Вецель Евгений - Социальная сеть "Ковчег"
— Ой! А это не опасно? — спросила Надежда.
— Говорят, что не опасно, — ответила Таня. — Тысячу лет назад отравляющие вещества химического оружия, такого как фосген, стали вытекать из этих бочек и отравлять всё вокруг. Если бы человечество осталось безучастным, то вся фауна моря погибла бы. Немцы напроизводили 300 тысяч тон боеприпасов с отравляющими веществами. Все они были затоплены в Балтике.
— И какой дурак это сделал? — спросила Дарья.
— На самом деле, решение было правильным, — продолжил Аполлион, — нельзя было оставлять столько оружия на земле. В то время любые террористы могли найти это оружие и взорвать. Тогда планета бы погибла. А так боеприпасы затопили, и все страны мира заключили соглашение о запрете химического оружия.
— А что это за блестящая слизь на бочках? — спросил я, разглядывая хорошо сохранившуюся свастику.
— В 2020 году, — начал Аполлион, — учёный Иван Ефремов предложил гениальный способ обезопасить эти вещества. Но услышали его только через много лет. Специальные поисковые автоматизированные батискафы спускались на дно, впрыскивали в бочки специальный коктейль из бактерий и покрывали всю бочку специальной стойкой слизью.
— Я объясню, зачем это нужно, — поддержала Таня. — Бактерии перерабатывали отравляющие вещества, такие как иприт, табун, фосген, люизит и кларк II, в безвредные соединения. Так как этот процесс длился несколько сотен лет, бочки покрыли скользкой слизью, чтобы природа не могла разрушать поверхность боеприпасов. Да и бактерии уже, наверное, умерли от голода.
— Один человек придумал, а всё человечество потом расхлёбывай, — задумчиво сказал я.
— Хорошо, что теперь войн нет, — заметила Дарья.
— Можете отстегнуть ремни, сейчас будем переворачиваться, — сказала Таня.
— Что будем делать? — удивившись, спросил я.
— Сейчас увидишь, — ответил Аполлион.
Все отстегнули ремни и перебрались к одной из стенок батискафа. Таня отстегнула свой лист и, взяв его в руку, начала манипулировать пальцами. Батискаф стал заваливаться на бок. Мы под действием своего веса стали сильнее прижиматься к стенке. Когда «Триест 4000» висел в воде на боку, Таня сказала:
— Переворачиваемся!
Все перекинули свои ноги по направлению к стеклянному куполу. Когда Таня убедилась, что я сделал то же самое, она нажала кнопку на листе, и батискаф очень медленно перевернулся вверх ногами. Мы стояли ногами на стеклянном куполе. Таня выключила свет в батискафе, включила все внешние прожекторы и села на корточки. Я смотрел на неё, Таня подсвечивалась снизу голубоватым светом и выглядела достаточно страшно. Судя по её уверенным движениям, она знала что делает.
Я посмотрел наверх. Там сквозь небольшие окна в полу, который теперь стал потолком, пробивался свет с поверхности воды. Аполлион сел на корточки рядом с Таней, а близняшки легли на стеклянный «пол» вниз лицом и стали разглядывать обитателей дна.
— Володя, ложись на живот, — улыбаясь, сказала Таня. — Так будет интереснее. Ощущение такое, как будто ты плывёшь как рыба.
Я лёг рядом с Дашей лицом вниз. Видимость была потрясающая. Яркие прожекторы делали своё дело. Мы медленно плыли вдоль дна, и поэтому картинка плавно менялась. Очень необычное ощущение — лежать на стекле. Тем более, что стекло было тёплым. Я положил свой лоб на тёплое стекло и, разглядывая водоросли на дне, спросил:
— А разве на глубине вода тёплая? Почему стекло не холодное?
— Воля, мог бы сам догадаться, тут стекло с подогревом, — рассмеялась Таня. — А как ты себе представляешь — сидеть и лежать на стекле, которое охлаждается водой, которая тут 11 градусов по Цельсию. Вон, смотри, камбала плывёт! Пол, сбрасывай прикормку!
Аполлион нажал пару кнопок на своём листе, и батискаф выстрелил небольшим контейнером, из которого через метр полёта вылетели большие куски корма. Десяток ярко освещаемых плоских рыб кинулся к еде. Они начали рвать её совместно, отбирая друг у друга. Я повернулся к Даше, она смотрела широко открытыми глазами, разинув рот.
И тут с ярко освещаемого дна, прямо из песка, быстро откапываясь, стали взлетать молодые особи камбалы. Они присоединились к трапезе, и эта большая стая стала похожа на стаю пираний.
— Слушайте, — не отвлекаясь от вида стаи, которая плавала в 50 сантиметрах от стекла, спросила Надя, — а почему эти рыбы такие плоские?
— Ты же видела, как они прячутся в песке дна? — спросила Таня. — Молодь таким образом спасается от хищников, а крупные особи подкарауливают добычу.
— А я думал, они плоские из-за большого давления, — решив сумничать, сказал я.
— Многие так думают, — сказал Аполлион, — на самом деле, правда в этом есть. Если ты чистил озёрную рыбу, ты видел, что часть объема занимают плавательные пузыри, при помощи которых рыба может всплывать и погружаться. Они наполнены воздухом и имеют значительный объём. Поэтому рыбы, плавающие на поверхности, не могут быть плоскими.
В это время две рыбки, думая, что носы близняшек, пятнышком прижатые к стеклу, — это еда, одновременно и с разгона бросились на Дашу и Надю. С глухим звуком рыбки ударились мелкими острыми зубами о стекло, испугав девочек. Даша громко взвизгнула, напугав окружающих.
— Так вот, — улыбаясь, продолжил Аполлион, — глубоководные рыбы, которым не надо плавать на поверхности, не имеют этих воздушных пузырей. Под давлением 20 атмосфер, которое сейчас действует на батискаф, рыбы, имеющие плавательный пузырь, взорвались бы или пулей вылетели бы на поверхность. Глубоководные рыбы, которые ведут донный образ жизни, обеспечивают себе плавучесть за счёт жира. Благодаря его несжимаемости, рыбы остаются при высоком давлении целыми. Плоская форма позволяет им быть менее заметными на дне и даже, как вы видели, закапываться в песок.
— А ещё рыбий жир очень полезный! — сказала Надя.
— Начинается! — томно сказала Даша. — Такое ощущение, что не бывает полезных вещей, бывают только очень полезные. Никто и никогда не забывает слово «очень», когда говорит про пользу.
Рыбы доели своё обильное угощение, ещё несколько раз покружили рядом, а потом дружной стаей уплыли восвояси. Мы плыли вдоль дна около пятнадцати минут, если честно, то мне уже надоело. Дно было песчаным, растения встречались редко. То и дело попадались бочки со свастикой. В мутной воде дальше, чем на двадцать метров, видноне было. Только редкие крабики вызывали восторг у девчонок, которые весело показывали на них пальцем. Рыбки были обычными, не такими, которых показывают в подводных съёмках тропиков. Море казалось очень суровым.
Через некоторое время Таня показала пальцем на торчащие вверх мохнатые от водорослей стволы пушек. Немного присмотревшись, можно было понять, что это заросший зеленью эсминец. Он был похож на стилизованную клумбу в парке. Не было видно даже краешка металла. Природа кушала его уже несколько тысяч лет. Он был разломлен на две большие части, и из его недр периодически выплывали небольшие стайки рыб. Печальное зрелище.
— Всплываем? — спросила Таня.
— Давайте, — сказала Даша, вставая ногами на стекло и разминая мышцы.
Мы все встали, прижались к левому борту, и Таня перевернула батискаф обратно. Мы расселись по своим местам и стали набирать высоту. Через некоторое время Даша показала пальцем на дельфина, который со всей силы пытался догнать нас и плыть рядом. Он подплыл настолько близко, что иногда ударялся плавниками хвоста о стекло.
— Нужно его отпугнуть, — сказала Таня. — А то нечаянно разрежем его подводными крыльями. Пол, включи биоакустический звук акулы.
Аполлион нажал пару кнопок, и дельфин как ужаленный уплыл восвояси. И уже через тридцать секунд я увидел, как наш стеклянный купол озарило верхним светом. Затем с оглушающим всплеском мы выплыли на поверхность и начали качаться на небольших волнах. Солнце нещадно слепило. Было ощущение, что мы задержали дыхание и нырнули на дно бассейна, пробыли там довольно долго, а затем всплыли и вдохнули свежий воздух. Всё же на поверхности находиться намного легче.
Таня разогнала батискаф до скорости 60 км/ч, и он снова приподнялся на подводные крылья, это было видно в нижнем окне на полу. Глаза привыкали к яркому солнечному небу. Таня встала со своего мести и, собирая волосы на макушке, сказала:
— Может, побудем на палубе? После глубины так хочется вдохнуть свежего воздуха.
— С удовольствием! — поддержала идею Надя.
Все встали со своих мест и отправились к выходу из капитанской рубки. Таня захватила с собой лист и вышла первой. Батискаф, несмотря на большую скорость, трясло не сильно, поэтому мы спокойно добрались до палубы, обшитой деревом, похожим на тик. Спереди было выдвинуто большое лобовое стекло. Обстановка была очень похожа на кабриолет, только кресел не было, лишь невысокие белые пластиковые лавочки с мягкой спинкой по бортам. Мы расселись по местам и вдохнули полной грудью. Воздух был очень свежим. Пахло деревьями и цветами, по небу летали чайки.
