Терри Биссон - Комната Наверху и другие истории
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
На следующий день Хол заехал за мной в «Квик-Пик» после работы. Опоздал на двадцать минут. Я сидела перед входом и ждала его.
— Камилла, прости, что опоздал, — с чувством произнес он. — Я хотел рассказать об этом своему профессору.
Мы оба знали, что имеется в виду под «этим».
— У него не оказалось времени, чтобы поговорить со мной. Ему нужно было идти. Он работает в двух местах. Он считает, это может быть связано с белыми столбиками, мелькающими в свете фар. Черт побери, я уже думал об этом. У меня есть теория, что они могут создавать резонанс и открывать портал в другую вселенную.
Хол читает научную фантастику. Я-то никогда не могла заставить себя ею интересоваться.
Мы съезжали со Старого Девятнадцатого шоссе.
— Я пробовал проезжать и быстрее, и медленнее, — продолжал Хол. — Пробовал ехать с включенным радио в низком диапазоне и так далее. Все происходит только на скорости сорок две мили в час, только на этом «кавалере» и только ночью. Вчера вечером был третий раз. Я решил взять тебя с собой, чтобы убедиться — это не галлюцинации или еще какая-нибудь ерунда.
Хол свернул на лесную дорогу.
— Подожди, — остановила его я. — Откуда мы знаем, что всегда можем вернуться назад?
— Одна из стен ведет обратно. Делаешь шаг назад, и все. Это самая легкая часть. Она разрушает чары или что-то в этом духе.
— Чары. Звучит не очень научно. Что, если мы окажемся в ловушке, застрянем там?
— Камилла, в нашем мире ты тоже застряла на всю жизнь.
— Это совсем другое дело, и ты сам это знаешь. Во-первых, наш мир больше.
— Ты хочешь соскочить? — спросил он.
— А ты? — Вот оно. Мы оба ухмыльнулись. Как мы могли отступить? Как часто человеку выпадает шанс попасть в другой мир?
Хол вырулил на шоссе, и мы двинулись вниз с холма.
— Может, мне пристегнуться?
— Ха! Я не знаю, никогда об этом не думал.
Я пристегнула ремень безопасности.
Тридцать семь. Сорок. Сорок два (которые выглядят с пассажирского места как тридцать девять). Шины скрипят, но лишь чуть-чуть, негромко. Взвыла трансмиссия.
— Откуда ты знаешь, что этот спидометр точный? — спросила я.
— Это не имеет значения. Ты когда-нибудь слышала про относительность? Просто сиди и смотри вперед, и все, о’кей?
Я рассматривала украшение на панели — маленькую хромированную фигурку кавалера в обтягивающих панталонах и шляпе с пером. Глазки — как две изюминки. Белые столбики на обочине начали мелькать знакомым волнообразным манером. Канат между ними ритмично раскачивался. На этот раз я заметила момент, когда волна вывернула мир наизнанку, как носок. И вот мы опять в белой комнате.
Войти туда было легче, чем в кинотеатр. И выйти тоже. Ни одна картина не возникала, пока я на нее прямо не посмотрю. Потом она вроде как сама в себя втягивалась. Я опустила глаза и увидела скамейку. Белую. И белый пол. Потом посмотрела себе на руки и ноги. Выглядела я как компьютерный персонаж или как рисунок в мультфильме. Я была плоской и существовала, только когда двигалась. Если, например, не двигать рукой, то она исчезала. Но если ею пошевелить или внимательно на нее посмотреть, она оказывалась на месте.
Я попробовала изнутри провести языком по зубам. Там ничего не было. Ни слюны, ни зубов.
А вот разговаривать я могла. Посмотрев на Хола, я легко произнесла:
— Вот мы и здесь. — Понятия не имею, откуда доносилась речь.
Хол отозвался теми же словами:
— Вот мы и здесь.
Мне захотелось встать, и я встала. Хол встал вместе со мной. Это оказалось легко, словно разворачиваешь лист бумаги. И стало казаться, что вроде бы так и надо.
— Давай посмотрим, что здесь есть, — предложила я.
— О’кей, — согласился Хол.
Освещение там было такое же, как в «Квик-Пик». Чем дольше я смотрела на предметы, тем нормальнее они выглядели. Но все же нормально нормальными не становились. Белая комната не была по-настоящему белой. Сквозь стену я видела холмы — бесконечную череду.
— Посмотри на эти холмы, — позвала я Хола.
— Я думаю, это облака, — отозвался он.
Я взглянула на него и вдруг испугалась. Обычно в снах вы никогда не смотрите на людей прямо. В глубине души я надеялась, что все это окажется чем-то похожим на сон. Но получалось иначе.
— Вот мы и здесь, — снова повторил Хол, протянул руку назад и коснулся скамьи у нас за спиной.
В тот же миг я тоже до нее дотронулась. Теперь я делала то же, что он. На ощупь лавочка была нормальной. Но все же не нормально нормальной.
— Пора возвращаться, — сказал Хол.
— Нет еще, — возразила я и повернулась. Он повернулся вместе со мной. Похоже, один из нас решал, что делать обоим, теперь наступила моя очередь.
Мы стояли лицом к еще одной белой стене. Присмотревшись, я поняла, что вижу сквозь нее длинную череду комнат. Как в зеркале. Только они не уменьшались. И все были пусты, кроме одной.
— Там человек, — прошептал Хол.
Человек в комнате за стеной повернулся к нам.
Я почувствовала, как ноги сами собой сделали шаг назад, хотя казалось, я не могла сделать ни единого движения. Должно быть, мы прошли сквозь стену, потому что снова оказались в машине перед знаком стоянки. Следы пуль, ремень безопасности — все как всегда.
— Как мы сюда попали? — спросила я.
— Я шагнул назад, — пожал плечами Хол. — Видимо, поддался панике.
— Надо было подождать, пока я приготовлюсь.
— Камилла, о чем мы спорим! — воскликнул Хол. — Ты видела то же, что и я? Видела?
— Конечно. Но не будет обсуждать это. Не надо никаких теорий. Давай просто вернемся.
— Завтра вечером.
— Нет сегодня. Прямо сейчас.
Мы развернулись, двинулись к вершине холма и снова пронеслись по Зигзагу мертвеца. И снова возникло впечатление, будто входишь в кинотеатр (или выходишь из него). С каждым разом это получалось все легче. Теперь встала я, вместе со мной встал Хол. Я повернулась к стене (она была справа от нас). Он оказался на месте, именно там, где мы его видели. Стоял и смотрел на нас из соседней комнаты.
— Васкомб! — прошептал Хол.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
— Гарольд, — произнес Васкомб. Это не было ни приветствие, ни вопрос. Казалось, увидев нас, он не удивился.
— Со мной Камилла, — неловко проговорил Хол.
— Какая Камилла?
— Друг…
— Ладно, брось, — с раздражением вмешалась я. В школе мы два года сидели рядом. В выпускном классе он встречался с моей кузиной Рут Энн.
— Вы сейчас где? — спросил Васкомб. Как Хол, как я сама, он присутствовал, только когда я пристально на него смотрела. Никаких подробностей видно не было. Но когда он говорил, голос звучал прямо у меня в голове, как будто всплывало воспоминание.
— Мы здесь, там же, где и ты, — ответил Хол. — Где бы это ни находилось… Так где же мы?
— Я не знаю. Я мертвый.
— Я знаю, — неловко пожав плечами, проговорил Хол. — Мне очень жаль, прости.
— Я не помню, как я умер, — продолжал Васкомб. — А что, я должен помнить?
— Взорвался котел, — пояснил Хол.
— Ты служил на флоте, — вставила я. — Ты погиб на верхней палубе авианосца «Китти Хок».
— Ты кузина Рут Энн, — вспомнил Васкомб. — Тамара. Я всегда считал тебя хорошенькой.
— Камилла, — поправила я, но простила ему все. Внешность Васкомба почти совсем не содержала деталей. Просто было с кем поговорить. Тем не менее он выглядел более основательно, чем я или Хол. Возникало впечатление, что если протянуть руку, то можно коснуться его сквозь стену. Но мне не хотелось протягивать руку.
— Вы оба мертвые?
— Нет! — резко ответил Хол. — Мы просто… пришли в гости. Приехали на машине. Ну, вроде того.
— Я знаю. Зигзаг мертвеца. Я обнаружил его, когда был еще подростком, — стал рассказывать Васкомб. — Ты едешь на определенной скорости, ночью, и оказываешься здесь. После меня вы — первые. Я здесь торчу целую вечность. Вы еще подростки?
— В душе, — улыбнулась я.
— Я учусь в общественном колледже, — сообщил Хол.
— Радуйся, что ты не мертвый. Здесь всему конец.
— Да нет же! — чуть не закричала я. — Ты умер, но вот он — ты!
— Все равно я мертвый, — бесстрастно проговорил Васкомб. — И все равно все кончено.
— Но ведь это значит, что есть жизнь после смерти! — возразила я.
— Вроде того, — пожал плечами Васкомб. — Не очень-то это весело. И вообще доступно только людям, которые проезжают Зигзаг с определенной скоростью и, вероятно, на машине определенной марки. Думаю, что столбики на обочине в свете фар создают волновые колебания, которые перебрасывают вас в другую вселенную. На флоте я изучал электронику.
— А у тебя какая была скорость? — спросил Хол.
— Пятьдесят одна миля, — ответил Васкомб. — На «ягуаре». Я ехал за Рут Энн. Но «ягуар» я потом продал. Он уже тогда был классикой. Сколько с тех пор прошло?
