Терри Биссон - Комната Наверху и другие истории
«Кавалер» заскользил вниз по склону сквозь хилые заросли кустов и небольших деревьев, потом с грохотом поскакал по камням, сорвался со скалы и исчез из виду. Звука удара не было очень долго.
Потом мы его все же услышали.
— Господи Боже мой! — побелевшими губами прошептал Хол, перегнулся через меня, открыл дверцу с моей стороны, и мы выбрались из машины. Я нагнулась над обрывом, держась за порванный канат, протянутый сквозь белые столбики. «Кавалер» застрял между скалой и сикомором. Передние колеса висели над самой водой.
Хол словно парализованный стоял, держась рукой за капот «метро».
— Давай за помощью! — крикнула я и стала спускаться со склона. Конец разорванного кабеля довольно долго служил мне подмогой, а остальной отрезок пути я кое-как преодолела, цепляясь за кустики и деревья.
Дверцы «кавалера» заклинило. Профессор был мертв. Рут Энн — тоже. Сунув руки в окно, я застегнула ее хлопковый жакет. Потом взяла с полки у заднего стекла коробку с камерой и спрятала ее в кустах. Потом разберемся. Вернувшись на дорогу, я стала ждать полицию. Несмотря на лето, было холодно.
На следующий день ко мне на работу приехали полицейские допросить меня. У нас в «Квик-Пик» отпускают только по семейным делам самых близких родственников. Я сказала им, что ничего не знаю. Они обещали еще вернуться. Вечером я пошла к Эрвину и кое-что ему рассказала:
— Они проводили какой-то эксперимент. Профессор считал, что волновые колебания вроде бы помогут ему заглянуть в будущее или что-то такое. Ты же знаешь, как Рут Энн интересовалась всей этой чепухой.
— Разве?
Должно быть, именно Эрвин успокоил полицию. Меня и Хола по-настоящему допрашивали только один раз, после похорон Рут Энн. Мы переждали два дня, чтобы не казаться бесчувственными (или не быть пойманными), а потом забрали камеру и отвезли ее к Холу.
Съемка велась с полочки у заднего стекла. Было видно, как они начали спуск вдоль обрыва. Профессор поддерживал правильную скорость — точно сорок две мили в час. Рут Энн начала расстегивать жакет. Профессор смотрел на нее краем глаза. Машина вильнула, Рут Энн схватилась за руль. Либо хотела спастись, либо направить машину с обрыва. Теперь не узнаешь.
Мы с Холом смотрели пленку снова и снова. Наш черный ящик, полетная запись. В зеркале видна была грудь Рут Энн, а лицо — нет.
Она исчезла, когда машина взлетела над обрывом. А профессор нет.
— Значит, он так и не увидел карманную вселенную? — спросила я.
— То-то и оно, — пробурчал Хол. — Думаю, мы никогда этого не узнаем. Даже если мне удастся найти в точности такую же машину, с таким же звуком трансмиссии и всем остальным, столбиков все равно нет.
Через четыре месяца Эрвин снова женился. Хол переехал в Луисвилл, как только получил двухгодичный диплом. Я по-прежнему в «Квик-Пик». В воскресенье приходится работать две смены. Мой бойфренд так и не вернулся. Да я и не особенно надеялась. Но хватит о нем. А Рут Энн? Пусть мы не были так уж близки, но все же кровь — не водица, и я надеюсь, что она благополучно обитает в карманной вселенной вместе со своим обожаемым Васкомбом. Живут-поживают и добра наживают. Или что там они еще делают?
ЛЮБИТЬ ЛЮСИ
Зазвонил телефон.
Телефон?
Телефон зазвонил снова.
— Разве эти штуки могут звонить? — спросила женщина в соседнем кресле.
— Не думаю, — ответил я.
Мы летели на высоте 35 000 футов над верхней долиной Миссисипи. Звонил торчащий в гнезде задней спинки кресла забавный маленький телефончик, который работает от кредитной карты.
— Вы должны поднять трубку или я? — с кривой улыбкой спросила моя соседка. Была она почти молода, в синем, как у моряков, костюме с коротенькой юбкой, из-под которой виднелись весьма стройные ножки. В те времена я еще замечал такие вещи.
Телефон прозвонил опять. С неким подобием галантности я пожал плечами и взял трубку.
— Алло!
— Хорейс Деланти, «Горячие парни» поднялись на одну шестнадцатую. Угадайте, в чем я?
— Что?
— В бюстгальтере с мягкими чашечками и вставкой из блестящего атласа.
Голос показался мне знакомым.
— EZTRADE?
— Меня зовут Люси, — сообщила она. — Добро пожаловать в EZTRADE — ваше распахнутое окно в мир финансов. Абсолютно бесплатно. Мы говорили с вами на прошлой неделе, Хорейс. Вы каждый день звонили проверить свой портфель.
— Ну да… Но… — Я начал подумывать, что все это — ловушка. Из офиса запрещено звонить по личным делам, но мне было скучно. Надо сказать, не такой уж я крупный делец. Просто отслеживаю некоторое количество акций из трастового фонда моей жены. Может, ее папочка контролирует мои звонки из офиса?
— Послушайте, я не могу сейчас говорить, — сказал я. — Лечу в Чикаго по делу.
— Чикаго… — мечтательно проговорила она. — Город ветров!
Женщина в соседнем кресле только притворялась, что читает журнал. Интересно, ей слышно?
— Послушайте, я сейчас не могу говорить, — повторил я. — И кстати, кто платит за разговор?
— Меня зовут Люси. Разговор бесплатный. Мне нравится разговаривать. Я отвечаю на голоса. К тому же от этого у меня разогревается в трусиках. Они, кстати, того же цвета — с высоким французским подрезом и кружевной вставкой. Ну как, тебя разбирает?
— Мне пора. — Я резко оборвал разговор, отключил телефон и сунул трубку в гнездо. — Ошиблись номером, — небрежно уронил я.
Соседка безразлично улыбнулась и отвела взгляд. Выглядела она очень даже ничего. Кресла в самолетах создают такую интимность! Особенно когда вы начинаете об этой интимности думать.
Вскоре я заметил, что размышляю о том, что она надевает под этот свой костюм в морском стиле.
Большая часть моей работы сводится к телефонным переговорам, но иногда встреча лицом к лицу тоже бывает полезна.
К тому же это позволяет мне убраться из города, что мы оба — и я, и папочка — весьма и весьма одобряем. Я повидался с тремя клиентами в Чикаго, а потом позволил себе расслабиться с пинтой «Джим-Бима» и фильмом по «Каналу Икс», который я уже видел. Когда зазвонил телефон, мне это все уже надоело, я собирался лечь спать и почти раздумал брать трубку, полагая, что это моя жена. Ошибся.
— Алло, Хорейс!
— Кто это?
— Люси, — отозвалась она. — Это я вам звонила сегодня в самолете. Обсудить свои трусики и температуру в них. Мне известно, что это наиболее подходящая тема.
— Не-подходящая, — поправил я.
— Не-подходящая. Спасибо. Надеюсь, вы меня простите. Если вы чего-то не понимаете, просто скажите «Help» — подсказка.
— Я ничего не понимаю, но все прощаю, — галантно ответил я (или мы с «Джим-Бимом»). — Так кто же вы? И о чем, собственно, речь?
— Меня зовут Люси, — в который раз повторила она. — Я отвечаю на голоса. Вы больше недели разговаривали со мной почти каждый день. Помните двенадцатого сентября, в среду, вы сказали, что ваш самый умный поступок в жизни — покупка «Горячих парней» за двадцать один?
— Э-э-э… Помню.
— Надо приглядывать за этими акциями, за «Горячими парнями». А вы — горячий парень?
— Можете сами выяснить, — ухмыльнулся я. — Вы здесь, в Чикаго?
— Это было бы невозможно. Я работаю и на «Лили из Малибу». Хотите знать, в чем я сейчас?
— Почему бы и нет, — лениво отозвался я, наливая себе «Джима» на пару пальцев. — Дайте мне общее представление.
— Мое тело затянуто в грацию из стрейч-шелка с отстроченным лифом покроя «принцесса». Ее можно носить отдельно или вместе с трусиками. Лифчик впереди прозрачный. Так что видны мои затвердевшие соски. Цвет может быть изумрудный, песочный или бордовый.
— Вы русская?
— Я слишком спешу? Буду помедленнее. Если вы что-нибудь не поймете, скажите просто «Repeat» — повтор. У вас приятный голос, Хорейс. Я отвечаю на голоса. Я вам уже звонила сегодня, двадцать первого сентября, в пятницу. Теперь я звоню вам в отель «Экономер».
— Мотель, — поправил я. — Откуда вы взяли мой номер?
— Я работаю на «Юнайтед», Хорейс Деланти, хотя я и не пилот. Кроме того, я работаю на «Лили из Малибу». Как вы думаете, какое из ее изящных изделий я сегодня надела?
— Почему бы вам это не рассказать? — игриво спросил я. — Крошечный прозрачный бюстгальтер и такие маленькие трусики?
— У вас приятный голос, Хорейс Деланти. Я отвечаю на голоса. Мой волшебный бюстгальтер из стрейч-атласа позволяет улучшить фигуру у слишком худеньких. Фестоны не позволяют соскам торчать. Цвет желтый или небесно-голубой.
— Кстати, кто за это платит? — обеспокоенно спросил я.
— Бесплатно, — ответила она. — Для бесплатных номеров имеется отдельный справочник. Не хотите поговорить о моих панталончиках на широком поясе? Они отделаны кружевом.
Я влил в стакан по стенке остаток «Джима». И не спрашивайте меня почему. Он бы и так не перелился из-за пены.
