Джеймс Лоудер - Принц лжи
Бевис обратился к следующей главе, и его глаза сразу приковала отливающая золотом миниатюра, изображающая жестокую сцену бойни. Художник создал леденящую душу картину расправы в деревне хафлингов. Зентильские солдаты накалывали женщин и детей на свои пики. Дома и амбары были охвачены пламенем, и на все это взирали отрубленные головы, зияя черными глазницами. А в центре побоища стоял Кайрик, сжимая в окровавленной руке короткий меч с ярко-красным лезвием. Темный ореол над головой Кайрика предвещал его судьбу божества.
Надпись под этой сценой кровопролития была лаконична и проста: Черные Дубы и Сокрушитель Богов.
«Вот так и случилось, что Кайрик освободился от компании развратной Миднайт, самовлюбленного Адона, поклонявшегося Сьюн, и окаянного воина Келемвара Лайонсбейна. В последующие дни Кайрик собрал вокруг себя небольшое войско зентиларов и сделал их предвестниками своего вознесения. Он пересек с этими солдатами всю страну, разя любого, кто осмеливался взбунтоваться против его видения нового мира, свободного от лицемерия Закона и Чести.
Их мечи были в крови усомнившихся королей, а латы забрызганы мозгами глупых мудрецов. И все же каждый проломленный череп или вырванное из груди сердце завоевывали Кайрику двух новых сторонников. В царствах смертных гниющие трупы возвещали беззвучными криками и застывшими в ужасе лицами о том, что берут свои слова обратно и больше не сомневаются в его величии. Вновь освобожденные души являлись в Гадес и другие небесные царства и провозглашали:
"Будьте готовы, ибо грядет божество, которое сделает всю огромную вселенную своим царством".
Как только разнеслась весть о его победах и люди поняли, что свободу можно завоевать, только обладая могуществом, Кайрика стали встречать как героя-победителя многие города, большие и малые. В его честь устраивали роскошные пиршества, а солдатам вешали на шеи гирлянды цветов.
Тем не менее, некоторые деревушки на отшибе - вроде той, что называлась Черные Дубы, где обитали хафлинги, - остались глухи к славе Кайрика. Низкорослые создания, хафлинги, не только не подчинились Кайрику, но даже пригрозили ему гневом своих слабеньких божков, которых изображали на иконах. Даже тогда, за целый месяц до своего вознесения с вершины горы Глубоководье, Кайрик понимал, что человек его положения не может снести подобных оскорблений,
Действуя огнем и мечом, он стер с карты Фаэруна деревушку Черные Дубы. Когда верные ему зентилары сожгли убогие лачуги, Кайрик согнал всех хафлингов в толпу и обезглавил каждого. Потом головы уложили ровными рядами, и они напоминали окровавленную капусту. После чего Кайрик проклял вспухшие куски плоти, приговорив их к бесконечной живой смерти. До сего дня перебитые черепа оплакивают свою глупость в разговоре со всяким, кто взглянет на них.
Меч Кайрика после утомительной расправы над хафлингами притупился, и Кайрик искал ему взамен новое оружие. Он захватил мощный заколдованный меч, выпавший из рук Проныры, самого лучшего воина в Черных Дубах, единственного, кому удалось в тот день спастись. Дух меча сломал волю хафлинга, превратив его в своего раба. В этом не было ничего позорного, ибо до той поры как Кайрик стал хозяином меча, красный клинок был непобедим. Великое множество солдат и королей погибло в попытке подчинить клинок своим целям, и только Кайрику хватило воли одержать над ним верх.
Заговоренный красный меч служил Кайрику хорошо, защищая его от холодных ветров Марпенота, заживляя раны, полученные в жестоких битвах за Камни Судьбы. В свою очередь Кайрик награждал клинок кровью. Как все, кто бескорыстно служил Кайрику, меч получал то, чего ему больше всего хотелось.
Первым потерял свою жизнь от волшебного клинка Фэйн, офицер-зентилар. Следующим был хафлинг Проныра. Но это были жалкие крохи по сравнению с теми пиршествами, на которых веселился меч.
На Кабаньем мосту Кайрик расправился с Ваалом, Покровителем Убийц, богом Убийства. Его смерть повлекла за собой такие бури, что Извилистая река до сих пор течет, черная и ядовитая, от Кабаньего моста до порта Когти Тролля. Если кто выпьет воды из реки, он умирает, проклиная противников Кайрика, ибо любое сопротивление бесполезно, что и доказывает отравленная вода.
Ваал был не единственным богом, сокрушенным рукою Кайрика. На вершине башни мага Хелбена Арунсуна по прозвищу Черный Посох, известного противника Зентильской Твердыни и ее защитников, Кайрик встретился лицом к лицу со своими объединившимися врагами: к тому времени Миднайт успела заключить союз с Миркулом, свергнутым богом Смерти. Вместе они замыслили трусливый план, по которому Камни Судьбы, а вместе с ними и все земли Фаэруна, нужно было передать в руки тех богов, которые ставили Закон и Добродетель превыше всего. Кайрик казнил Миркула за то, что тот пошел против своих последователей. Одним взмахом заколдованного меча он разрубил аватару бога пополам. Труп обратился в пепел, выпавший на Глубоководье и уничтоживший дома и дороги.
В тот славный день на вершине башни Черного Посоха погиб также Келемвар Лайонсбейн. И предательница Миднайт последовала бы за своим любовником, не призови она на помощь магию, позволившую ей улизнуть от гнева Кайрика. Из-за этого трусливого поступка Владыка Эо велел Миднайт сменить свое имя, когда поручил ей занять место погибшей богини Магии. Вот так Миднайт стала Мистрой.
Таким образом заколдованный короткий меч получил имя Сокрушителя Богов, ведь ни одно другое оружие в истории Фаэруна не уничтожало сил, которые правят Королевствами».
Бевис отложил в сторону пергамент. От чтения при мигающем свете жаровен у него разболелась голова и почему-то пересохло во рту. Он потер виски и на секунду сомкнул веки, надеясь прогнать боль, но перед глазами так и стояли жуткие сцены, изображенные на иллюстрациях. Слова, выведенные на пергаменте, звучали в его голове, как песни сирены, призывая продолжить чтение. Вероятно, это была книга заклинаний, замаскированная под жизнеописание Кайрика. Или, возможно, церковники заколдовали рукописные страницы, чтобы наказать любого, кто посмеет прочесть их без разрешения.
С громко бьющимся сердцем Бевис начал ворошить страницы в поисках разгадки. Гильдия писарей Зентильской Твердыни требовала от своих мастеров помещать колофон на последней странице рукописи. Обычно эти личные заметки, написанные специальным кодом гильдии, выражали радость писаря, что работа наконец завершена, а также надежду на щедрое вознаграждение за старания. Если книга была опасной, то колофон предупреждал об этом других мастеров гильдии, и если они все-таки решались пролистать ее страницы, то действовали на свой страх и риск.
