Эвелин Беркман - Случайный спутник
Однако…
— Я не могу, — опустив голову, сказала она. — Возможно, я впустую потрачу время, но у меня нет никаких обязательств. Пусть затея бредовая, зато чертовски привлекательная. Я хочу поехать.
— Вы просили моего совета, и я вам его дал, — ледяным тоном произнес Тревор после короткого молчания. — Могу лишь повторить то, что уже сказал: понимаете вы или нет, но сама мысль об этом — безумие.
— Я уже заказала билет, — объявила Марта и увидела, как меняется его лицо. После неловкой паузы он отпустил ее руку и, глядя в сторону, пробормотал:
— Ну что ж… — а потом посмотрел на Марту, и взгляд его показался ей откровенно враждебным. — В таком случае извольте объяснить, зачем вам понадобился этот фарс? О каком совете могла идти речь, когда все уже решено и даже билет заказан? Зачем терять время на беспредметные разговоры?
— Но… я… — путалась она, чувствуя себя бесконечно виноватой. Честно говоря, не совет был мне нужен… Я просто хотела, чтобы кто-то какой-то близкий мне человек знал об этом. Наконец, я не хотела ехать в Рейнольдс-Тюрм без… Ох!
— Не беспокойтесь, — он язвительно улыбнулся, сразу догадавшись о причине ее испуга. — Я даже не расслышал, как называется это ваше таинственное местечко. Жаль только, что вы: рассказали мне об этом. Зачем, Марта, зачем вы это сделали? — Тревор произнес последнюю фразу с таким искренним сожалением, что сердце Марты затрепетало от радости. — Марта, он; снова взял ее за руку. — Марта, ради Бога, не ввязывайтесь вы; в это дело!
Пожатие его теплой сильной руки, его заботливая настойчивость погружали ее в сладкое оцепенение…
— Я вернусь через две недели, — как сквозь вату услышала! она свой голос.
— Все-таки едете? — так резко спросил он, что она вздрогнула и очнулась.
— Да.
— Прекрасно. Но Боже мой, зачем, зачем вам понадобилось ставить меня в известность? Чтобы я потерял сон, волнуясь за вас? — Ив отчаянии пожав плечами, добавил чуть слышно: — Прощайте. — Рывком встал с места и вышел.
Она осталась одна, чувствуя не обиду на его стремительный уход, а только странное, тусклое счастье. Потом до нее дошло, что он забыл заплатить за ланч. Она оставила несколько шиллингов, вышла из кафе и побрела по многолюдной Чаринг-Кросс-роуд.
Остаток дня Марта безрезультатно рылась в книжных развалах, и неуспех был неудивителен после провала в Британском музее. Проскучав четыре часа над перепиской и мемуарами, изданными преимущественно в прошлом веке, она сдалась. Материалы о Шарлотте и ее дворе где-то, несомненно, есть. Имей Марта в своем распоряжении год, она непременно бы их нашла. Но у нее не было даже дня.
Выйдя из шестой по счету лавки, она направилась к дому. День клонился к вечеру, не солнечный и не пасмурный, но из-за неподвижных облаков в небе сумерки сгустились раньше обычного. На ступеньках уродливого, как барак, дома, в котором она жила, Марту настиг оклик, произнесенный с какой-то чуждой английскому языку интонацией:
— Простите, мадам!
Она обернулась. К ней подходил, подобострастно кланяясь, старик со шляпой в руках. Она мгновенно узнала его по тому странному ощущению, которое так поразило ее прошлым вечером на пути к Оксфорд-стрит, и тут же поняла, почему он так узнаваем.
Старик был приземистый, коренастый, ростом много ниже Марты и уродливый, причем в сумерках поначалу было не разобрать, в чем именно состоит его уродство. Голос его, одновременно елейный и грубый, униженный и все-таки наглый, соответствовал облику. Но когда старик подошел ближе, все эти особенности отступили перед одной, главной. Мистер Мак-Ивор смягчил выражение, назвав его нездоровым: это был совершенно больной человек, развалина. Цвет его лица был ужасен, В полутьме оно казалось пятном лунного света на грязной земле.
— Простите, мисс, — повторил он с гримасой, обозначавшей улыбку. — Вы мисс Хевенс, да?
— Да. — Сжавшись от дурного предчувствия, она услышала его тяжелое, как после бега, дыхание.
— Меня зовут Ставро, — объявил он, но это она уже знала. — Я ходил к вам в музей сегодня, пораньше, около часу. — Его английский, хотя и беглый, отличался грубым акцентом и не вполне точным выбором выражений. — Но вас уже не было.
Да. Свидание с Тревором спасло ее от этого сюрприза, но ничто не спасет теперь…
— Тогда я осмелился, я позволил себе прийти сюда, — говорил он. — И ваша хозяйка, она говорит мне, что вы приходите обычно часов в пять, в полшестого. Я стал вас ждать и прождал весь вечер. — Он все время улыбался, показывая гнилые зубы. Казалось, он пахнет смертью, и Марта бы не удивилась, если б он стал распадаться у нее на глазах. Снова вспомнились слова мистера Мак-Ивора: «Только жадность держит его на ногах».
— Мадам, мисс Хевенс, — продолжал он настойчиво, — я должен поговорить с вами, прошу, это очень важно, чтобы я л поговорил с вами сейчас. Пожалуйста, пройдемте куда-нибудь, где можно сесть и поговорить. Я угощу вас шерри или чем захотите, и мы поговорим. Вы пойдете? Вы окажете мне а честь, да?
— Благодарю вас, но сейчас я занята. — Шок, вызванный его появлением, прошел, и следом нахлынули ужас и изумление. Кто рассказал ему о ней? О ее задании? Она только вчера — его получила. Если он в час приходил в музей, значит, он знал об этом уже утром, еще до того, как она говорила с Тревором. А кроме Тревора, об этом не знала ни единая живая душа. И все-таки он пронюхал. Но как? Если не старые джентльмены и не она сама, кто же мог рассказать? Мысли метались. Выходило, что выдал ее кто-то, кого она знала и, что самое страшное, кому доверяла. Кто-то следил за ней неотступно, невидимо и неслышно. Ощущение незримого и недоброжелательного внимания было ей ново и неприятно. Ей захотелось потребовать, чтобы он признался, откуда у него эти сведения, но она сдержалась. Бесполезно, конечно же, он не скажет.
Все это время он не умолкал, и его омерзительный голос дрожал от мольбы, за которой таилась угроза. Он опасен, и ей придется собраться с силами, чтобы от него отделаться.
— О мадам, прошу вас, пожалуйста, — повторял Ставро, — я прошу всего лишь поговорить со мной, ведь это не стоит денег. Только десять-пятнадцать минут, вы согласны, да?
— Простите, — решительно проговорила Марта. — У меня нет времени.
— Тогда минутку, две, ну пожалуйста, — тараторил он. Мы поговорим прямо здесь, ладно? — Она приготовилась сказать «нет», но он опередил ее. — Мисс, два известных вам: джентльмена поручили вам найти драгоценный камень, рубин, так?
Она молчала.
— Скажете вы «да» или «нет», это неважно, я точно знаю, о чем говорю. Я все узнал, дорогая моя леди. От Ставро ничего нельзя скрыть! Эти джентльмены, которые говорили с вами, — он ухмыльнулся, — которые наняли вас, сначала говорили со мной. Вы знаете это? Они говорили со мной три или четыре раза. Просили найти того, кто стал бы мне помогать, и предложили заплатить ему. Поэтому я искал, искал, наконец, нашел хорошего человека, договорился, и — бац! Они наняли вас. О, они очень вежливо сказали мне, что передумали, но я сразу понял: все это ложь. Люди поумнее их старались перехитрить Ставро, но обмануть меня нельзя, нет. Они отбросили меня, Козию Ставро, и выбрали вас.
