Тим Хэй - Оставленные
Но он знал еще многое другое. Недаром он получил образование в «Айвилиг». Он перестал ходить в церковь, потому что мрачная атмосфера клаустрофобии, царившая в его семье, вполне может довести молодого человека до сумасшествия. Он никогда не считал себя верующим, за исключением того, что иногда обращался к небу с молитвой о помощи, чтобы выкарабкаться из какой-нибудь крайне сложной ситуации. Основой его жизни были: успех, душевный подъем и — он не мог этого отрицать — интерес к себе. Ему нравился престиж, который приобрело его имя в качестве ведущего журналиста национального журнала. Однако его жизнь во многом была жизнью одинокого человека, особенно теперь, когда уходил Стив. У Бака случались мимолетные свидания, пару раз он даже подумывал о серьезных отношениях, но женщины, стремившиеся к прочному положению, находили его слишком непостоянным.
После сверхъестественных событий, свидетелем которых он стал в Израиле, когда потерпели поражение Военно-воздушные силы нордландцев, он понял, что в мире происходят перемены. Мир больше никогда не будет таким, как прежде. Он не мог принять идеи о том, что причиной исчезновений являются пришельцы из космоса, хотя их можно было бы связать с какой-то немыслимой энергетической реакцией. Только вот чего и с чем? Инцидент у Стены Плача был еще одним необъяснимым проявлением сверхъестественного.
Бака всегда больше привлекали очерки о «почему и от чего», как он любил их называть, чем, к примеру, очередным возвышении Карпатиу. Что касается последнего, то Баку хотелось надеяться, что он не окажется очередным лицемерным политиком. Он казался самым выдающимся из всех политиков, с кем ему приходилось встречаться раньше. Но возможно ли, чтобы смерть Дирка, смерть Алена, его собственные неприятности не имели совершенно никакого отношения к Карпатиу.
Он не терял надежды на это. Ему хотелось верить, что на целое поколение найдется хотя бы один, который овладеет творческой энергией человечества. Сможет ли Карпатиу стать новым Линкольном или Рузвельтом, или Камероном, воплощением которого казалась некоторым людям Кеннеди и его окружение.
Пока такси еле-еле продвигалось в немыслимой веренице машин, двигавшихся, в направлении аэропорта «Кеннеди», Баку в голову пришла неожиданная идея. Он подключил модем компьютера к сотовому телефону, вывел на экран обзор прессы и быстро отыскал основные публикации Эрика Миллера за последние 2 года. Обнаружив, что тот писал о проблемах реставрации и реконструкции Вавилона, он был поражен. Целая серия статей Миллера была озаглавлена: «Новый Вавилон последняя мечта Стонагала». Быстро просмотрев статьи, Бак увидел, что в основном финансирование работ велось банками Стонагала, разбросанными по всему миру. При этом было приведено высказывание приписываемое Стонагалу: «Это случайное совпадение. Мне совершенно не известны конкретные детали финансирования, осуществляемого различными финансовыми институтами»
Теперь Бак уловил, что ориентиры Николае Карпатиу связаны не с Мвангати Нгумо или Израилем, и даже не с советом безопасности. Лакмусовой бумагой для Карпатиу станет то, как он поведет себя в отношении Джонатана Стонагала, когда займет пост генерального секретаря ООН.
Если ООН примет условия Николае, тот станет самым могущественным лидером мирового сообщества. Он будет располагать возможностями навязывать свою волю даже посредством применения военной силы, поскольку члены ООН разоружатся, а мощь самой организации существенно возрастет. Возможно, мир будет в отчаянии от лидера, которому оказали такое доверие, согласившись на новый порядок. Лидер окажется достойным своей мантии только в том случае, если не станет терпеть рядом с собой кровожадных закулисных интриганов типа Джонатана Стонагала.
Глава 20
Рейфорд и Хлоя, прождав до половины второго, решили вернуться в свой отель. Выходя из клуба «Панкон», Рейч форд остановился, чтобы на всякий случай оставить записку для Хетти.
— Для нее есть еще одно сообщение, — сказала администратор. — Секретарь мистера Камерона Уильямса сказала, что мистер Уильямс мог бы встретиться с ней, если она позвонит ему, когда приедет сюда.
— А когда поступило это сообщение? — спросил Рейфорд.
— Сразу после часа.
— Может быть, мы подождем еще несколько минут. Рейфорд и Хлоя сидели около входа, когда в клуб вбежала Хетти. Рейфорд приветствовал ее улыбкой, но она тотчас затормозила, как будто споткнулась о него.
— Ах, это он, — сказала Хетти, показав свое удостоверение администратору и получив адресованное ей сообщение. Рейфорд не стал мешать ей вести свою игру. Он заслужил это.
После того как ее представили Хлое, Хетти объявила:
— Вообще-то я не рассчитывала встретить тебя здесь. Мне сейчас нужно позвонить этому писателю, о котором я тебе говорила. Сегодня утром он представил меня Николае Карпатиу.
— Ну да!
Хетти кивнула, улыбаясь:
— Мистер Карпатиу дал мне свою визитную карточку. А вы знаете, что журнал «Пипл» собирается назвать его самым обаятельным человеком года.
— Да, я слышал об этом. Он произвел на меня хорошее впечатление. У тебя сегодня прекрасное утро. А как мистер Уильямс?
— Прекрасно. Только он очень занят. Я сейчас позвоню ему, извините.
Бак ступил на эскалатор внутри терминала, когда зазвонил его телефон.
— Привет! — сказала Хетти.
— Прошу меня простить, мисс Дерхем.
— Пожалуйста, — ответила она. — Тот, кто оставляет меня в центре Манхеттена в дорогом такси, может звать меня просто по имени, я настаиваю на этом.
— А я настаиваю на том, что оплачу такси.
— Я шучу, Бак. Сейчас у меня встреча с капитаном и его дочерью, так что вам не обязательно сюда приезжать.
— Но я уже здесь, — сказал он.
— Да?
— Ничего, все нормально. У меня масса дел. Приятно было видеть вас. И когда в следующий раз будете в Нью-Йорке…
— Бак, я вовсе не хочу, чтобы вы чувствовали себя обязанным развлекать меня.
— А я и не думаю.
— Конечно, вы это делали. Вы прекрасный человек, но мне понятно, что мы не родственные души. Спасибо за встречу и особенно за то, что вы представили меня мистеру Карпатиу.
— Хетти, могу я вас просить об одолжении? Могли бы вы представить меня капитану? Он останется здесь до вечера?
— Я спрошу его. В крайнем случае вы можете встретиться с его дочерью, она просто прелесть.
— Возможно, я возьму интервью и у нее.
— Ну, деловой подход!
— Пожалуйста, спросите у него, Хетти.
Рейфорд размышлял, будет ли у Хетти сегодня вечером свидание с Баком. Он собирался пригласить ее на обед в свой отель, но она улетела от него к телефону.
— Рейфорд, Бак Уильямс хотел бы встретиться с тобой и взять у тебя интервью.
— У меня? — спросил он. — О чем?
— Я не знаю, не спросила. Я думаю или насчет летного опыта, или насчет исчезновений. Ты ведь был в воздухе, когда все это произошло.
— Скажи ему, что я готов встретиться с ним. А вообще почему бы не пригласить его присоединиться к нашему обеду, если ты свободна.
Хетти посмотрела на него так, будто он прибегает к уловке.
— Давай, Хетти. Мы с тобой прогуляемся днем, а потом все вместе встретимся за обедом у Карлейля, в шесть.
Она вернулась к телефону и позвала Бака.
— Так где вы теперь? — спросила она. — Где вы? Хетти заглянула за угол, засмеялась и помахала рукой. Прикрывая рукой микрофон, она обернулась к Рейфорду:
— Да вот он, с мобильным телефоном!
— Прекрасно! Почему бы вам не отложить телефон и не представиться, сказал Рейфорд.
Хетти повесила трубку, а Бак убрал свой, подходя к ним.
— Он с нами, — сказал Рейфорд администратору и пожал руку Баку: — Итак, вы журналист из «Глобал уикли», который летел на моем самолете.
— Да, это я, — ответил Бак.
— Так о чем вы хотели со мной поговорить?
— Вы наблюдали исчезновения. Я пишу обзорную статью о теориях исчезновений. Мне было бы интересно познакомиться с вашей точкой зрения как профессионала в своем деле и как человека, который оказался в центре возникшего в результате этого хаоса.
«Вот это случай! — подумал Рейфорд.
— С удовольствием, — сказал он. — Вы не хотели бы присоединиться сегодня к нашему обеду?
— Если вы приглашаете, — ответил Бак. — А это ваша дочь?
Бак был ошеломлен. В Хлое ему понравилось все: имя, глаза, улыбка. Она посмотрела на него прямо и крепко пожала руку. Это было как раз то, что ему нравилось в женщинах. Очень многие из них считают признаком женственности подавать вялую руку. «Какая замечательная девушка!» — подумал он. У него мелькнула было мысль сказать капитану Стилу, что со следующего дня он будет не просто журналистом, а ответственным редактором, но он побоялся, что это прозвучит как хвастовство, а не как жалоба, и он промолчал,
