Борис Хантаев - Об этом мы расскажем нашим детям
Обзор книги Борис Хантаев - Об этом мы расскажем нашим детям
Он любит ее, а она любит свой телефон. И он так больше не может. На что способна фантазия действительно безумного человека. Где грань между реальностью и вымыслом. Во что может вылиться пяти часовая поездка в поезде двух по настоящему влюбленных людей.
Что делать с неловким молчанием, и как отучить свою девушку от социальных сетей, читайте в новом рассказе.
"Об этом мы расскажем нашим детям"
Борис Хантаев
Об этом мы расскажем нашим детям
«кому–то не нравятся,
но лишь от того,
что от мыслей избавится
сложнее всего»
Потухшее солнцеМы ехали уже три часа, а впереди было еще не меньше двух. Долгая дорога домой. Телефоны мы выключили, ведь мне хотелось просто поговорить, а не смотреть, как моя любимая насилует мобильник. О, да она всегда его трахает, причем в самой, что не на есть грубой форме. Залазит через телефон в одну из этих конченых социальных сетей, без которых мы уже не можем прожить, и сидит там пока не сдохнет ее маленький друг. А потом она меняет батарею и ее телефон, словно Иисус воскрешается, даря этому убогому миру свет. Она всегда в нем. Мы в ресторане, она в телефоне, пошли в кино, она смотрит в его маленький невинный дисплей. Даже когда мы занимаемся сексом, я пялю ее, а она пялит ее. Оля любит свой телефон больше меня, и меня это уже порядком достала.
Мы возвращались с отдыха, уставшие, но довольные, и все было хорошо, пока она снова не достала его. Это случилось на пироне, на ней была красная кожаная куртка и шарфик со снежинками, что когда–то подарил я. Мы ждали поезд, который отвезет нас домой. Моя рука была в кармане черного пальто, пальцы нащупывали аккуратную синею коробочку, в которой лежало золотое кольцо, с гравировкой «Я люблю тебя ветер». «Ветер» — так ее называл лишь я, она была очень ветреной и взбалмошной девушкой, возможно за это я ее и полюбил. Конечно, делать предложение на вокзале не самый лучший способ, но именно так когда–то поступил мой отец. Это случилось в дождливую ночь, когда ничего не подозревающая мама сошла с поезда Москва — Минск. Ее удивлению не было границ, когда отец, встав на одно колено, обнажил перед ней маленькое сокровище. Все это случилось тридцать лет назад, на этом самом же месте.
И вот теперь здесь стоял я, готовый совершить, наверное, самый важный поступок в своей жизни, а она залезла в телефон. В ту секунду, мне хотелось быть снайпером. Сидеть где–нибудь на крыше вокзала и через винтовку наблюдать, как Оля достает, чертов мобильник. Я был бы хорошим снайпером, и мне бы не составила труда попасть именно в телефон, не задев при этом любимой девушки. Я представляю ее лицо, когда ее маленький вибрирующий друг, разлетается на мелкие кусочки, прямо у нее в руках. Хочу, чтобы на подушечках ее пальцев остался мерзкий ожег, который бы напоминал, что секс с мобильником очень опасен и к добру не ведет.
— Может, отложишь его в сторону. Мне нужно кое–что тебе сказать — мой тон был спокойный, как у Будды во время медитации, и не что не предвещала беды.
— Ты говори, я тебя слушаю — произносит Оля, жадно взирая в маленький дисплей, словно там происходит нечто невероятное. Будто орава хоббитов насилует Белоснежку, у нее в телефоне, а той это нравится.
Мои пальцы с силой сжимают коробочку в кармане пальто, они становятся красными, а меня заполняет гнев. Хочется крушить и ломать, хочется выбросить кольцо в урну, а затем сжечь ее. Но вместо этого, я запихиваю его поглубже в карман, считаю до десяти и произношу:
— Давай отложим телефоны и просто поговорим, хотя бы эти пять часов, что будем в пути — слова из моих уст уже не такие спокойные, они похожи на крик о помощи, они напоминают стон удава, которому не дают, во время брачного периода.
Но она говорит, что ей нужно помочь подруге, что нужно следить за своей группой в вк. Нужно быть в курсе всех новостей. Оля еще много чего говорит, но я ее уже не слушаю, ведь все это бессмысленно, все это, мы уже проходили.
— Если ты продержишься пять часов без телефона, я подарю тебе пса.
Ее глаза начинают блестеть, о да, я знаю, чего хочет моя девочка. Она мечтает о собаке, похлеще малыша из той озабоченной сказки про Карлесона.
— Ты купишь мне хаски? — спрашивает Оля, и я киваю в ответ, хоть и понимаю, что все деньги ушли на обручальное, пока никому не нужное, кольцо.
Для нас я снял целое купе, ведь никто не защищен от того, что его соседом в поезде, станет какой–нибудь псих. Который всю дорогу будет казаться милым и безобидным толстяком, а на деле окажется коллекционером людских пальцев, которых у него в коллекции будет больше ста штук. С таким соседом ты больше не посидишь за компьютером и не позвонишь друзьям. Ведь у тебя больше не будет пальцев на руке чтобы набрать запрос я яндексе, или написать смс в телефоне. Блин, а такой сосед вполне мог спасти наши с Олей отношения.
Поезд тронулся, а мы удобно расположились в купе, под стук его колес о рельсы. Сняли куртки, и я уже начал думать, что все хорошо. Пока Оля не открыла рот, чтобы начать говорить о собаке. О ней она говорила с большим вдохновением, чем о чем–либо другом.
— У нее будут разного цвета глаза, а еще она будет очень умной, я научу всему ее сама — она говорила, а ее глаза блестели, наполнялись такой любовью и нежностью, что мне захотелось блевать.
Я помню, однажды затронул тему детей, так Оля сказала, что мальчика назовет Артемий, а девочку Катя, и это все. Зато про собаку она трещала без умолку.
— Хочу придумать красивую кличку, чтобы со смыслом — она продолжала что–то нести, про пса, которого не будет. И это все конечно было лучше, чем смотреть на ее игрище с телефоном, но все равно не достаточно. Я хотел поговорить с девушкой, которую люблю, именно поговорить, а не смотреть, как говорит она.
— Стоп — произнес я. И слава Иисусу, Будде, Аллаху, Разговаривающему банану, или другому неизвестному мне божеству, она замолчала. Затихла, и стала смотреть на меня, ждать моей реакции, в ее глазах читался интерес.
— Давай поговорим о чем–то другом — предложил я, а она все смотрела мне в глаза, и мне это нравилось.
— О чем?
— О нас.
В тот момент я многого ожидал, в моей голове вырисовывались достаточно интересные ситуации. Я представлял, во что выльется этот разговор. Возможно, по итогу мне даже захочется сделать ей предложение прямо в пути. А потом у нас, снова возможно, будет секс, безумный трах прямо в купе. И мы заляпаем его стены жидкостью, что выйдет из нас, а после, опустив голову, будем извиняться перед милой проводницей лет сорока. Это было бы настоящим приключением, что случается только в кино, и именно об этом мы бы потом рассказали нашим детям. И возможно предложение в поезде, а после и секс в купе стали бы новой традицией, что передавалась бы из поколения в поколение, в нашей семье.
Я ожидал многого, но никак не ожидал услышать:
— Я не хочу говорить о нас — эти слова Оля произнесла с удивительным спокойствием, практически без эмоций. Они вылетели из ее уст с той интонацией, с которой обычно в мультиках говорят мудрые черепахи. И мне вдруг захотелось сварить из этой черепахи суп.
