Тим Хэй - Отряд скорби
— Я понимаю.
— Но теперь я примирился.
— Ваша религия считает, что Иисус Христос взял Своих приверженцев на небеса, ведь так?
— Да, это так.
— Я не стану притворяться, будто разделяю это мнение. Но я одобрительно отношусь ко всякой идее, которая приносит утешение.
Рейфорд хотел было возразить, но подумал, стоит ли делать то, что Брюс Варне называет «свидетельствованием перед лицом Антихриста».
— Я тоже не пью, — сказал Карпатиу, сделав глоток сельтерской воды.
* * *— Почему ты не хочешь восстановления наших дружеских отношений? спросил Стив Планк. — Я бы этого очень хотел.
— Мне нужна помощь.
— Бак, мы можем оказывать друг другу услуги. Прими предложение Карпатиу, и тебе никогда не придется ни о чем просить всю твою будущую жизнь.
— Сказать тебе по правде, Стив, у меня так много отличных статей в столе, что нет необходимости особенно думать о карьере.
— Давай их нам.
— Нет, не пойдет. Но если ты можешь мне помочь, помоги. Я хочу добраться до этих двоих у Стены Плача.
— Николае их ненавидит. Он считает, что это помешанные. Наверно, так оно и есть.
— Тогда у него не должно быть возражений против моей попытки взять у них интервью.
— Я посмотрю, смогу ли я что-нибудь сделать. Сегодня он занят с кандидатом в пилоты.
— Будем считать, что ты мне этого не говорил.
* * *Карпатиу и Рейфорд вышли из лимузина возле большого ангара в аэропорту имени Кеннеди. Карпатиу обратился к водителю:
— Скажи Фредерику, что мы хотим сделать обычный осмотр.
Двери ангара открылись. Самолет был ярко освещен прожекторами. На той стороне, которую увидел Рейфорд, было написано «флагман» и изображена эмблема президента Соединенных Штатов. Но когда они обогнули самолет, Рейфорд увидел на другой стороне высоко на лесах бригаду маляров. Эмблема и название были уже закрашены. Вместо них была изображена эмблема ООН, но на месте надписи «ООН» были слова «Мировое Сообщество». Маляры добавляли последние штрихи к новому имени самолета: «Флагман Мирового Сообщества».
— Сколько времени займет завершение работ? — обратился Карпатиу к мастеру.
— Все высохнет на обеих сторонах к полуночи, — был ответ. — На эту сторону потребовалось шесть часов, а другая пойдет быстрее. К полету в субботу самолет будет вполне готов!
Карпатиу показал большой палец. Рабочие в ангаре ответили на этот жест аплодисментами.
— Мы бы хотели подняться на борт, — тихо произнес Карпатиу.
Через несколько минут выдвинулся лифт, по которому они поднялись в хвостовую часть самолета. Рейфорду бесчисленное число раз приходилось знакомиться с новыми самолетами. Это всегда производило на него сильное впечатление. Но никогда еще он не видел ничего подобного. Все в самолете, до мельчайших деталей, было удобно, продуманно, дорого и красиво. В хвостовой части находилось несколько ванных комнат с душем. Затем шел салон прессы, достаточно просторный для проведения встреч и совещаний. Каждое кресло было оборудовано телефоном, модемом, видеомагнитофоном и телевизором. В центре самолета располагался ресторан со всем необходимым оборудованием и помещением для прогулок и отдыха.
Ближе к носовой части самолета находилось жилое помещение президента и зал для совещаний. Одно из помещений содержало оборудование для обеспечения безопасности и наблюдения, а также технику, позволявшую их самолету связываться с любой точкой земного шара.
Непосредственно за пультом управления располагалось жилое помещение для команды. Для каждого пилота было предусмотрено отдельное помещение.
— Вы не обязаны будете оставаться в самолете, если мы задержимся где-нибудь на несколько дней, — сказал Николае. — Но везде вы будете находиться в самых лучших условиях.
* * *Бак был в кабинете Стива, когда забежала Хетти Дерхем, чтобы сообщить, что Николае на некоторое время уехал.
— Ах, мистер Уильяме! — воскликнула она. — Я бесконечно благодарна вам за то, что вы представили меня мистеру Карпатиу.
Бак не знал, что ответить. Ему даже не хотелось с ней здороваться. Она была ему неприятна. Поэтому он просто кивнул.
— Вы знаете, кто здесь был сегодня? — спросила она. Он знал, но не хотел это показывать:
— Кто же?
Бак остро почувствовал, что ему постоянно надо быть настороже с ней, со Стивом и особенно с Карпатиу. Им не следовало знать, насколько близки были Бак и Стилы, и чем дольше ему удастся скрывать свои отношения с Хлоей, тем лучше.
— Рейфорд Стил. Он был пилотом того самого самолета, на котором мы с вами познакомились.
— Я это помню, — ответил он.
— Вы знаете, что он может стать пилотом флагмана?
— Это будет для него высокая честь, так ведь?
— Он ее заслуживает. Это лучший пилот, с которым мне когда-либо приходилось работать.
Бак чувствовал себя неловко, вынужденный говорить о своем друге и брате во Христе так, будто они едва знакомы.
— Что значит хороший пилот? — спросил он.
— Спокойный взлет, гладкая посадка. Коммуникабельность в отношениях с пассажирами. Обращение с подчиненными как с коллегами, а не как с роботами.
— Производит впечатление, — отозвался Бак.
— Хочешь посмотреть самолет? — спросил Стив.
— А что, это можно?
— Он сейчас во вспомогательном ангаре в аэропорту Кеннеди.
— Я только что оттуда.
— Может, вернешься? Бак пожал плечами.
— Наверное, кто-нибудь уже написал и о новом самолете, и о пилоте, и обо всем остальном, но пожалуй, я бы хотел на него взглянуть.
— Вообще-то, ты все равно полетишь на нем в Израиль.
— Нет, я не смогу, — откликнулся Бак. — У моего босса в этом вопросе принципиальная позиция.
— Ты разговаривала с Баком?
— Наверное, он будет звонить ночью по нью-йоркскому времени.
— Может быть, мне встать, чтобы убедиться, что ты не спишь?
— Он ведь еще не знает, что мы ели пирожные одновременно. Ни за что на свете не упущу случая сказать ему об этом.
* * *Когда Рейфорд вечером возвращался домой, он подумал, что Хлоя найдет его настроение меланхолическим.
— Брюс отменил сегодняшнюю встречу, — первым делом сообщила она.
— Очень хорошо, — отреагировал Рейфорд, — а то я совершенно вымотался.
— Ну, так расскажи мне про Карпатиу.
Рейфорд попробовал приступить к рассказу. Что тут можно было сказать? Этот человек вел себя дружелюбно, приятно, спокойно. Если бы он не лгал, Рейфорд мог бы даже усомниться в справедливости принятой ими оценки.
— Тем не менее, сомнений в том, кем он является, больше нет, так ведь? — подвел он итог.
— Что касается меня, то у меня никаких сомнений, — поддержала Рейфорда Хлоя, — хотя я и не встречалась с ним
— А знаешь ли, тебя он, пожалуй, ни на минуту не мог бы обвести вокруг пальца.
— Я думаю, это так, — согласилась она, — а вот Бак говорит, что он производит потрясающее впечатление.
ГЛАВА 14
Бак пытался использовать все свои журналистские связи. В субботу, в отеле «Царь Давид», едва придя в себя после изматывающего трансконтинентального перелета, Бак направил обращения Хаиму Розенцвейгу, Марку Фанбергу и даже Питеру Мэтьюзу. По словам Стива Планка, Николае Карпатиу отверг прямую просьбу Бака оказать ему содействие в том, чтобы приблизиться к двум проповедникам у Стены Плача.
— Я уже объяснял тебе, — сказал Стив. — Он считает эту пару психами. И был очень разочарован, когда узнал, что ты хочешь о них писать.
— Значит, он не знает никого, кто помог бы мне туда проникнуть?
— Это запретная зона.
— В этом как раз и состоит моя трудность. Наконец, мы встретились с чем-то таким, чего не может Николае Великий.
Стив разозлился.
— Ты знаешь так же, как и я, что он в состоянии купить эту Стену Плача, — резко бросил Стив. — Но он не поможет тебе приблизиться к этому месту только потому, что сам не хочет этого, Бак. Хоть раз в жизни послушай разумного совета и не лезь на рожон.
— Ну что ж, это как раз по мне.
— Бак, я хочу тебя спросить. Если ты ослушаешься Карпатиу, или отвергнешь его предложение, или настолько разозлишь его, что он сам заберет его обратно, где ты будешь работать?
— Без работы я не останусь.
— Но где? Разве ты не видишь, что его влияние распространяется повсюду? Народ любит его! Они сделают для него все, что угодно. Уходя с его митингов, люди вытворяют такие вещи, которые им и не снились.
«Рассказывай мне об этом», — подумал Бак про себя.
— Все равно я найду себе дело, — ответил Бак.
— Сейчас ты пока сможешь найти работу, но ничто не вечно.
Стив еще никогда не был так близок к истине, хотя и не понимал этого.
Второй отказ Бак получил от Мэтьюза, который уютно устроился в пентхаусе пятизвездочного отеля в Тель-Авиве. Хотя он и откликнулся на звонок Бака, но оставил его ни с чем.
