Павел Шумил - Процент соответствия
— Что задумался?
— Понял, почему ты отказался рассказывать. — Атран постарался произнести это ровным, чуть равнодушным голосом. — Дальше я вступил в бой — так это круговерть какая-то. Щупальце справа, я вперёд, щупальце слева, я вниз. Глаз впереди, я атакую... Неинтересно как-то звучит...
— Девушкам ты интересней рассказывал. Как там? Совершенный боевой организм...
— Так то — девушкам. А здесь байки народу не нужны.
— Почему это народу не нужны байки? — грозно поинтересовался связист, и все рассмеялись.
— Да я почти закончил. Пока алмар был в шоке, обхожу сзади, атакую второй глаз... и получаю по голове так, что я налево, кула направо, в глазах круги, ничего не вижу, ничего не понимаю, только хвостом работаю. На полсотни метров отошёл, с кулой слился, и потом уже что-то соображать начал. Кула не в духе, в бой рвётся, а алмар опять чернила выпустил. Дальше пусть Лотвич расскажет. Я был занят только тем, что кулу сдерживал.
— Ценная информация, — неожиданно густым басом произнёс инфор. Атран совсем забыл о нём. Надо же — вот так неожиданно войти в анналы истории...
Лотвич докончил рассказ, потом на слэнге охотников прокомментировал некоторые места боя. Атран ничего не понял. Что такое — крутка, почему она неэффективна, почему нельзя применять срезку, но двойная укрутка очень эффективна. Разумно и понятно прозвучало только вчерашнее замечание, что на алмара подобного размера нужно идти вшестером или ввосьмером. И работать обязательно парами.
— Идём в Темноту, — скомандовал вскоре связист. И направил шалота почти вертикально вниз. Кула занервничала и поразила Атрана очередным шедевром:
— «Будет темно/холодно/неуютно. Шалот плохой/шумный».
— «Ты была в Темноте с шалотом?» — изумился Атран. И получил подтверждающий эхо-образ.
— Зачем так глубоко погружаться? — спросил он вслух.
— На глубине около 500 метров проходит граница разделения слоёв. Верхний слой менее солёный и менее плотный. А чуть глубже 900 метров — ещё один скачок плотности, — объяснил связист. — Звуковая волна отражается от границ раздела слоёв и идёт только по среднему слою. Ни вверх, ни вниз. Поэтому энергия звука не поглощается дном и не рассеивается поверхностью. А раз так, нас слышно очень далеко.
— Так всё дело в скачках плотности?
— Да. Солёности, температуры и из-за них — плотности.
— Кто бы мог подумать?.. Э-э, а в самом деле, как это узнали?
— Не знаю, — равнодушно ответил связист. — Видимо, были какие-то исследования.
— В моей памяти тоже нет информации, — удивился инфор. — Пошлю запрос в информаторий.
Атран переключил внимание на боковую линию. Даже чуткие глаза кулы ничего не различали. Ниже и правее лениво работал хвостом шалот. Над ним по спирали шёл в глубину кул Лотвича. По ушам ударили резкие, визгливые трели. Это шалот переключился на гидролокацию. Кула под Атраном издала жалобный стон и сделала робкую попытку повернуть назад. Попытку Атран пресёк, но как мог, приласкал и успокоил хищницу.
«Как можно определить малюсенький скачок плотности? — размышлял он. — Какой организм на это способен? Мы таких не проходили. Нету такого! Разницу во вкусе среды ещё можно ощутить. Если вырастить специальное существо, которое больше ничего не умеет, можно уловить скачки солёности. Но каким могучим интеллектом нужно обладать, чтоб связать солёность, плотность и необычное распространение звуковых волн... Хорошо, что я генетик. На физика моих мозгов не хватило бы».
— «Ты занят важным/непонятным, а впереди холодно/плохо», — выдала очередной перл кула, присовокупив робкую просьбу повернуть назад. Атран в первую минуту не понял, а во вторую обругал себя самыми гнусными словами. Он опять пустил кулу в своё сознание. Задумавшись, раскрылся перед хищницей полностью. Но плохо было не это. Он понял, что всегда, когда задумывался, раскрывал сознание перед инструментом. Это вошло в привычку. И счастье, что инструменты генетиков отличаются редкостной безголовостью.
Шалот щёлкал и свистел, температура падала, давление возрастало, во рту появился неприятный привкус. Кула всё больше нервничала и просилась наверх. Атран сам нервничал, но ставил в пример Лотвича и его кула. Внезапно шалот изменил курс. А через пару минут боковая линия подсказала, что впереди кто-то есть.
— Я девятый. Со мной два охотника, — громко произнёс связист.
— Восьмой смену сдал. Привет, Таврид, — раздалось из мрака.
— Девятый принял. Радуйся, охотники алмара задрали.
— Серьёзно?
— Кто же такими вещами шутит?
— Ну молодцы, сволочи! Теперь жить будем! Всё, я исчез. Не пропусти спортивные новости!
— Счастливо!
Атран почувствовал, как мощное тело устремилось к поверхности. Через минуту только холод и тишина окружали его.
— Что теперь? — спросил он неестественно громко.
— Ждём, — отозвался связист. — Минут через десять пойдёт пакет новостей из Лагуны. Потом — с Северного Мыса. А уж потом — наша очередь передавать. Когда я скажу «ша» — полная тишина.
Атран сосредоточился на ударах своего сердца. Потом переключился на ощущения кулы. Чувства так обострились, что хищница улавливала даже биение сердца шалота. Минуты тянулись нестерпимо медленно...
— Ша, ребята! — скомандовал связист, и Атран понял, что началась передача. Напряг слух — и уловил совсем тихий прерывистый свист. Он почти не отличался от звуков, которыми шалот ощупывал дорогу, но неровный, рваный ритм наводил на мысли о специальном коде.
Минут пять шла передача, потом четверть часа ожидания — и ещё одна передача.
— Теперь наш черёд, — заявил связист, когда она кончилась. Боковой линией Атран уловил, что Лотвич отделился от кула и присосался к шалоту. Видимо, к нижнему пятну.
— Атран, ты сливаться с шалотом будешь?
— Нет.
— Тогда отведи моего кула подальше. Метров так на триста
— Как?
— Сам отойди, он пойдёт за тобой.
— А...
— Быстрей, пока передача не началась.
Ничего не понимая, Атран передал задание куле. Та обрадовалась и устремилась вперёд с такой энергией, что охотника чуть не снесло потоком. Мгновенный страх пронзил позвоночник. Кула тут же сбавила скорость.
— «Испугалась за тебя», — передала она образ-просьбу не сердиться.
— «Всё в порядке, малышка», — успокоил её Атран. И внутренне усмехнулся. Чего испугался? Ну, потерялся бы в Темноте. Пять минут вертикально вверх — и вокруг снова светло и тепло. Максимум, чем рискую — домой своим ходом добираться.
Кул Лотвича держался на полкорпуса позади, не отставая ни на метр. Атран чётко лоцировал его боковой линией. Шалот время от времени издавал короткие свистки, и это помогало выдерживать направление.
И вдруг сзади ударил оглушительный свист. Два длинных и один короткий свисток. Пауза, и ещё два длинных. Кула припустила так, словно за ней алмар гнался. Свист на секунду затих, а затем пошла передача. Тот самый неровный, прерывистый свист, но не чуть слышный, а близкий, мощный, оглушающий.
Отойдя на километр, кула успокоилась. И даже начала отвечать на заигрывания самца. А минуты через три передача кончилась. Атран выждал ещё немного и приказал куле возвращаться.
— «Куда?» — резонно спросила хищница. Атран не знал. Но тут, очень вовремя прозвучал призывный свист Лотвича. Кул Лотвича устремился к хозяину, мелко трепеща плавниками. Боковой линией Атран ощутил, что Лотвич ведёт себя точно так же.
Надо запомнить этот приём, — решил он.
— Ну как?
— Ась? — спросил Лотвич. Атран подождал, пока тот нащупает в темноте хищника, сольётся с ним и повторил вопрос.
— Рапорт послал. Через двадцать минут он дойдёт до Лагуны, завтра они ответят, — сообщил Лотвич. — А сейчас двигаем наверх.
Попрощавшись с инфором и связистом, они направили кулов к поверхности. До чего это было замечательно! Среда теплела и светлела. Исчез неприятный привкус во рту, вновь заработало обоняние. Но подняться к самой поверхности Лотвич не дал. Целый час они двигались на границе света и тьмы. Где глаза уже различают предметы, но не могут ещё определить форму.
— Почему? — удивился Атран.
— Сразу всплывать — дурная примета, — усмехнулся охотник.
Это я тоже запомню, — решил юноша.
— Я надумал дать куле имя, — заявил он на четвёртый день.
— Хм-м... Так иногда делают. Но зачем?
— Ну, во-первых, я не умею громко свистеть, как вы, — смутился Атран.
— А во-вторых?
— А во-вторых, Бала очень умная.
— Лотвич! Урена! У нас новость! Кулу Атрана зовут Бала.
— Атран, какой ты молодец! Это нужно отметить, — защебетала Урена. Лотвич тоже поздравил. Но вечером, выбрав момент, начал неприятный разговор.
— Атран, мне не нравится то, что происходит. Ты слишком... Даже не знаю, как назвать. Слишком серьёзно относишься к куле. Ты сам стал похож на кула. Так нельзя. Я знал охотников, которые чересчур увлекались слиянием. Они плохо кончили.
