Кэтрин Фишер - Инкарцерон
– Аттия, – прорычал Финн, но Клодия резко его оборвала.
– Пусть говорит!
– В башне сапиента мы нашли списки заключённых – там перечислены все, кто хоть раз оказывался в Тюрьме. Остальные искали свои имена, а я нет. – Аттия подошла ближе. – Я искала твоё.
Финн обернулся, похолодев.
– Ты же сказала, что её там не было!
– Я сказала, сейчас её нет в Инкарцероне. Но она была здесь раньше.
Финн заледенел. Посмотрев на Клодию, он заметил, как та побледнела. Тишину нарушил Джаред:
– Когда?
– Она тут родилась и прожила одну неделю. А потом словно испарилась – никаких тюремных записей. Кто-то забрал из Тюрьмы младенца, и вот, поглядите-ка, она – дочь Смотрителя. Ему, наверное, очень нужна была дочь. Видимо, его собственная умерла, иначе он выбрал бы сына.
– Ты опознала её по младенческой фотографии? Это, знаешь ли… – начал Кейро.
– Не только по этой фотографии. – Аттия продолжала смотреть на Клодию. – Кто-то помещал её портреты в книгу. Изображения, как те, наши. Там всё – как она взрослела и как получала, что пожелает: наряды, игрушки, лошадей. Её...
– Помолвка? – ядовито продолжил Кейро.
Финн резко обернулся.
– Я там был, на тех изображениях, Аттия?
– Нет, – одними губами произнесла девушка.
– Уверена?
– Я бы тебе сказала, – горячо проговорила Аттия. – Я бы сказала. Но там была только она.
Финн перевёл взгляд на потрясённую, оглушённую Клодию, потом – на Джареда. Тот тихо проговорил:
– Я обнаружил, что имя Сапфика известно и у нас. Похоже, он действительно совершил Побег.
Сапиенты обменялись быстрыми взглядами.
– Понимаете, что это означает?
Старик торжествовал. В его израненное, истекающее кровью тело вернулась прежняя энергия.
– Её забрали отсюда. Сапфик выбрался сам. Выход есть! Может, если мы соединим оба Ключа, мы сможем разблокировать его?!
– Клодия? – нахмурившись, позвал её Джаред.
Секунду она не шевелилась, потом, вздёрнув подбородок, твёрдо, пронзительно и горько посмотрела на Финна.
– Не выключай Ключ ни на минуту, – сказала она. – Когда я попаду Внутрь, мне нужно будет найти тебя.
30
Вся моя жизнь – ради этой минуты,
Все дороги мои – к этой стене,
Все речи мои – в этом молчанье,
Вся гордость моя – в этой вине.
Песни Сапфика
***
– Ну, что?
Клодия, одетая в чёрные брюки и куртку, нетерпеливо мерила шагами кабинет.
– Ещё пять минут. – Джаред, не поднимая головы, трудился над панелью управления. Он уже провёл испытания с носовым платком – положил его на стул, включил устройство и платок исчез. Но вернуть его не удавалось.
Клодия следила за дверью.
Там, в своей спальне, она разорвала в клочья свадебное платье с яростью, поразившей её саму – обрывки кружев и оборок так и летели в разные стороны. С этим покончено. Хватит с неё Протокола! Она принимает бой. Мчась по подвальным переходам, она оставила за спиной весь гнев, всё замешательство, всю пустоту бессмысленного прошлого.
– Порядок. – Джаред поднял глаза. – Кажется, я понял, как это работает. Но, Клодия, кто знает, куда ты попадёшь?
– Да какая разница! Лишь бы там не было его!
Мысль о том, что отец ей вовсе не отец, всё ещё звенела в её голове, словно огромный колокол, отдаваясь бесконечным эхом. Тихие опустошающие слова Аттии бесконечно повторялись в мозгу, и Клодия почти не слышала ничего другого.
– Садись на стул, – сказал Джаред.
Она схватила шпагу, сделала шаг и остановилась.
– А как же ты? Когда он узнает…
– Обо мне не беспокойся. – Он бережно взял её за руку и усадил. – Мне уже давно пора объясниться с твоим отцом. Уверен, для меня это будет полезно.
– Мастер… если он причинит тебе вред… – нахмурилась она.
– Ты должна беспокоиться только о том, чтобы найти Джайлза и привести его сюда. Пусть восторжествует справедливость. Удачи, Клодия.
Он церемонно поцеловал ей руку. Может так случиться, что она никогда его больше не увидит. Клодии хотелось только одного – вскочить и обнять учителя, но он отодвинулся к панели управления и посмотрел на неё.
– Готова?
Не в силах произнести ни слова, она лишь кивнула. Но всё-таки успела прошептать, за мгновение до того как его пальцы коснулись панели:
– Прощай, Мастер!
Он нажал на синий квадрат, и это произошло. Сквозь прорези в потолке над стулом упала сеть из белых, ослепительно сверкающих лучей и мгновенно исчезла, оставив тёмные послеобразы на сетчатке джаредовых глаз.
Он отнял ладони от лица.
Комната была пуста. Остался лишь слабый сладковатый запах.
– Клодия? – шепнул сапиент.
Ничего. Он немного подождал. Не уходить бы никуда, но необходимо срочно убираться из кабинета – нужно, чтобы Смотритель как можно дольше оставался в неведении о том, что произошло. Джаред торопливо отключил панель управления, проскользнул за огромную бронзовую дверь и запер её за собой.
Продвигаясь по подвальным помещениям, он обливался пóтом от страха. Наверняка он проглядел какую-то сигнализацию, наверняка его сканер не смог нащупать какой-то скрытый механизм, запускающий сигнал тревоги. Каждую секунду он ждал столкновения со Смотрителем или отрядом дворцовой стражи. Поднявшись в парадный коридор, он ослабел настолько, что вынужден был остановиться и прислониться к стене, чем вызвал любопытный взгляд проходившей мимо горничной.
В Главном Зале шумели гости. Прокладывая себе путь сквозь толпу, Джаред чувствовал, как растёт вокруг напряжение, доходя едва ли не до истерики. Клодия должна была бы спускаться по огромной лестнице, вдоль ступенек которой стояли в ряд лакеи в пудреных париках. Усевшись на стул у камина, Джаред увидел королеву в золотистом платье и с бриллиантовой тиарой на голове, бросающую в сторону лестницы раздражённые взгляды.
Но невесты всегда опаздывают.
Джаред откинулся на спинку и вытянул ноги. От страха и усталости кружилась голова, он с удивлением отметил в себе ещё одно чувство – какого-то странного покоя. «Долго ли это продлится?» – подумал он.
И тут увидел Смотрителя.
Высокий мрачный мужчина, который не был отцом Клодии, улыбался, кивал, обменивался любезностями с придворными. В какой-то момент достал свои часы, бросил на них быстрый взгляд, поднёс к уху, словно желая проверить, работают ли. Потом, нахмурившись, убрал их обратно.
Нетерпение нарастало.
Гул толпы становился всё громче. Каспар подошёл к матери, что-то ей сказал, она резко ответила ему, и принц вернулся к своим дружкам. Джаред стал наблюдать за королевой.
Такая выдержанная, такая ухоженная: тщательно уложенные волосы, красные губы на выбеленном лице. Но Джаред уловил растущую подозрительность в её холодных проницательных глазах.
Она поманила к себе пальцем Смотрителя, и когда тот подошёл, обменялась с ним короткими фразами, подозвала слугу – опытного седовласого лакея. Тот поклонился и мгновенно исчез.
Джаред потёр щёки.
Там, наверху, должно быть, царит паника: служанки ищут Клодию, вертят в руках обрывки её платья и трясутся за собственные шкуры. Может, они вообще все разбежались. Оставалось надеяться, что Элис тоже спряталась – нельзя, чтобы во всём обвинили старую няньку.
Он облокотился о стену и постарался собрать всю свою смелость.
Ждать оставалось не так уж долго.
Какая-то суматоха на лестнице. Все головы повернулись в ту сторону, женщины вытягивали шеи. Шорох одежды, слабые аплодисменты, почти тут же в замешательстве стихшие, потому что по лестнице, едва дыша, бежал седовласый слуга, державший в руках наряд невесты. Вернее, то, что от него осталось. Джаред вытер выступивший на верхней губе пот. Никогда раньше он не видел Клодию в таком бешенстве – она разорвала платье в клочья.
Зал взорвался гневными криками, приказаниями, стуком оружия. Джаред медленно поднялся.
Королева, белая, как смерть, набросилась на Смотрителя:
– Что это такое?! Где она?!
– Понятия не имею, мадам. Но предполагаю… – ледяным тоном начал он.
И оборвал сам себя. Серые глаза нашли Джареда в толпе взволнованных придворных.
Они смотрели друг на друга, и, почувствовав возникшее напряжение, все вокруг постепенно смолкли и расступились, словно люди боялись оказаться между ними, на линии огня.
– Мастер Джаред, вы знаете, где моя дочь?
Джаред заставил себя улыбнуться.
– К сожалению, я не могу этого сказать, сэр. Но кое-что я сообщить могу. Она не хочет выходить замуж.
На зал пала абсолютная тишина.
– Она бросила моего сына?! – гневно сверкая глазами, воскликнула королева.
Джаред поклонился.
– Она передумала. Решение было внезапным, и она чувствовала, что не в силах встретиться с вами. Она покинула Дворец. И умоляет вас о прощении.
