Карен Фаулер - То, чего я не увидела
Обзор книги Карен Фаулер - То, чего я не увидела
Карен Джой Фаулер
То, чего я не увидела
Некролог Арчибальда Мюррея я обнаружила в «Трибьюн» пару дней назад. Сообщение было длинным из-за чреды пышных званий, следовавших за его именем и вызвавших в моей памяти события, свидетелями которых были он и я и которые, возможно, не понравились бы его детям. Лично я никогда не рассказывала о том, что тогда произошло, поскольку все, что я видела, не объясняет ровным счетом ничего, но теперь из всех нас осталась только я. Не стало даже Уилмета, который в моей памяти так и остался мальчишкой. И поэтому я считаю нужным кое-что рассказать, что и делаю.
Иногда во сне я опять возвращаюсь в джунгли. Тиканье часов превращается в шум миллионов жующих насекомых, звук падающих с листьев капель - в гул, подобный тому, который стоит в голове, когда мечешься в лихорадке. Потом приходит Эдди в своей дурацкой шляпе и высоких сапогах. Он обнимает меня, как делал всегда, когда ему надо поговорить, и я просыпаюсь, чувствуя, что мне очень жарко, я очень стара и совсем одинока.
В джунглях ты никогда не бываешь одинок. Ты ничего не видишь в причудливой игре света и тени сквозь переплетение корней, листьев и лиан, но постоянно ощущаешь, что за тобой наблюдают.
И в то же время понимаешь, что, в сущности, ты никто. Ты просто вцепившаяся в землю мелочь. Эти призрачные тропинки протоптаны не для тебя. Если тебя укусит змея, то и черт с тобой, ты сам виноват, а не змея. И если тебя так и не вытащат из джунглей, ты превратишься в удобрение, как и все, что тебя окружает, а потом возродишься в виде перегноя или мха, папоротника, лишайников, муравьев, тысяченожек, бабочек, жуков. Джунгли кишат всякой живностью, а это значит, что в них кто-то постоянно умирает.
У Эдди как-то возникла мысль, что дурные черты человеческого характера можно исправлять разными видами рельефа: океан более всего подошел бы для фигляров, горы - для властолюбцев и так далее. Не помню, кого должна была исцелять пустыня, но в джунгли следовало отправлять эгоцентристов. Нас было семеро, и мы вошли в джунгли с ружьями в руках и любовью в сердце. Я говорю так сейчас потому, что не осталось никого, кто мог бы мне возразить.
Нашу поездку организовал Арчер. В то время он работал в Музее естественной истории Луисвилля, где ему платили за создание коллекции шкур и костей. Все прочие были любителями-энтузиастами и отправились в путешествие за свой счет, из любви к приключениям. Арчер пригласил Эдди (пауки), Рассела Макнамара (шимпанзе), Трентона Кокса (бабочки), который то ли не смог, то ли не захотел поехать, Уилмета Сиберта (крупная дичь), а также Мериона Каупера (тропическая медицина) и его жену, но Мерион ко времени отъезда только-только расстался с прежней супругой и завел новую, так что именно он и привез с собой Биверли Крисе.
Я отправилась с Эдди, чтобы помогать ему с сетями, силками и банками для пауков. Я никогда не принадлежала к числу тех, кто визжит при виде жука, а если бы и принадлежала, то за двадцать восемь лет совместной жизни с Эдди сто раз бы от этого излечилась. Чем больше ножек было у какого-нибудь существа, тем больше оно нравилось Эдди. Ну, может, и не совсем чем больше. Но до восьми - это уж точно.
Арчеру ужасно хотелось, чтобы в составе экспедиции были женщины, потому он и пригласил меня, только Эдди мне об этом не сказал. И правильно сделал. А то я бы подумала, что нужна только для того, чтобы готовить еду (хотя для этого, разумеется, имелись местные жители) и ухаживать за больными, чем мы, я и Биверли, в конечном счете и занимались, если дело касалось какой-нибудь пустяковой хвори и Мерион считал ниже своего достоинства ею заниматься. Возможно, я бы и не поехала, если б знала, что получила особое приглашение. В общем-то я научилась печь более или менее съедобный хлеб на углях костра, используя в качестве дрожжей местное пиво.
Не буду рассказывать, как мы плыли, хотя и наше плавание не обошлось без неприятных моментов. Оказалось, что у Уилмета чрезвычайно чувствительный желудок; проблемы с ним начались еще в океане и возобновились, когда мы высадились на сушу. Рассел же оказался не дурак выпить, к тому же был человеком невезучим и мнительным, почему-то считавшим, что обожает игру в карты. Хотя было бы куда лучше, если бы он держался от карт подальше. Биверли была современной девушкой образца 1928 года и могла одновременно жевать жвачку, курить, стирать со своих губ помаду и наносить ее на твои. Арчер находил, что она и Мерион слишком уж беспокойная пара, и старался как-то их урезонить, говоря, что они причиняют мне неудобства, хотя на самом деле мне не было до них никакого дела. Я уже начинала бояться, что отныне так будет постоянно, и всякий раз, когда кому-нибудь захочется отдохнуть, станут говорить, что я нуждаюсь в отдыхе. Я так и сказала Эдди, что мне это совершенно ни к чему. Так что когда мы окончательно подготовились к поездке и отправились в путь, то считали, что знаем друг друга достаточно хорошо, и не слишком радовались тому, что узнали. И все же я думала, что все трения сойдут на нет, когда у нас появится настоящее дело. Но и в течение тех долгих дней, когда мы добирались до гор - все эти бесконечные поезда, автомобили, ослы, мулы и, наконец, пеший переход, - все шло достаточно гладко.
Добравшись до миссии Луленга, мы уже достаточно насмотрелись Африки - равнинной и горной, жаркой и холодной, черной и белой. Поскольку я и раньше о ней кое-что знала, то сейчас испытываю большое искушение сказать, что чувствовала именно то, что должна была чувствовать, и знала то, что следовало знать. На самом же деле все было иначе. К местным жителям я относилась совсем не так, как могла бы. Наши помощники меня совершенно не интересовали и не произвели на меня никакого впечатления. У многих из них были подпилены зубы, и лет десять назад они еще были каннибалами, во всяком случае, так нам сообщили. Все они были грязные, мы тоже, но я и Биверли хотя бы пытались с этим бороться и при каждом подходящем случае купались, при этом за нами непременно кто-нибудь подсматривал. Что это было - желание полюбоваться нашим телом или определить, каково оно на вкус, мне думать не хотелось.
Отцы-миссионеры рассказывали, что не так давно по деревням водили на веревках рабов, и жители обводили те части их тел, которые хотели бы купить, когда этих рабов будут разделывать; после этого мне уже не хотелось знать ничего. Теперь во всех людях, которых мы встречали, я отказывалась замечать хоть какую-то красоту или доброту, хотя Эдди видел в них и то, и другое.
В Луленге мы провели три ночи и получили постель, хорошую пищу и возможность вымыть голову и постирать одежду. Мы с Биверли делили общую комнату, поскольку места не хватало и ей не смогли выделить отдельное помещение. В то время она поссорилась с Мерионом, сейчас уже не помню из-за чего. Да и вообще они были весьма шумной парой, постоянно кричали друг на друга, дулись, а потом затевали новую ссору. Не ахти какое развлечение для зрителей, зато его участники, очевидно, получали немалое удовольствие. Поэтому Эдди поселили вместе с Расселом, что совершенно выбило меня из колеи, поскольку я предпочитала просыпаться в одной постели с мужем.
