Сергей Мащинов - Договор с Дьяволом
У себя под футболкой нащупал пальцами нательный крестик. Сжимая его в руках и пытаясь вспомнить хоть какую-нибудь молитву, медленно, несмело закрыл глаза. В тот же миг с молниеносной скоростью падаю в треклятый мир непонятных образов. Провалившись, оказываюсь сразу в самом центре этой вечно орущей толпы. Ничего там не изменилось. Они так же подскакивали ко мне и кричали всякую ересь прямо в самое ухо. Они бежали ко мне со всех сторон. Казалось, им не было числа. Ужасные гримасы, крик, слюна, летящая от воп лей и смеха прямо в моё лицо. Я, конечно, не чувствовал это физически, только от этого мало чем было легче морально.
Зажав в руке крестик и выпрямившись во весь рост (мне так казалось на тот момент), поднимаю руку над головой и бешено кричу:
— А это, вы сволочи, видели!
О боже! Неужели сработало, неужели не ошибся? Наступила полнейшая тишина. Мёртвая тишина, как было в предыдущие ночи. Тишина, правда, длилась мгновение. Потом эти существа с каким-то шипением, стоном и ещё не пойми с чем начали отползать от меня в разные стороны. На их меняющихся и оскаленных лицах я успевал прочесть неописуемый ужас, ненависть, злобу. Наверное, если бы они могли, то растерзали бы меня в ту же секунду. А сделать они этого не могли по непонятным мне причинам. Что они меня видят, я знал точно, а вот как они меня видят и что я собой представляю, мне было совершенно неизвестно. Себя со стороны видеть я никак не мог.
Только вот радоваться мне пришлось совсем не долго. Дикий вопль пронзил эту шипевшую тишину:
— Нашёл, придурок, чем напугать! — И дикий хохот разорвал всё пространство вокруг.
Вопли и хохот нахлынули новой неописуемой волной. Они орали и хохотали с ещё большей силой, водя вокруг меня свой хоровод. Это в буквальном смысле сводило с ума. Скажу с полной уверенностью, меня ещё никогда в жизни так морально не подавляли. Это было ужасно и невыносимо!
«Выхода нет, выхода нет», — пульсировала кровь в голове.
Постоянные вопли, мат, крики, хохот. Ещё безумная, всепожирающая боль внутри. Всё вместе это было что-то! Кажется, понимание того, где действительно нахожусь с закрытыми глазами, острым ножом резало моё сознание. В это нельзя было поверить, этого не могло в принципе быть… Но это было!!!
Да, дорогой Читатель, никогда бы в это не поверил сам, если бы не был в тот момент именно в этом месте. У меня вряд ли когда-либо повернулся бы язык такое сказать. Об этом месте ходит множество слухов, рассказов, притч. Но мне ни разу не довелось встречать живого человека, кто бы мне сказал: «Да, я там был». Как бы безумно это ни звучало, но это был самый настоящий АД! Да, тот самый ад, о котором ещё с детства слышит каждый ребёнок от своих бабушек, старшего поколения, священнослужителей. Конечно, в каком месте ада находился я, мне было совершенно неизвестно. В тот момент ещё где-то подсознательно я пытался в этом сомневаться. Верней, пытался в это не верить, убедить самого себя в абсурде данного предположения.
Крики и хохот, вокруг меня толпа неизвестно кого водила свой страшный хоровод. Все эти гримасы сливались воедино. Как мне казалось тогда, я стоял посреди этой мечущейся в разные стороны толпы, смиренно опустив руки. Безысходность овладевала моей сущностью. Вдруг сквозь шквал этого шума послышались отчётливые шаги. Шаги оттуда, из реальной жизни. Да, это были самые настоящие громкие, отчётливые шаги по кафельной плитке больничного коридора. Где-то в глубине души мелькнула тусклая, еле живая надежда. С большим трудом удалось открыть совсем отяжелевшие веки.
Глава 11. Это за мной
По щекам у меня катились слёзы. Не знаю, были ли это слёзы страха, может, слёзы жалости к себе. Может, слёзы боли, внутри всё так и рвалось. Сейчас уже поздно в этом разбираться. В общем, подушка у меня была наполовину мокрая. Открыв глаза, стал напряжённо прислушиваться к происходящему в больничном коридоре.
Да, я не ошибся, в коридоре были слышны громкие, отчётливые шаги. Эти шаги как выстрелы были слышны в ночной тишине. Кто-то неторопливо передвигался по больничному коридору. Я понимал, что в принципе этого не может быть. Глубокой ночью в больничном отделении кто-то ходит на каблуках? Полный абсурд. Двери в отделение на ночь наглухо закрываются. Вновь поступивших ночных больных поднимают из приёмного покоя на лифте. Когда поднимается лифт, его сразу слышно по всей больнице. Лифт не поднимался. Медперсонал ходит всегда в мягких тапочках. В туфлях ходят только врачи, когда у них большой обход. Но обход бывает только днём.
Столько догадок и мыслей у меня промелькнуло в одно мгновение. Всем нутром почувствовал что-то неладное… Приближающуюся опасность. По коридору шёл кто-то чужой. Этот чужой с неумолимой настойчивостью и неторопливостью приближался в мою сторону. Ужас постепенно овладевал моим рассудком.
Шаги приближались. И вот в какой-то момент они просто стихли. Я повернул голову назад и посмотрел в окно двери, выходящей в коридор. Страх острыми иглами пронзил всё моё тело. Наступило полнейшее оцепенение.
В окно входных дверей палаты, смотрела отвратительная старуха. В её маленьких, горящих, как угольки, глазах был холод. Лицо было будто синего оттенка. Она прильнула к окну и смотрела прямо на меня. Сплошные морщины исчертили её страшное лицо. Волосы на голове росли какими-то клочками и были непонятного серо-белого цвета. Гримаса искажала беззубый рот в ехидной ухмылке. Весь её безобразный вид вселял ужас.
Мне еле хватило сил отвернуть голову. Тело абсолютно не слушалось, его настолько сковал страх, что невозможно даже было пошевелить руками. Страх этот шёл, казалось, из самой глубины меня самого. Глаза я тоже, к несчастью, зажмурить не мог. Ведь тогда бы оказался там, в мире за закрытыми глазами.
Так в оцепенении и лежал какое-то время. Как ни странно, ничего не происходило. Вокруг была полная тишина. Голова отказывалась что-либо соображать. Мелькнула спасительная мысль: может, всё померещилось?.. Ведь не спал уже четвёртые сутки. С величайшим усилием воли опять повернул голову к окошку дверного проёма. В мыслях вертелось: только бы там некого не было. Голова будто приросла к туловищу, и шеи, казалось, не было совсем. Поворачивался всем телом, приподнявшись на локтях. Вот оно, окошко, но там никого не было. Вздох облегчения с шумом вырвался из моей груди. На окне был просто грязный развод. Значит, всё привиделось, с облегчением думал я. Значит, от недосыпания начинались видения.
Безумно хотелось курить. С трудом поднялся и поплёлся на выход из палаты. Ноги не слушались, всё тело било мелкой противной дрожью.
Выйдя из палаты, почувствовал, как страх пронизывает всё моё существо. Это был беспричинный страх. Он исходил откуда-то из подсознания. В ожидании чего-то ужасного, пугающего, неизвестного…
