Рик Янси - Ученик монстролога. Проклятье вендиго
Рик Янси - Ученик монстролога. Проклятье вендиго краткое содержание
Рик Янси
Ученик монстролога. Проклятье вендиго
Посвящается Сэнди, моему лучику света в темноте
ВИННИПЕГ, 14 декабря. — Индейский агент Шорт прибыл сюда из Беренс Ривер с подробностями ужасного убийства, случившегося в восьми милях к западу от резервации Беренс Ривер. Индеанка, страдавшая от брюшного тифа, впала в бредовое состояние. Ее муж подумал, что она превратилась в «вендиго» и решил, что ее надо убить, чтобы не позволить ей пожрать других членов племени. Он выкручивал ей голову, пока не сломал шею. Индейца арестовали по обвинению в убийстве.
Нью-Йорк Таймс, 15 декабря 1897 года
Застрелил вождя по его приказуВИННИПЕГ, Манитоба, 27 октября. — Р. Дж. Чемберлен из канадской полиции, Оттава, и Б. Ж. Банналатин, индейский агент из Лаксеула, прибыли сегодня с тремя арестованными индейцами. Двое индейцев обвиняются в том, что прошлой зимой они застрелили своего вождя у Кошачьего озера, в 350 милях к северо-востоку от Динордвика. Оба арестованных рассказывают примерно следующее.
Вождь индейцев Кошачьего озера по имени Аваса Кемиг стал «вендиго», или безумным, и приказал арестованным пристрелить его. Был созван совет племени, который обсуждал вопрос в течение двух дней и пришел к заключению, что приказу вождя надо подчиниться. «Вендиго» лег в своем вигваме и рукой указал, куда в него надо стрелять.
Когда он умер, на его тело насыпали дрова, и костер горел два дня, чтобы, по верованиям индейцев, полностью уничтожить злой дух вождя. Дело было доложено г-ну Банналатину, но, поскольку племя Кошачьего озера не имеет договора с канадскими властями, это дело будет рассмотрено по специальной процедуре.
Констебль Чемберлен поехал в Лаксеул. Там к нему присоединились г-н Банналатин и двое проводников. Они за двадцать дней проделали путешествие в семьсот миль. Двое индейцев были арестованы и сегодня доставлены сюда для суда.
ПРОЛОГ
сентябрь 2009 года:
«Вырезки»
Чтица была бывшей учительницей английского в средней школе, а ее мать жила в приюте с 2001 года. С тех пор чтица в течение пяти лет раз в неделю полчаса ехала из Алачуа в Гейнсвилль, чтобы навестить свою мать. В хорошую погоду они сидели в том же мощеном дворе между двумя жилыми зданиями, где теперь она сидела со мной. Посередине двора журчал фонтан, с трех сторон окруженный столиками в стиле бистро — крашенными и перекрашенными, чтобы устоять в тропическом климате Флориды. Даже сейчас, в конце сентября, воздух казался густым от влажности, и температура была под сорок — и это в тени.
Ее мать скончалась в 2006 году, но чтица все равно по доброй воле каждую неделю приезжала, чтобы читать обитателям приюта, у которых не было семьи или которых редко — если вообще — навещали. Директор приюта назвал мне ее имя и дал номер ее телефона. Нет, сказал он мне, насколько ему известно, человек, который называл себя Уильям Джеймс Генри, не общался близко ни с кем из других постояльцев. Единственным его посетителем была эта самая волонтерка, которая сейчас сидела напротив меня, потягивая из высокого стакана чай со льдом, в котором не оставалось никакого льда. Возможно, она мне поможет, сказал директор.
— Ничем не могу вам помочь, — сказала мне сейчас чтица.
— Он никогда ничего не говорил? — спросил я.
— Он называл только свое имя и год рождения.
— Тысяча восемьсот семьдесят шестой.
Она кивнула.
— Я подшучивала над ним. Я говорила, да ладно вам, Уильям, вы не могли родиться в этом году. Он кивал, а потом снова это повторял.
— Что он делал, когда вы ему читали?
— Смотрел в никуда. Иногда засыпал.
— У вас когда-нибудь создавалось впечатление, что он слушал?
— Не в этом было дело, — сказала мне она.
— А в чем же?
— Общение. У него никого не было. Только по вторникам в два часа у него была я.
Она потягивала чай. Фонтан журчал. С одного края бассейна вода вытекала и выплескивалась на булыжник. Фонтан был установлен на мягком песчаном грунте, и его немного перекосило. На другой стороне двора за столиком сидели двое постояльцев, мужчина и женщина. Они держались за руки и смотрели — или казалось, что смотрели, — как играл свет в струях фонтана. Она кивнула в их сторону.
— Одно время у него была и она.
— Была она? А кто она?
— Ее зовут Лиллиан. Она была подругой Уильяма.
— Его подругой?
— Не только его. С тех пор как я здесь бываю, она поменяла примерно двенадцать друзей. — Чтица коротко рассмеялась. — У нее, бедняжки, болезнь Альцгеймера. Она ходит от мужика к мужику, липнет к ним по несколько недель, а потом теряет интерес и подбирает кого-то другого. Персонал называет ее сердцеедкой. Некоторые постояльцы очень переживают, когда она их бросает и уходит к другому.
— А Уильям переживал?
Она покачала головой.
— Трудно сказать. Уильям был… — Она подыскивала слова. — Иногда казалось, что он был аутистом. Не полное помешательство, но что-то такое, от чего он страдал всю жизнь.
— Он не был аутистом.
Она отвела взгляд от Лиллиан и ее компаньона и изучающе посмотрела на меня, подняв брови.
— Да?
— Когда он умер, у него под кроватью нашли старые блокноты. Что-то вроде дневников или мемуаров, которые он написал еще до того, как попал сюда.
— Правда? Тогда вы знаете о нем больше, чем я.
— Я знаю, что он написал о себе, но я не знаю ничего о нем, — осторожно сказал я. — Я прочитал только первые три дневника, и это… очень отвлеченные вещи.
Я чувствовал себя неуютно под ее взглядом. Я повернулся в кресле и посмотрел через двор на Лиллиан.
— Она бы его вспомнила? — поинтересовался я вслух.
— Сомневаюсь.
— Думаю, стоит спросить, — сказал я без большого энтузиазма.
— Они сидели часами, — заметила чтица. — Не разговаривали. Просто держались за руки и смотрели в никуда. Это было мило, если только не думать о неизбежном.
— О неизбежном? — я решил, что она говорит о смерти.
— О том, что она уже положила глаз на следующего. Видите того, с кем она сейчас сидит? Его зовут Кеннет, и она с ним уже около месяца. По-моему, их хватит еще на неделю, и бедняга Кеннет снова окажется в одиночестве.
— Как Уилл это воспринял — то, что она его бросила?
Чтица пожала плечами.
— Я не заметила, чтобы он как-то переживал.
Я еще с минуту наблюдал за Лиллиан и ее кавалером.
