Константин Кузнецов - Путешествие гнева
Вдох, выдох, еще вдох — я немного задержал дыхание. В голове родилась одна очень неприятная червоточная мысль: а что, если яд все-таки проникает через фильтр в мои легкие и совсем скоро я беспомощно повалюсь на землю, тогда…
Внезапные хлопки и яркая вспышка, на секунду всколыхнувшая пурпурную пустоту, вынудили меня насторожиться. Сквозь извивающиеся клубы дыма я ухитрился различить несколько высоких фигур, которые стремительно исчезли, оставив после себя легкий темный след, напоминавший трассер от сверхбыстрых крылопланов.
Отойдя на достаточное расстояние от «черепахи», я понял, что вновь попал в абсолютную пустоту. Великое Ничто, способное пожирать любые звуки и подавлять даже самое мало-мальское движение, получило надо мной полнейшую власть. Еще через секунду я окончательно потерялся в пространстве и времени.
А может быть, я просто стою на месте? А все, что меня окружает, лишь иллюзия?
Щелкнув курком, я едва не оглох от резкого звука.
Плохой знак для охотника. Даже в патовой ситуации он должен сохранять самообладание. Я попытался сконцентрироваться, но охватившая меня паника не позволила этого сделать.
Внезапный страх, что я окончательно растворюсь в ядовитом тумане, заставил меня двигаться. Прихрамывая на левую ногу, я добрался до чего-то темного и большого. Прислонив руку к сооружению, я ощутил плотную, шершавую поверхность камня. Ага, направление выбрано неверно. Вместо того, чтобы приближаться к машинерии, которая преградила дорогу Хромову гиганту, я очутился у самого края площади. Я повернулся на полкорпуса и рванул вперед.
Только бы успеть! За то время, что я медленно шел непонятно куда, Хром мог уже вернуться в «черепаху» и врубить двигатели. Удивительное дело, но пугавшая меня тишина теперь успокаивала, давая надежду, что сложная машинерия Хрома все еще недвижимо стоит посреди площади.
Справа от меня что-то промелькнуло, и я совершил непростительную оплошность — первый патрон вонзился в плотные потоки дыма.
Осталось пять.
Я быстро, насколько мог, переместился к стене и осторожно выглянул из-за нее, словно мое зрение могло пробиться сквозь пурпурную преграду и узреть силуэт врага.
И все-таки я увидел. Огромные темные очертания, как размазанная клякса, возвышались у самой земли, всего в десятке шагов от меня.
Затаив дыхание, я проследил за тенью. Она не двигалась, напоминая огромного паука, который, притворившись мертвым, просто дожидался, когда жертва подойдет ближе.
Я сделал шаг, осознавая, что иного выбора у меня все равно не существует. Отсиживаться в укрытии сродни поражению.
На двенадцатом шаге я достиг пугающей меня кляксы. Шлейф из обездвиженных тел напоминал кучу-малу, словно уставшие горожане, вдоволь наигравшись в эту детскую игру, просто решили вздремнуть.
На мгновение туман отступил, показав мне ужасную картину. Еще недавно отдыхающие люди стали тряпичными куклами на празднике кошмарных машинерий. Возле стены у фонарных столбов стояли аппараты с воздушной ватой, лотки с выпечкой и кульки с орешками. Рядом возвышалась палатка со всевозможными заводными игрушками: крякающие гуси, мартышки на велосипедах и танцующие под музыку куклы. И все это в одночасье превратилось в хлам. Будто мы поменялись ролями, и теперь уже люди обернулись сломанными механизмами, а город стал огромной Масляной кучей.
Сильный ветер стрелой разорвал плотную завесу яда, открыв мне часть того, что происходило сейчас на площади. И мир вокруг меня сразу наполнился звуками. В эпицентре недавнего праздника никто и не думал о сне.
Ко мне приближался противник!
Выбрав позицию поудобнее, я сбил леприхуна с ног и, прижав прикладом к земле, зарычал зверем:
— Где Хром? А ну отвечай! Живо!
— Нет, не надо. Пощадите! — взмолился Клевер.
— С какой это стати я должен тебя слушать, карлик? — сквозь зубы выдавил я.
На самом деле мой гнев был сродни карточному блефу. Силы тратились с бешеной скоростью, и если бы леприхун попытался вырваться, я вряд ли смог бы ему помешать. Поэтому я навалился на него всем телом и повторил свой вопрос.
Видимо, поняв, что меня бесполезно просить о помиловании, он скривился и дрожащей рукой указал в центр площади.
— Он там. Они все там! Нам кто-то попытался помешать, и наш компаньон начал палить во всем стороны. Моего брата убили. Понимаешь ты — убили! — дрожащие губы выпустили слюну, и он вернулся к бессмысленным причитаниям. — Прошу тебя, отпусти! Я не сделал ничего плохого. Меня заставили. Я клянусь, это все Хром! Он придумал эту кровавую затею. А мы с братом… О, мой брат. Мой бедный брат! Отпусти!
Я ослабил хватку и встал на ноги, пытаясь осознать полученную информацию.
Картинка никак не хотела склеиваться. Или команда капитана не бросила меня и начала охоту, или леприхун даже сейчас пытается водить меня за нос.
Повернувшись к Клеверу, который, вместо того чтобы сбежать, сжался калачиком и дрожал, уткнувшись в коленки, я принял решение больше не мучить его вопросами.
Закинув винтовку за спину, я побежал. И с каждым шагом все незаметней становилась боль, а усталость не могла угнаться за мной, оставшись где-то за спиной.
Туман оседал, превращаясь в бледно-розовый песок, который сейчас покрывал неровную брусчатку. Преодолев практически половину площади, я вскоре увидел высокие силуэты манипуляторов. Они бесстрашно двигались вперед, тесня неровные ряды нападавших, которые пытались укрыться за массивными выступами машинерий.
Выстрел, второй, третий, целая череда длинных ярко-голубых полос разделила пространство на множество секторов обстрела. Только велась эта стрельба со стороны улиц, и с каждым новым выстрелом пугающая армия Хрома таяла на глазах.
Засада удалась на славу. Я огляделся, пытаясь найти знакомые лица, но вместо них увидел стеклянные шлемы блюстителей. Их было не меньше ста.
Но откуда они здесь взялись?
Блюстители порядка бесстрашно уничтожали одного манипулятора за другим, и я был уверен, что эта битва останется за нами.
Произведя два выстрела, я метко уничтожил двух ратников, прежде чем понял: творившееся вокруг безумие — лишь отвлекающий маневр.
И оказался прав. Когда передо мной возникла долговязая фигура манипулятора, я услышал глухую команду блюстителей.
Залп! Залп! Залп!
Мир вспыхнул, и сразу же все вокруг потухло, словно кто-то одновременно затушил сотню факелов.
Залп! Залп! Залп!
Взрывы вырывали из земли куски булыжников, превращая их в смертельный дождь.
Беспомощно опустив руку, я, словно пьяный гуляка, метался в поисках укрытия, но везде меня ждали лишь воронки и смерть. Армия Хрома искоренялась безжалостно и хладнокровно, несмотря на то, что вокруг находилось множество спящих горожан.
Залп! Залп! Залп!
Это далеко не охота, — пришла мне в голову случайная мысль. Дикая, всепоглощающая сила несла в себе хаос и разрушение. И не существовало в ней и намека на благородство.
Либо все, либо ничего.
Залп! Залп! Залп!
Не понимая, что происходит вокруг, я все-таки умудрился укрыться за одной из машинерий. А взрывы и не думали прекращаться!
Я видел одинокие силуэты манипуляторов и стройные ряды блюстителей. Люди в зеркальных шлемах добивали остатки ратников. Мощные выстрелы разрывали стальные тела машинерий, и сонмы искр вспыхивали в темноте.
Все опять перепуталось: живые люди казались мне бездушными механизмами, а детища Хрома, напротив, вызывали невероятную жалость.
Залп! Залп! Залп!
Ну вот, кажется и все! — большая охота людей в темных защитных костюмах закончилась стремительной и безоговорочной победой.
* * *Выбравшись из своего укрытия, я, пошатываясь, направился к горстке блюстителей. Протиснувшись в центр толпы, я едва не взорвался от счастья, заметив широкую спину Райдера. Склонив голову, капитан замер над телом Хрома. Противостояние длиной в десятки лет завершилось. Райдер выиграл, но, как мне показалось, так и не испытал желаемого удовлетворения.
Рядом с капитаном стоял Барибала. Только вместо привычной бордовой жилетки и белоснежной рубахи на нем красовался строгий темно-синий жакет с множеством знаков отличия, а на рукаве виднелась серая с желтым контуром нашивка армейского звания. Обведя взглядом присутствующих, я не обнаружил лишь Луцлафа.
— С твоей подругой все в порядке, — будто промежду прочим сообщил старпом, заметив мою щуплую фигуру среди плечистых представителей власти.
Его голос в маске прозвучал приглушенно, словно он был машинерией, а не человеком.
— Спасибо, — поблагодарил его я и осторожно приблизился к капитану, перед которым, как на рыночном прилавке, лежали тела Хрома, Юка и завернутое в тряпицу крохотное тело Ля-Парна.
Присев на колено, Райдер долго вглядывался в заставшее лицо гнома и, удостоверившись, что это действительно он, тяжело вздохнул.
