Андрей Валентинов - Даймон
В небе не встретили и в Раю не нашли…
Вновь поглядели друг на друга. Присели в шезлонги, соком угостились. Что теперь? Цербер на месте, Елены-рыжей нет. Или её Цербер в доме запер? С такого станется.
— У нас сегодня гости, — Гедеон кисло улыбнулся, словно мысли подслушав (или не словно?). — Как видите, все мои попытки заблокировать этот… э-э-э… объект, мягко говоря, не слишком удачны.
На этот раз переводчик превзошёл сам себя. Не только слово в слово, «эканье» включая, но и с интонацией не ошибся. Грустно Гедеону-Церберу, обидно, тоскливо даже. Не пускает — а они приходят, он снова, а они опять. Только кто «они»? Что за гости образовались? Ой, интересно!
Усмехнулся Алёша, хоть и не до веселья было. Надо же Цербера очкатого припечь!
…Джемина без очков, он сам тоже. Зачем стекляшки в Раю? А этот почему?
— Зачем блокировать, друг Гедеон? Сока на всех не хватит? Или со службы выгонят?
Кивнул в ответ Цербер. Понял, дескать, оценил — и вопрос, и прочее. Поёрзал в шезлонге, словно ему кнопок накидали. Стекляшки снял, в нагрудный карман спрятал.
— Два ответа… друг Алексей. На выбор, какой больше понравится. Первый… Объект имеет невероятную, пока неопределимую ценность. Я отвечаю за него перед одной… э-э-э… очень крупной корпорацией, которой он и принадлежит. В случае чего меня действительно… погонят со службы. С занесением выговора на могильную плиту.
Блеснули глаза — стальные, как и дужки нелепых очков. Вздрогнул Алёша, словно его острой проволокой царапнуло. Непрост Цербер, ох, непрост!
— И второй ответ… Мой друг Джеймс Грант сделал невозможное. Каким-то ещё непонятным образом сумел… прикрепить… закрепить… привязать… личность умершего человека к небольшому кристаллу, который сейчас укреплён под вакуумным колпаком в моем кабинете. Елена умерла четыре года назад. Умерла — и стала этой планетой. Мы все — гости её души… сущности.
Тихо охнула Джемина, закусил губу Алексей Лебедев. Так значит? А говорили, бессмертия не бывает! Он сам Профессору сказал.
…Нет, только повторил. «Бессмертия не существует…»
— Опыт воспроизвести не удаётся. Пока… Все примеривают эту планету, так сказать, на себя. Но мы с вами не в Солнечной системе, мы внутри человеческой сущности… души… Вы уверены, что такие визиты безопасны, особенно непрошенные? Не для нас с вами — для Елены. У всех нас есть мы сами: тело, мышцы, мозг. У Елены — только кристалл весом в полтора фунта — и эта «платформа» в Ноосфере. Если бы в ваш сон вторгся посторонний, как бы вы реагировали?
Алёша выдержал — не отвёл взгляд. Понял: кончились шутки. Душа — и кристалл в полтора фунта, прав Гедеон-Цербер.
Или… Не совсем прав?
— Елена нас приглашала! — Джемина подалась вперёд. — Если это… сон, значит, ей хотелось, чтобы мы ей приснились!
— Конечно.
Цербер покачал головой, вновь пристроил очки на нос. Скривился — словно ему в сок лимон выдавили.
— Мы хотим… Джеймс Грант тоже… хотел. Никто не знает, каков запас прочности у этой «платформы», на скольких она рассчитана. На скольких — и на сколько. К сожалению, дамы и господа, бессмертия пока не существует — настоящего, вечного. Все идеальное приходится привязывать к материальному объекту в нашем мире. Человек не может уйти в Ноосферу без «якоря». Вернее, может но только навсегда, как Джеймс Грант, как многие другие. Надеюсь, ваш Профессор просто… отлучился из дому. Кстати, он — личность весьма популярная. Сегодня о нем уже спрашивали. Как и о вас… друг Алексей. И о вас, Джемина!
Снова взгляд — как удар. Хорошо ещё очки помогли — смягчили. Крепко бьёт Гедеон-Цербер, не промахивается!
Алёша закусил язык, чтобы не переспросить, сжал руку Джемины-подпольщицы. Улыбнулся им Гедеон, уже не кисло, иначе совсем.
— У нас тут складывается очень интересная… э-э-э… коллизия.
* * *
— …Вы… друг Алексей, и вы, Джемина, любители, скауты. Но за вами стоят очень серьёзные люди. Наша корпорация занималась несколько иными проблемами, «платформы» — случайное изобретения Гранта. Дальше мы пойти не смогли. Поэтому будем взаимно полезны. Меня интересуют ваши программы — абсолютно все. Я не верю, что Профессор использовал только комбинацию дисков Монро с «заставками» Гранта, есть ещё что-то. Если это «что-то» поможет нашей работе, мечта Джеймса Гранта осуществиться. Взамен… Взамен вы получите постоянный пропуск на планету Мирца. Здесь вы сможете пообщаться не только с Еленой, но и с теми, кто допущен… в клуб. Первого гостя вы сможете увидеть уже сегодня. Если согласны, я объясню, как нам связаться в нашем… нашем мире. А, кстати!..
Дёрнулся, поставил пустой стакан на столик. Встал.
Одёрнул пиджак.
— Прошу знакомиться!
Возле входа в домик двое. Елена-рыжая и кто-то высокий, длинный, словно жердь. Одет странно. То ли в пляжную пижаму, то ли… То ли в тропический костюм, словно на картинке из старой книжки. Пробкового шлема не хватает.
Усатый…
Когда ближе подошли, когда Гедеон их представил, Джемина с Еленой рукопожатиями обменялись…
— А это наш гость…
Не стал ждать усатый, вперёд шагнул — прямо к Алёше.
— Здравствуйте! Я — Ричард Макферсон, мы с вами уже знакомы…
* * *
— …Увы, Алексей, я оказался прав. N-контакты — самая настоящая мистика. Мы — призраки встретились на планете призраков, что совершенно не соответствует положениям современной науки… Итак, что вы знаете о Даймоне? Извините, привык называть вашего… нашего Профессора именно так. Если он исчез, если с ним что-то случилось, я могу попытаться… Нет, скажу иначе. Мы должны ему помочь! И мы поможем. Вместе. Сейчас!
Дорожка 16 — «Исторический роман»
Песня Булата Окуджавы. Исполняет Олег Погудин.
(3`06).
Хорошее исполнение хорошей песни. Не являюсь поклонником Булата Шалвовича, но в данном случае ему и в самом деле удалось ухватить «нечто». «…И поручиком в отставке сам себя воображал». Погудин тоже понял — и сумел адекватно передать. Петь он умеет — в отличие от Окуджавы.
Вторник, 9 сентября 1851 AD. Восход солнца — 6.33,
заход — 18.07. Луна — II фаза, возраст в полдень — 13,7 дня.
Мистрис Координатор отнеслась к моей просьбе с необыкновенным сочувствием. Она даже сравнила путешествующих в Ноосфере (здесь предпочитают термин «разумный эфир») с первыми мореплавателями, потщившимися выйти в бурное незнакомое море на утлых судёнышках. Не долг ли каждого оказывать помощь собрату, попавшему в беду? Вместе с тем, она не могла не удивиться наивным, поистине детским способам, с помощью которых мы пускаемся в «плавание», назвав все наше предприятие «ребячеством». Невидимый «даймон» (ещё один!), переводивший её речь, на мгновенье даже затруднился, но после некоторых колебаний сумел подобрать походящее английское слово. Даймон (мой) и его славная свита были уподоблены маленькой Викири, тоже стремящейся, хотя и по-своему, повидать «большой мир».
Собственно с Викири, дочери мистрис Координатор, и началась сия история. Девочка, обладающая необыкновенным любопытством и не меньшей смелостью, прискучила пребыванием в безопасной, но излишне тесной и знакомой с детства крепости Керит. Её пленял не только «разумный эфир», но земля, на которой довелось родиться. Как-то ночью она сумела выбраться из дому и с немалой дерзостью направилась в странствие. Увы, красная почва миомбо оказалась для девочки истинной трясиной. В одном из приграничных селений жившие там негры, считающиеся подданными (!) властителей крепости Керит, похитили ребёнка и без особых угрызений совести продали её агентам моего знакомца мистера Зубейра.
Судьба самого мистера Зубейра Рахамы точно неизвестна. На поле битвы, где погибло войско Калимботы, его тело не было найдено. Не попал он и в число пленных. Я не желаю ему худшего. Надеюсь, все случившееся заставит даже такого, как Рахама, задуматься о жизни и её истинном смысле. Ясно лишь, что в дальнейшем ему придётся обходиться без своего компаньона (!).
Благодаря своим возможностям, мистрис Координатор, быстро сумела найти дочь, оказавшейся к тому времени уже в Талачеу. Однако найти и вернуть — разные вещи. Парение в «свободном эфире» позволяет быстро отыскать «дух», но не обрести тело. Это и есть преграда, которую пока не удаётся переступить владыкам Ноосферы. Свою часть они вынуждены оставлять на родной земле (нашей или одной из «параллельных»). Это может быть данная Богом плоть — или некий искусственный кристалл, в который, если верить слышанному, заключается «сущность» (душа?!) человека. Крепость Керит является материальной, вещественной составляющей великой Эфирной державы, гражданами которой являются мистрис Координатор, её дочь, их друзья, живые и «кристаллические» — а также (не зная об этом!) мой Даймон и его отважные последователи. Даймон прав — путь (само собой, с возможностью возвращения) в мир мёртвых пока закрыт. Человек должен оставаться на земле. Мистрис считает сие величайшей слабостью, мне же мниться в том некая высшая, истинная Справедливость. Познавая бесчисленные миры Ноосферы, мы не должны забывать Землю, подаренную нам Создателем. Только пребывая на ней, плотью ли, «кристаллом» или даже распавшимся в пыль прахом, мы способны, подобно Антею, набраться сил и поднять лицо к Небу.
