Александр Полосин - Армагеддон был вчера
Кроме патологоанатома, Спящего и дежурного у двери, в здании больше никого. Макс пролетел мимо дежурного, крикнув ему по пути:
–Эй!
Но тот ничего не услышал, и Макс вылетел сквозь дверь на улицу.
Яркий свет ударил в глаза. Будильник, словно дикая собака, вцепился в зад. И Макс проснулся.
* * *Молодой человек в сером пиджаке, чёрных брюках и чёрных туфлях – всё явно дорогое, – с прилизанными назад волосами, медленно шёл по тротуару. В руке чёрная кожаная папка. Шёл, уставившись в землю, никого не замечая. Если с кем-то сталкивался, не оборачиваясь и не извиняясь, шёл дальше.
– Козёл! – кричали ему одни вслед.
– Смотри, куда идёшь! – орали другие.
Многие кричали матом, но человек не слышал их. Не до них, своих проблем куча, а тут ещё эти… С работы уволили. А во всём виноват сын начальника.
Конкурент… знаний и умений – ноль, но зато папаша босс. И вот, сынуля получил повышение, хотя повысить должны были…
Размышляя о случившемся сегодня, человек переходил дорогу и не заметил синюю «девятку». Не услышал ни сигнала, ни визга тормозов. Опомнился, когда его подбросило в воздух.
Что происходит? – подумал человек, падая на крышу машины. Я умру, – решил он, когда скатился с крыши и упал на асфальт. Я умер.
И темнота…
* * *– Ты уверен, что «скорую» не надо вызывать? – спросила Ольга, застёгивая белую блузку.
Макс кое-как оторвал голову от подушки. Покрасневшие глаза уставились на Ольгу. Воздух со свистом выходил из лёгких.
– Нет, – пробурчал Макс. – Отлежусь сегодня, а завтра, если не полегчает, вызову «скорую».
Ольга недоверчиво посмотрела на него.
– Ладно, до вечера, – сказала она и вышла из комнаты.
Через минуту из коридора донесся звук закрываемого замка. Макс уже спал.
* * *Свет…
Яркий свет ударил в глаза. Поначалу Макс ничего не видел, но как только глаза приспособились, он огляделся по сторонам. На улице. Всё, как обычно…
Машины проносятся туда-сюда. Пешеходы проходят мимо и сквозь него, не замечая. Когда люди проходили сквозь него, Макс ничего не ощущал, а они каждый раз оборачивались, почувствовав что-то, но, так и не сообразив, что это было, уходили дальше. Всё казалось обычным. Пока не услышал Голос…
– Эй, ты, – сказал Голос.
Макс поначалу не обратил внимания – кого-то другого зовут. Но фраза повторилась. Ради интереса он повернул голову и увидел молодого человека на другой стороне дороги. Человек, одетый в чёрные брюки и серый пиджак, смотрел на Макса.
– Эй, – повторил человек, – ты что, оглох?
– Это ты мне? – спросил Макс.
– Тебе, – сказал человек и поманил пальцем. – Иди сюда.
– Но… как ты можешь меня видеть? Я ведь вроде умер? Те двое меня не видели, а ты…
Макс приблизился к человеку.
– Я тоже мёртв, – сказал тот. – Поэтому я тебя вижу. И слышу. И ты меня слышишь.
– Получается, я не один такой…
– Получается, так
Макс молчал, переваривая информацию, полученную от Трупа. Наконец, он спросил:
– Но как ты определил, что я тоже призрак?
– Всё очень просто. Я даже могу сказать, что ты умер пару часов назад. Летаешь, забыл, как ходить. Не разучился, но забыл. Что-то вроде амнезии. И ещё светишься. От новеньких всегда исходит свечение. Иногда оно белое, иногда чёрное.
– Белый – Рай, Чёрный – Ад, – предположил Макс.
– А ты совсем не дурак.
– А от меня какое свечение?
– А ты посмотри на свои руки.
Макс поднял руки на уровень лица и увидел очень бледное белое свечение.
– Я белый? – обрадовано спросил Макс. Хотя чему радоваться, когда ты мёртв.
Призрак кивнул.
– А ты? – спросил Макс.
– Я тоже. Кстати, как тебя зовут? Макс представился.
– А ты…
– …Лёха, – сказал Призрак.
– И много нас таких?
– Не много. Мы сейчас находимся ни в этом, ни в том мире. Это – Пограничье. Сюда попадают в основном те, кто не знает или не понял, отчего он умер. И находятся здесь до тех пор, пока не выяснят, что с ними случилось.
– А ты всё ещё не выяснил, отчего умер?
– Уже узнал.
– Тогда почему ты всё ещё здесь?
– Моё время подходит. Скоро…
– Ага, – опомнился Макс, – я ещё вот что хочу спросить – ты ходишь, а я летаю. Я тоже хочу ходить – летать как-то непривычно. Как мне снова научиться ходить?
– Я же сказал, ты не разучился, а забыл, как ходить. Ты просто сосредоточься на том, что ты не летишь, а идёшь. Должно получиться.
Макс попробовал – получилось. Теперь он стоял на ногах.
– Так лучше. Лёха, ты сказал, что выяснил, как умер. Как это случилось?
– Иди за мной.
Лёха пошёл направо до перекрестка.
– Видишь кровь на проезжей части? – Лёха указал рукой на то место. – Здесь меня сбила машина. Я её не заметил. Умер я сразу. На Пограничье появился часа через три после того, как умер. Когда я, точнее, моё тело, уже лежало в морге. Постепенно вспомнил, что случилось.
– А когда ты умер?
– Вчера вечером. А ты так и не вспомнил, что с тобой слу… – Лёха не успел договорить. Начал растворяться. Яркий свет. Через мгновение ни света, ни Лёхи уже не было.
Макс шёл по улице, пытаясь вспомнить, что с случилось. По пути ему встречались точно такие же, как он, призраки, пограничники, но он с ними не разговаривал, даже не обращал внимания. Так же, как и они на него. Макс посмотрел на свои руки – свечение почти исчезло. Прошло пятнадцать минут с тех пор, как он «очнулся». Ещё через пять минут свечение исчезло полностью.
Макс дошёл до перекрёстка, где когда-то у светофора спрашивал, куда идти. И тут из закоулков памяти всплыла картина, как он обнимает столб светофора, который зелёным светом указывает ему путь. И теперь Макс идёт в ту сторону. Проходя мимо парка, он вспоминает…
Он не хочет об этом думать.
Следом за этим воспоминанием приходит следующее. Ольга. Четко её видит. Как она уходит на работу.
«Я сплю, – подумал Макс. – Всё это сон. Скоро проснусь».
Макс направился дальше, хотя и не соображал, куда идёт. Прошло пять минут, ещё пять. Ничего.
– Почему? Почему я не просыпаюсь?
– А ты и не спишь, – услышал голос позади.
Макс обернулся. Голос принадлежал старику с длинными седыми волосами и такой же седой длинной бородой.
– Ты умер и теперь обречён быть навечно здесь. Новый Страж.
– Я не умер. Сплю. Старик усмехнулся.
– Как хочешь.
– Кто ты? Старик удивился:
– Кто я? А ты не догадываешься? Макс застыл с открытым ртом. Старик продолжил:
– Нет, не Бог. Выше. А Стражи охраняют пограничье от них, – Старик указал пальцем вниз. – И от них, – пальцем показал наверх. – И тем, и другим здесь нечего делать, им здесь не место. И ещё Стражи помогают новичкам, если у них что-то идёт не так.
Страж.
Макс оглянулся по сторонам.
– Этого не может быть. Может быть, я всё же сплю.
Он пошёл вперед и не заметил открытого колодца впереди. Не заметил он и того, как прошёл по воздуху над колодцем. Но теперь он мог видеть всех призраков, и было их много. Не больше, чем живых людей, но всё равно много. И большинство были Чёрные. Макс не видел сияния, исходящего от них, его и не было, но он знал, что они Чёрные. Как-то чувствовал. Так же, как чувствовал Белых. Но ни Чёрные, ни Белые не знали, что он Страж. И не догадывались.
Страж.
«Так даже лучше, – подумал Макс. – Ни к чему им знать об этом».
* * *Ольга судорожно перебирала связку ключей в поисках нужного. С работы не меньше десяти раз звонила домой, но Макс так и не ответил. Хотела отпроситься, но начальник не отпустил – видите ли, все болеют, совсем без бухгалтера останутся. А на чужие проблемы ему наплевать.
Она не помнила, как дошла от остановки до подъезда, как поднялась на третий этаж. Очнулась уже у двери с ключами в руке.
Вот, нашла, наконец-то…
Ключ никак не хотел попадать в скважину. Проскользнул, два поворота влево…
– Макс! – позвала Ольга, вбежав в квартиру.
Она не стала снимать обувь, бросилась сразу в комнату.
Спит, – подумала она.
Подошла к Максу, лежащему на кровати. С виду и в самом деле спит.
– Макс!
Ольга потолкала его за плечо. Ноль.
И не дышит, вроде.
– Нет, – прошептала она, пытаясь нащупать пульс. – Нет. Не может быть…
В беспамятстве вызвала «скорую». Когда врачи приехали и вошли в открытую дверь, увидели неподвижную Ольгу, сидящую на кровати рядом с Максом. По щекам её непрерывно бежали слезы. И она не реагировала она ни на какие вопросы.
* * *На его похороны собралось очень много народа. Соседи, друзья, родственники. И все помогали Ольге. Родственники купили гроб, место на кладбище, шикарный двухметровый мраморный памятник.
В субботу с утра Макс подошёл к дому, где жили они с Ольгой, где он умер. Возле подъезда уже собралось человек десять, в основном старики и старухи из подъезда.
