Маргарет Этвуд - Беззумный Аддам
– Свиноиды и об этом позаботились, – отвечает Зеб. – Погляди, вон, у бассейна.
И действительно, у бассейна лежат охапки свежей зелени. Видимо, ее собрали свиноиды, так как больше никого поблизости нет.
– Какие они предусмотрительные, – говорит Тоби.
– Блин, они чертовски умны. Кстати, посмотри вон туда, – он указывает вдаль.
Тоби подносит к глазам бинокль. С севера быстрой трусцой приближаются три свиноида среднего размера – два пегих и один почти полностью черный. Отряд огромных свиноидов, трудолюбиво ровняющих луг с землей, встает и трусит навстречу. Свиньи похрюкивают и тыкаются друг в друга пятачками. Уши у всех наставлены вперед, хвостики закручены; свиньи явно не испуганы и не злы.
– Интересно, что они говорят.
– Мы узнаем, когда они соизволят нам об этом сообщить, – отвечает Зеб. – Мы для них всего лишь пехота. Наверняка они думают, что мы тупые, как пеньки, только что распылителями пользоваться умеем. А генералы тут они. Готов спорить, они уже разработали всю стратегию.
Ребекка, видно, обыскала все заведение в поисках пищевых кладов. На завтрак она подает соевые гранулы, размоченные в молоке париковец и посыпанные сахаром. К этому прилагается лакомство – каждому по ложке «Масла авокадо для тела». В «НоваТы» любили косметические продукты со съедобными названиями: маска для лица «Шоколадный мусс», скраб «Лимонная меренга». И различные масла для тела, в которых так много важных для организма липидов.
– Неужели это еще оставалось? – удивляется Тоби. – Я думала, я все съела.
– Да, на кухне, в одной из больших супниц, – отвечает Ребекка. – Может, ты сама туда положила и забыла. Ты наверняка строила Арарат где-нибудь в этом здании, все время, пока тут работала.
– Да, но мой Арарат был в кладовой. В нескольких разных местах. Я прятала его в контейнерах из-под средства для очищения кишечника. Я бы не стала никаких своих припасов оставлять на кухне – там на них обязательно кто-нибудь наткнулся бы. Наверное, это кто-нибудь из персонала. Они иногда пытались унести немножко дорогой косметики, продать на сером рынке в плебсвиллях. Но я проводила инвентаризацию каждые две недели, так что обычно ловила их за руку.
Доносила она, впрочем, не всегда – сотрудникам салона платили не сказать чтобы много. Зачем губить чужую жизнь?
После завтрака они собираются в главном вестибюле, где когда-то для прибывающих клиентов сервировали розовый фруктовый напиток (с алкоголем или без). Пришли все Беззумные Аддамы и все бывшие вертоградари. Кроме того, один кабан и при нем малыш Черная Борода. Остальные Дети Коростеля еще жуют зелень у бассейна. Свиноиды тоже там и тоже пасутся.
– Итак, вот как обстоят дела, – говорит Зеб. – Мы знаем, в каком направлении движутся враги. Их трое, а не двое. Свиньи… то есть свиноиды в этом совершенно уверены. Они не смогли разглядеть противника вблизи – им приходилось прятаться, чтобы их не застрелили, – но смогли его выследить.
– Как далеко? – спрашивает Носорог.
– Порядком. Они нас сильно опережают. Но у нас преимущество – свиноиды говорят, что противник не может двигаться быстро, потому что один из троих сильно хромает. Волочит ногу. Правильно? – обращается он к Черной Бороде.
Тот кивает:
– Вонючая нога.
– Это хорошая новость. Плохая новость состоит в том, что они направляются на территорию «Омоложизни». То есть скорее всего в купол «Пародиз».
– Ой, бля, – говорит Джимми. – Энергетические ячейки для пистолетов-распылителей! Они их найдут!
– Ты думаешь, они их ищут? – уточняет Зеб. – Извини, это дурацкий вопрос. Мы не можем знать, что они задумали.
– Если они не просто так блуждают, можно предположить, что у них есть цель, – говорит Катуро. – Может быть, этот третий их куда-то ведет.
– Нужно их оттуда отогнать, – говорит Носорог. – Не пустить туда. Иначе они окажутся хорошо и надолго вооружены.
– А мы скоро окажемся вообще разоружены, – добавляет Шеклтон. – У нас уже всего ничего зарядов.
– Хорошо, тогда последний вопрос, – говорит Зеб. – Кто идет с нами и кто остается тут. Для некоторых это однозначно. Носорог, Катуро, Шеклтон, Крозье, Дюгонь, Колибри – идут. И Тоби, конечно. Все беременные женщины остаются. Рен, Аманда, Американская Лисица. Есть еще кто-нибудь с… желает ли еще кто-нибудь заявить о своей беременности?
– Какая гадость эти гендерные роли, – произносит Американская Лисица.
«Тогда и незачем их играть», – думает Тоби.
– Согласен, – говорит Зеб, – но сейчас мы вынуждены их учитывать. Не хватало, чтобы у кого-нибудь началось кровотечение посреди… посреди всего. Если этого можно избежать. Белая Осока?
– Она пацифистка, – неожиданно произносит Аманда. – А у Голубянки это, ну вы поняли. Спазмы.
– Значит, они остаются. Есть еще инвалиды или люди с моральными принципами?
– Я хочу пойти, – говорит Ребекка. – Я совершенно точно не беременна.
– А ты угонишься за всеми? Это мой следующий вопрос. Не выдавай желаемое за действительное. Это может быть опасно для тебя и для нас. Больболисты-ветераны не в игрушки играют. Их только трое, но они смертоносны. Этот пикник – не для слабонервных.
– Ладно, вычеркиваем меня, – говорит Ребекка. – Кто сам про себя знает, что он не в форме, – поднимите руки. И кто слаб духом – тоже. Я остаюсь.
– Я тоже, – говорит Нарвал.
– И я, – откликается Майна.
– И я, – говорит Белоклювый Дятел. – В жизни каждого мужчины наступает момент, когда, как бы ни был крепок дух, земная оболочка накладывает свои ограничения. Не говоря уже о коленях. А что до…
– Ясно. Черная Борода идет. Он нам понадобится: кажется, он хорошо понимает то, что говорят свиноиды.
– Нет, – возражает Тоби. – Он должен остаться. Он еще ребенок.
Она никогда себе не простит, если мальчика убьют. Особенно если его убьют так, как больболисты обычно убивают людей, попавших к ним в руки.
– В нем нет страха перед людьми – он не может правильно оценить, насколько они опасны, – продолжает она. – Вдруг он выбежит из укрытия под перекрестный огонь. Или его захватят в заложники. Что тогда?
– Да, но мы без него не справимся, – отвечает Зеб. – Он наше единственное средство для общения со свиноидами, а без них мы не обойдемся. Придется рискнуть.
Черная Борода внимательно слушает их диалог.
– Не беспокойся, о Тоби, – говорит он. – Я должен пойти, так сказали Свиные. Орикс будет мне помогать, и Бля тоже. Я уже вызвал его, и он сейчас летит сюда. Вот увидишь.
На это ей возразить нечего: сама она не видит ни Орикс, ни всеобщего помощника Бля, и тем более не понимает речи свиноидов. По меркам Черной Бороды она слепа и глуха.
– Если эти люди наставят на тебя палку, сразу падай на землю, – инструктирует она мальчика. – Или спрячься за дерево. Если поблизости будет дерево. Или за стену.
– Да, благодарю тебя, о Тоби, – вежливо отвечает он. Он явно слышит все это не в первый раз.
– Ну хорошо, – говорит Зеб. – Всем все ясно?
– Я тоже иду, – внезапно произносит Джимми. Все смотрят на него: все полагали, что он останется. Он все еще худой, как прутик, и бледный, как гриб-дождевик.
– Ты уверен? – спрашивает Тоби. – А как же твоя нога?
– В порядке. Я могу ходить. Я должен пойти с вами.
– Я не уверен, что это разумно, – говорит Зеб.
– Разумно, – повторяет Джимми. Слегка ухмыляется: – Вот в этом меня еще никто не обвинял. Но если мы идем в купол «Пародиз», я должен пойти с вами.
– Потому что…?
– Потому что Орикс там.
Воцаряется неловкое молчание: он явно не в себе. Джимми оглядывается, нервно ухмыляясь.
– Успокойтесь, я не сумасшедший. Я знаю, что она умерла. Но вы без меня не обойдетесь.
– Почему? – спрашивает Катуро. – Без обид, но…
– Потому что я там уже один раз побывал. Уже после Потопа.
– И что? – ровным голосом спрашивает Зеб. – Тебя терзает ностальгия?
Тоби понимает, что означает этот ровный голос: «Избавьте меня кто-нибудь от этого чокнутого урода».
Но Джимми не сдается:
– А то, что я знаю, где что лежит. Например, энергетические ячейки. И пистолеты-распылители: они там тоже есть.
– Ладно, – вздыхает Зеб. – Но если ты будешь отставать, нам придется отправить тебя обратно. Под эскортом представителей биологического вида, не относящегося к двуногим.
– Ты про этих свиней-оборотней, – переводит Джимми. – Я с ними уже общался; они считают меня требухой. Забудьте про эскорт, я за вами угонюсь.
Выступление
Тоби переодевается в спортивный костюм из кладовых «НоваТы», прикрывает разодранной наволочкой голову от солнца. Жаль, что на костюме поцелуйные губки и подмигивающий глаз – это выглядит не очень по-военному. Розовый цвет тоже неуместен и делает ее удобной мишенью. Но одежды цвета хаки в «НоваТы» не найти.
Она проверяет карабин, кладет патроны в розовую сумку, тоже из запасов «НоваТы». Ей подвернулись хлопчатобумажные розовые подследники с помпонами; она надевает пару и кладет еще пару с собой. Если Зеб хоть слово скажет про ее обмундирование, она изо всех сил постарается его не треснуть.
