Юрий Брайдер - Жизнь Кости Жмуркина
— Нужен ты мне, костоправ несчастный.
— И на том спасибо… Ну давай отметим это дело. Закатимся в ресторанчик.
— Мне внучку надо из садика забрать.
— Нет проблем! Захватим ее с собой. Люблю женское общество.
— Не рано ли ей еще по ресторанам?
— Думаю, что от порции мороженого она по кривой дорожке не пойдет.
— Тогда пошли. Туда на автобусе час езды с двумя пересадками.
— Брат, я достаточно зарабатываю, чтобы взять такси…
Очкастая девочка, прищуром глаз похожая на деда, а изысканными чертами лица — неизвестно на кого, стояла за забором детского сада, вцепившись в его железные прутья, как в тюремную решетку. Даже не принимая во внимание очки, сразу было понятно, какая это умная девочка.
— Здравствуй, — сказал Ермолай, присаживаясь на корточки по эту сторону забора.
— Богаты, так здравствуйте, а убоги, так прощайте, — с достоинством ответила девочка.
— Читает все подряд, — сообщил Костя. — Вот до Даля на днях добралась.
— А как тебя зовут?
— Аурика.
—Странное имя.
— Ничего не странное! Это значит — золотая.
— Знал бы ты, сколько я сил положил, чтобы это имя отстоять, — добавил Костя.
— Хочешь конфетку? — Ермолай протянул ей карамельку, каким-то чудом завалявшуюся в его кармане.
— Не люблю сладкого. От него кариес бывает.
— Не любишь? — Ермолай подмигнул Косте. — А что ты любишь?
— Женщин об этом спрашивать неприлично. — Костина внучка поджала губы.
— Ну хоть деда своего ты любишь? — настаивал Ермолай.
— Я согласна его любить. При условии искоренения имеющихся недостатков. С перечнем он ознакомлен.
Ермолай в комической растерянности оглянулся на Костю, а тот только печально кивнул головой.
— А вот, допустим, ты полюбишь кого-нибудь, — зашел с другой стороны. — Ему от этого хорошо будет или плохо?
— Естественно, хорошо. Примеры имеются.
— Ей собака соседская приглянулась. Честно говоря, так себе шавка. С сомнительной родословной. И тем не менее медаль на последней выставке отхватила, — пояснил Костя.
— Дай-ка, маленькая, я тебя за ручку подержу, — озабоченно сказал Ермолай. — Хорошая ручка, хорошая… Ну ладно, иди к нам. Мы тебя ждем.
Девочка в обход забора двинулась к калитке, а Ермолай многозначительно глянул на Костю.
— Догадываешься, дедушка?
— Догадываюсь, — вздохнул Костя.
— Ты не вздыхай, тут все совсем по-другому, чем у тебя. Между любовью разрушающей и любовью созидающей разница как-никак имеется.
— А если она подлеца полюбит?
— А если тебе сейчас самолет на голову упадет? Если, если… Любовь и подлеца способна исправить. Но только ей об этом еще рано думать. Она же ребенок. Пусть сначала тебя, бедолагу, полюбит, страну свою несчастную, людей добрых, садик этот зачуханный.
— Вот еще. — Девочка подошла очень тихо и почему-то совсем не с той стороны, откуда ее ожидали. — Любовь не резиновая, на всех не хватит. Если уж я кого-нибудь полюблю по-настоящему, так это только себя. Ну, может быть, еще деньги, власть, жевательную резинку и хороших кукол…
