Таня Хафф - Дым и зеркала
— Хотел бы я такое сказать.
— Ты рад тому, что я выложила им все это. Сам-то не смог. — Гита наблюдала за Джеком и не обращала внимания на дом.
— Нет. — Его губы скривились в полуулыбке. — Я знаю, тут происходит нечто странное. В дело замешаны эти люди. Что-то случилось прошлой весной и творится сейчас. Что-то не… — Он написал в воздухе какие-то слова.
— Ненормальное?
— Почти. Я предпочел бы, чтобы ты сначала поговорила со мной, а уже потом вываливала бы на них информацию, но придержу свое мнение о твоем — да и моем — психическом состоянии до тех пор, пока двери не откроются. — Джек скрестил руки на груди и кивнул в сторону кучки людей на дорожке перед домом. — Или пока они не расскажут нам, что же на самом деле тут происходит.
— Поэтому мы и стоим здесь? Чтобы они могли без помех все обсудить?
Констебли находились достаточно близко к свету, и Гита увидела, как Джек слегка приподнял светлую бровь.
— Да. Это одна из причин, — подтвердил мужчина.
Еще он хотел увести от них напарницу, пока та не сказала что-нибудь такое, что заставило бы присутствующих подумать, будто констебль Джек Элсон верит во что-то, помимо преступления и наказания. Но сейчас Гита слишком устала, чтобы среагировать на насмешку.
— Тот тип с грязными волосами был прав, — сказала она. — Если в доме и вправду водятся привидения, то состава преступления нет.
— Само собой.
— Тогда почему мы здесь?
— Мы или ты?
— Я — из-за тебя.
— Да уж. — Он потер о рукав ладонь, которой прикоснулся к дому.
— Я хочу… В смысле, мне надо… Нам полагается…
— Знать?
— Держу пари, что Тони Фостер в самой гуще событий.
— Каких, Джек?
— Да, в том-то и вопрос. — Он вздохнул, расплел руки, сложенные на груди, и скрестил их опять, по-другому. — Терпеть не могу, когда вижу — что-то происходит, но не понимаю, что именно.
Гита повернулась, уставилась на силуэты трех людей, стоящих на дорожке, и сказала:
— Держу пари, мы сможем что-нибудь выяснить, если возьмемся за Грэхема Бруммеля.
— Оставь это для сосунков.
— Пара правонарушений, вот и все. Ничего крупного. Еще обвинение в мошенничестве в Сиэтле, которое сняли. — Грэхем громко выдохнул. — Никогда не просите финансовых советов у покойников. — Смотритель бросил быстрый взгляд в сторону Генри. — Без обид.
— Конечно. Технически говоря, я не покойник.
— Что? Неужели? А я думал, вы все знаете… — Он высунул язык и склонил голову к плечу.
Прежде чем Фицрой успел среагировать на это кривлянье, которое должно было изобразить безжизненного мертвеца, Бруммель рывком выпрямил голову и сказал:
— Погодите, я должен был попробовать раньше. Мне надо просто посмотреть на вас на астральном уровне… — Его глаза помутнели. — Срань господня! — Грэхем посерел и снова вернулся в реальность. — Вы…
Генри улыбнулся.
— Наша проблема — не мистер Фицрой! — прорычал Чи-Би.
Смотритель вздрогнул и сунул дрожащие руки в карманы комбинезона.
— А двое чересчур усердных полицейских. — Продюсер перевел взгляд на Генри. — Вы можете что-нибудь сделать с их памятью?
— Стереть ее, как Арра? Нет, — покачал головой вампир и покосился на смотрителя. — Даже в таком задолбанном состоянии я могу заставить их забыть меня, но не ужас, тьму и ночь. Надо учитывать, что это полицейские, обученные замечать и расследовать подобные вещи. Они уже ищут за пределами очевидного, что редкость даже для копов. Я не могу гарантировать, что потеря памяти продержится долго. Для этого мне пришлось бы взять их обоих к себе в постель. Подозреваю, что это доставит констеблю Элсону больше проблем, чем все то, что он может обнаружить.
— Вместе или по отдельности?
— Прошу прощения? — Фицрой медленно повернулся на пятке.
Грэхем пожал плечами. Он явно жалел, что не держал рот на замке, но никак не мог остановиться.
— Вы бы взяли их в постель… ну, знаете, вместе или по отдельности?
— Вот теперь я оскорблен.
— Извиняюсь.
— Когда дверь откроется, в доме будет минимум один труп, а то и больше, — выразительно сказал Чи-Би. — Начнется расследование. Сможет ли Тони с помощью информации, полученной от Арры, стереть воспоминания всех людей, находящихся в доме?
— Очень сильно в этом сомневаюсь, — ответил Фицрой.
Насколько было известно Генри, единственное заклинание, которое твердо выучил Тони, помогало ему призывать еду, не вставая с дивана. Поэтому парень вряд ли сможет стереть воспоминания нескольких человек.
— Значит, они узнают о его способностях, и во время расследования…
— Да, это всплывет, — кивнул вампир. — Особенно если его способности помогут людям выбраться из дома.
— Он станет чертовым вторым Удивительным Крескином,[68] и его жизнь превратится в ад. — Грэхем вздохнул. — Или же парня засунут в психушку. Поверьте мне на слово, — добавил он, когда Генри и Чи-Би нахмурились. — Этот мир не мирится с психически талантливыми людьми. Все склонны принимать их за ненормальных, если вы понимаете, о чем я.
— К несчастью, да.
— К счастью, да, — многозначительно поправил Генри. — Думаю, мы смотрим на это не под тем углом. — Он махнул рукой, прося остальных помолчать, и начал выстраивать концовку, как будто работал над последней главой одной из своих книг: — Двери откроются на рассвете, если не раньше. Ваши люди выйдут оттуда и заявят, что в доме водятся привидения. Мол, мы видели духов. На нас напала злая тварь, живущая в подвале. Они не смогут подкрепить доказательствами ни одно свое заявление, и широкая публика решит, что эти ребята спятили. Учитывая их профессию, никто даже не усомнится в этом. Все знают, что работники телевидения слегка сумасшедшие.
— Это правда? — задумчиво спросил Чи-Би.
— В окрестностях Северного Голливуда это общеизвестно, зуб даю, — кивнул Грэхем.
— А теперь представьте, что сумасшедшие телевизионщики провели ночь в доме, в котором уже бывали утечки газа. Каким будет итог? — спросил вампир.
— Вероятно, люди решат, что причина безумия найдена. Что? — произнес Грэхем, когда все остальные приподняли брови. — Я часто смотрю «Закон и порядок».
— А кто не смотрит? — устало спросил у ночи Чи-Би. — Допустим, мои люди ничего не скажут о призраках и тварях из подвала. Вдруг они сообща придумают куда более правдивую историю?
— Неважно. Даже если ваши подчиненные смогут прийти к соглашению насчет того, что им говорить, хотя члены почти всех таких больших групп не могут договориться, где бы им пообедать, то они никоим образом не смогут стойко придерживаться своей версии во время полицейского расследования.
