленых с искрами глазах Совы вспыхивали искры и стояли слезы. Она быстро вышла из палатки, подставив руки снегу и ласковому холодному ветру, слизавшему капельки крови подруги с белоснежных перчаток Валентины. Даша, незаметно вышедшая следом, осторожно стояла в стороне и ждала, пока Сова сама заметит ее.
– Я не могу помочь тебе на этот раз, Дарья, – обернулась Сова.
– Почему? – в глазах пронзительно-сиреневого цвета появились слезы отчаяния.
– Потому что Олеся пропала не просто так. Надо исправить Сломанные Константы, поэтому она пропала.
– Нет, ну как же. – Даша упала в снег на колени, бессильно скрестив руки на груди. – Ты так много можешь. Как же ты можешь отказать матери?
– Могу, – Валентина горько вздохнула, – но я обещаю тебе, что твоя дочь проживет долгую и насыщенную жизнь. Чересчур насыщенную.
Подул ветер, поднимая снежный буранчик и скрывая Сову с глаз Дарьи. Когда снег улегся, Валентина исчезла. И Даша смолкла, беззвучные слезы водопадом текли по ее лицу. Она поняла, что свою дочь она не найдет и не увидит никогда. И верить в страшные знания Рождена о сестре, которые она прочла в его голове, она не хотела.
