Вецель Евгений - Социальная сеть "Ковчег"
Но мой сын, показывая мне пример, быстрым шагом добрался до кресла и смешно подпрыгнув, зацепился за нижнюю подушку руками. Потом подтянулся и лёг на живот. Затем он подогнул правое колено и упёрся ногой в край. С трудом кряхтя, он взобрался на кресло и, усевшись поудобнее, указал мне на соседнее кресло. Штерн и Тринити по-прежнему были повёрнуты к нам спиной и увлечённо беседовали.
Воспользовавшись моментом, я подошёл к своему креслу и заглянул в окно. Красная площадь совсем не изменилась. Далеко внизу курсировали флипы. Я несколько секунд смотрел в окно, потом сел в кресло. Надо мной плыли облака. На улице был яркий солнечный день и помимо моей воли, создавалось ощущение, что всё хорошо. Я понемногу успокаивался, но что-то свербило меня по-прежнему.
Я покопался в своей памяти и осознал, что меня беспокоит. Это была Даша, которая сейчас смотрит на то, как я тайком обнимаю нашего малыша. Я даже не успел дослушать её фразу. Даша сейчас, наверное, ходит вокруг меня и Всеволода и не может понять, почему мы превратились в статую.
— Привет, Владимир, — сказала Тринити, медленно, синхронно со Штерном разворачиваясь в нашу сторону.
— Привет, мой молодой друг, — сказал Штерн моему сыну и стал вставать с кресла. — Вы не помните этикет? С кем я должен поздороваться первым?
Штерн самоуверенно улыбался. Он подошёл к Всеволоду и двумя пальцами пожал ему руку. Мой сын всеми пальцами держался за его указательный палец. Я удивлёнными глазами смотрел на это действо. У меня было ощущение, что я в этих переговорах, лишнее звено и мне снова захотелось уйти. В это время, ко мне подошёл Штерн. Я привычно встал и упёрся в пристальный мужской взгляд. Штерн протянул мне свою прохладную руку и крепко пожал мою. Я попытался высвободить свою, но Штерн продолжал держать её.
— Ты нас извини за всё, что мы сделали и всё, что ты придумал, что мы сделали, — слегка ироничным голосом произнёс Штерн. — Наша сегодняшняя задача, помириться.
Договорив, он отпустил свою руку и сел обратно в своё кресло. Я продолжал чувствовать его приятный запах. Над стеклянной крышей пролетела птица. Всё вокруг настолько успокаивало, что я немного расслабился. Я сидел на своём месте и любовался Тринити. Если честно, то я очень по ней соскучился.
— Как у тебя дела? — ласково спросила Тринити, обнаружив, что я не отвожу от неё взгляд.
— Нормально, — откашлявшись, сказал я. — Если не считать полёта ядерных ракет. После неудачной попытки стереть с лица земли человечество, человечество чувствует себя гораздо лучше.
— Хорошая шутка, — улыбнулась Тринити.
Я посмотрел на своего сына, тот смешно упирался ножками в нижнюю часть сидения и обнимал свои колени. Он уверенно смотрел на окружающих и волновался гораздо меньше меня.
— На правах хозяина этого места, хочу спросить, может, приступим к делу? — спросил Всеволод.
— Хорошо, — сказал Штерн и наклонился вперёд в мою сторону и упёрся руками в свои колени. — Только давайте договоримся, что сегодня вы услышите только правду и будете доверять нам сразу.
— Постараемся, — улыбнулся я.
— Я гарантирую, что мы будем говорить честно, — став серьёзной, сказала Тринити. — Тебя Володя ввели в заблуждение на наш счёт.
— В чём именно? — недоверчиво спросил я.
— Ты слишком раздоверялся своему новому другу, — строго сказал Штерн, обращаясь ко мне. — Я уверен, что ты действовал под его воздействием. Сейчас, пока его нет, ты можешь мыслить свободно и почувствовать, кто говорит правду.
— Почему ты прервал связь с нами? — спросила Тринити.
— А почему вы поменяли телами Юлю и Дашу? — спросил я.
Тринити со значением и укором посмотрела на Штерна. Штерн пожал плечами и ответил:
— Мы не подумали. Очень хотелось внести что-то новое в твою жизнь. Если честно, то я хотел тебе сделать настоящий мужской подарок. Я не думал, что ты так обидишься.
— Ладно, проехали, — махнув рукой, сказал я. — Давайте лучше к делу. Кто такой Грегори и зачем вы все запустили ракеты?
— Мы запустили?! — громко рассмеялась Тринити. — Так-то, мы наоборот спасли человечество.
— Как спасли? — нахмурился я, не понимая, кому верить.
— Мы с самого начала знали, что если ядерное оружие изобретено, то рано или поздно, оно взорвётся, — начал объяснять Штерн. — Люди не предсказуемы, поэтому мы заранее поставили оружие на предохранитель.
— Какой предохранитель? — заинтересованно спросил маленький Всеволод, играя липучкой на памперсе.
— Благодаря Мише, мы реализовали проект виртуальных пикожучков, — начал объяснять Штерн.
— Михаила Петровича? — уточнил я.
— Да, — ответила Тринити и посмотрела на Штерна.
— При помощи наших людей, мы внедрили эти существа в ядерные боеголовки по всему миру, — продолжил объяснять Штерн. — Операция была очень сложная и долгая. Мы давно подозревали, что за нашими избранными, кто-то следит.
— Оказалось, что это твой новый друг, — коротко бросила Тринити и продолжила смотреть на выпускающего дым Штерна.
Штерн недовольно посмотрел на Тринити, дав понять, что она портит ему всю интригу рассказа. Я попытался понять, о чём они говорят, но мне мешало то, что я перестал доверять словам всех окружающих.
— Когда мы сняли твой дамп при помощи Аполлиона, — выпуская дым вместе со словами, продолжил Штерн. — Мы примерно поняли, кто такой Грегори и что за глобальную сеть мы пропускали всю нашу жизнь. Оказалось, что не только деревья связанны в большую сеть, но и человеческие подсознания, составляют огромную вычислительную машину. И самое страшное…
— Что, самое страшное? — спросил Всеволод.
— То, что он узнает всё, что мы сейчас говорим, — улыбнулась Тринити. — Он знает всё, что знает человеческий мозг. Бороться с ним скрытно, не получится.
— А зачем с ним бороться? — спросил я.
— Помнишь, — начала объяснять Тринити, — он много рассказывал тебе, что мы собираемся уменьшить численность людей до 2-х миллиардов человек и ввести жёсткий мировой порядок с мировым правительством во главе?
— Вы и это знаете? — удивился я, понимая, что они могут вытягивать любую информацию у моего дампа.
— Да, знаем, — став серьёзным, сказал Штерн. — Всё наоборот. Грегори, похоже, рассказал про себя и свои планы. Это он собирается уничтожать людей и контролировать их рождаемость.
— И как вы собираетесь бороться с ним? — спросил я. — Вы хотите взорвать ядерные бомбы, и стереть человечество с лица земли, лишив Грегори ресурсов?
— Если понадобится, то да, — улыбнулся Штерн. — Но есть способ лучше.
— Какой? — спросил я.
— Если тебе трудно победить врага, объединись с ним, — очень медленно произнесла Тринити, глядя как заворочался Всеволод.
В это время, очень далеко от нас, прозвучал колокольчик лифта и его двери открылись.
Заговор
Грегори вышел из лифта и, перейдя на очень быстрый шаг, направился к нам. Когда он приблизился, он с обидой посмотрел на меня и скрестил руки на груди. Маленький Всеволод ловко слез со своего кресла и подошёл ко мне. Обращаясь к своему новому гостю, он приветливо сказал:
— Грегори, присаживайся на моё место.
Грегори молча сел в кресло и положил ногу на ногу. Штерн и Тринити сохраняли выражение лица, как у святых людей. Все молчали и не знали, кому начать говорить. Только Штерн копошился у себя в кармане чёрного пиджака, пока, вдруг, его лицо не осветилось улыбкой, и он достал коробку с сигарами. Он достал одну из них и, далеко вытянув руку, протянул Грегу. Тот послушно взял сигару и стал снимать с неё бумажную обёртку. Потом он демонстративно бросил бумагу на пол и показал Штерну жестом, что ему нужна зажигалка.
Штерн, слегка улыбнувшись, встал со своего места и достал очень длинный коробок со спичками. Он со второго раза зажёг огонь и дал Грегори прикурить. Перед тем, как поднести сигару к огню, Грегори откусил кончик. Все с интересом наблюдали за этим ритуалом. Когда сигара разгорелась, Грегори откинулся назад и произнёс.
— Сигары у вас хорошие, но…
Он ждал, что ему кто-то задаст вопрос, но все смотрели на него по прежнему. Грегори не чувствовал себя хозяином положения и ему было не комфортно. Его пафосный вид, был прикрытием волнения и огромного любопытства. Он выпустил белый дым и продолжил:
— … но зачем вы вмешиваетесь в дела людей? Вы же деревья и должны заниматься своей ботаникой.
Штерн спокойно затянулся своей сигарой и, помедлив и указывая на единственную женщину совещания, сказал:
— Из всех нас, сеть деревьев представляет Тринити. Все остальные, являются людьми. И думаю это уместно, вмешиваться в дела людей, людям.
— Штерн, если я не ошибаюсь, — пощурившись, начал Грегори. — Я думал, вы являете собой помощника Тринити. Я не прав?