Максим Солохин - Король и Каролинка
-- Не православный, -- заявил Волк.
-- Почему это?
-- Потому что воображаемый. А воображение -- это ложь.
-- Почему -- воображаемый? -- возмутился я. -- Очень даже настоящий.
И топнул ногой в доказательство. Проснулся. Немедленно разбудил Маму и пожаловался ей на Волка.
-- Спи, малыш, -- сказала Мама. -- Этот храм тебе приснился. Он и правда ненастоящий.
-- Значит, Волк не соврал? -- усомнился я. Мне-то хотелось, чтобы Мама разоблачила Волка. Но Мама не разоблачила, а подтвердила показания Волка, и это мне не понравилось.
Я уснул опять. И увидел второй магический сон.
Теперь Храм был уже вдалеке и нечеткий, размытый. Я даже не уверен, был ли на нем Крест. Но самое удивительное -- теперь я отчетливо ЗНАЛ, ЧТО Я СПЛЮ. Потом мне объяснили, что это первая ступенька магического сна -- когда человек во сне знает, что это сон.
Увидев Волка, я ничуть не удивился.
-- Ну и что, -- сказал я. -- Это сон. Только сон. Здесь ВСЕ ненастоящее.
-- Глупенький, -- Волк осклабился. -- А там-то, там-то СКАЗКА!
-- Ну, и что? -- не понял я.
-- В сказке тоже ВСЕ ненастоящее. Там лишь видимость Храма, лишь видимость иконы, лишь видимость...
Тут сон стал совсем нечетким, туманным. И под змеиный шелест "лишь видимость... видимость..." я как-то медленно выплыл из сна в реальность. А по пробуждении обнаружилось, что я горько плачу.
Встревоженная Мама вскочила с постели и принялась меня утешать.
Я пересказал ей свое видение.
-- Ну, и что же, что видимость, -- сказала она. -- Икона и есть видимость. Икона -- это образ, изображение. Какая разница, во сне или наяву.
Тут-то я и рассказал ей про иконы в первом сне.
-- Может, это был вещий сон, -- сказала Мама. -- Изображение иконы -- это тоже икона. Кто сказал, что воображение -- это обязательно ложь? Воображение может быть и истиной. Там были настоящие иконы! Значит, это, может быть, был настоящий Храм.
-- Значит, Волк все-таки соврал?
-- Конечно, -- сказала Мама. -- Там же были иконы.
Эта мысль меня утешила. И я уснул.
И увидел третий магический сон. Я знал, что это сон. Я как будто убегал от Волка, прячась в каких-то развалинах, и мне было как будто страшновато, но на самом деле мне было не очень страшно -- ведь я знал, что это всего лишь сон. Захочу -- и проснусь.
Волк загнал меня в угол.
-- Я тебя не боюсь, -- сказал я Волку. -- Ты ненастоящий. Ты -- видимость, -- сказал я.
И вдруг я начал безобразно дразниться, кривляться, шипя по-змеиному:
-- Ты лишь видимость! Видимость...
Меня опьяняло чувство неуязвимости. Захочу -- и проснусь, и сон растает. Я вдруг подумал во сне, что могу делать что угодно, как угодно грешить -- все лишь видимость, видимость...
-- А если я тебя съем? -- сказал Волк беззлобно.
-- Попробуй, Видимость, -- сказал я нагло. И тогда Волк прошептал:
-- А сами вы что едите? -- Одну только видимость, видимость...
И растаял.
Я проснулся с ощущением победы. И долго не задумывался над последними словами Волка. Мало ли что сболтнул старый демон. А что в виде Волка мне явился демон -- это было ясно и без маминых объяснений.
Но во время литургии, на ближайшей службе в Храме, меня вдруг пронзила мысль: я вдруг понял последний подлый намек демона. Он намекал на Причастие. Я же живу в сказке -- так ЧТО же мы едим? Может ли в сказке быть Тело Христово и Кровь Христова?!
Эта мысль меня так потрясла, что я даже до сих пор не решился никому задать вопрос о своем сомнении. Может ли в Сказке быть Тело Христово? А если не может, то может ли быть в Сказке истинная Церковь? Или мы правда еретики?!
Должен признаться, что я до сего дня так и не нашел ответа на этот волчий вопрос. Я предпочел до поры, до времени позабыть его. Просто позабыть. Но с этого дня у меня появилось странное для сказочного мальчика желание каким-нибудь образом пробраться в реальную реальность. Потрогать руками, понюхать, прикоснуться губами к настоящему, невыдуманному, Богом созданному миру.
О видении
Однако не думайте, будто из-за семейных раздоров и психических травм я рос несчастным, был неполноценным. Вы плохо знаете моего Папу! Вот уж кто умеет извлекать пользу из любых неприятностей.
Мне порой кажется, что за фасадом "семейных проблем" у Папы скрывалась какая-то особая систематическая политика моего воспитания. Он мастерски использовал любые травматические ситуации, чтобы научить меня видеть оборотную сторону жизни. Не пугаться ее, а внимательно и холодно изучать. Так сказать, знать врага в лицо. Впрочем, скорее всего, это у Папы выходило нечаянно, бессознательно.
Теперь-то я понимаю, какую огромную роль в нашей жизни играет наша способность разумно и целенаправленно действовать, даже и не подозревая об этом. Таким способом люди, в сущности, делают в этой жизни гораздо больше, чем посредством сознательного планирования.
Папа научил меня ВИДЕТЬ бессознательное. И мне никак не обойти стороной эту трудную тему. Иначе все, что случилось между мной и Настей, так и останется неосознанным. А я бы не хотел тупо загипнотизировать читателя своей притчей. Моя цель противоположная.
Папа научил меня ВИДЕТЬ не без мой воли. Будучи еще совсем малышом, я не раз просил Папу, чтобы он научил меня наводить на людей транс, но он отвечал, что мне рано этим заниматься.
-- Третий закон Ньютона знаешь?
-- Нет.
-- Вот выучишь, -- тогда и поговорим, -- шутил Папа.
Чтобы научиться наводить транс, я специально выучил законы Ньютона, когда мне было всего девять лет.
-- Действие равно противодействию, -- сказал я. -- Ну и что? Что это значит?
-- Это значит, что когда наводишь транс, -- сказал Папа серьезно, -- частенько и сам входишь в транс. Да всегда входишь хотя бы в какой-то мере. А ты пока маленький, для тебя это может быть по-настоящему опасно. У тебя еще "я" неустойчивое.
-- А вот ты же вводишь меня в транс.
-- Я твой отец. И я разбираюсь во всем этом. И вообще, нормальный ребенок в общении со своими родителями практически всегда в трансе. Пока младенец.
-- А я ведь не младенец.
-- Для меня ты еще долго будешь младенец, -- Папа улыбнулся. -- Считай, что у тебя второе детство.
-- А когда ты меня научишь наводить транс?
-- В третьем детстве, -- сказал Папа загадочно.
-- Но я же выучил Ньютона. Хотя бы начни.
-- Давай. Давай ты вначале научишься ВИДЕТЬ.
-- Давай.
И я стал учиться ВИДЕТЬ.
Папа объяснил мне, что в каждом человеке живет ДВЕ разных личности.
-- На самом деле не две, а больше. Но они проявляются по очереди. А в каждый данный момент обычно -- ровно две. У себя самого этого не видно. А у другого -- видно.
-- И у меня сейчас видно две? -- спросил я.
-- И у тебя.
-- И у тебя?
-- И у меня. Только я сам у себя не вижу вторую.
-- А зачем их две? -- спросил я.
Папа засмеялся.
-- Затем, что жизнь -- штука сложная. Одна человеческая личность ее вместить не может. Ты же не Бог. Ты не можешь за всем уследить. Ты не можешь все осознать. А жить-то надо.
-- А зачем мне за всем следить? -- удивился я.
-- Тебе и не приходится следить. Это делает твоя вторая личность, скрытая. Ее называют еще "гений" или "интуиция". Если он замечает что-то важное для тебя, он сообщает твоему уму.
-- А как? Как сообщает?
-- Мысль. Тебе вдруг приходит в голову мысль.
-- Понятно. А какая у меня вторая личность?
После этого вопроса я, наверное, вошел в транс -- совершенно не помню, что Папа мне ответил.
Помню только: он объяснил мне, что когда ВИДИШЬ в человеке сразу две личности, это называется "диссоциацией". Они совсем разные!
Помню, как я спросил:
-- Сразу две? Одновременно?
-- Сразу две. А когда видишь только одну, это значит, что либо этот человек в трансе, либо ты сам в трансе -- потому и не видишь.
-- А я обычно вижу только одну. Вот ты, например. Ты один. И все.
-- А ты обычно находишься в трансе.
-- Как это?! Нет, я когда в трансе, я вообще ничего не вижу. Или не помню. А сейчас вот -- все вижу. И помню.
-- В глубоком, -- сказал Папа и дальше я опять чего-то не помню. Провал в памяти.
Дальше вроде помню, как я говорю:
-- Это на поверхности?
Что "на поверхности" -- не помню. Но эта фраза в моей памяти относится к этому разговору.
Понятно, что этот разговор ничего мне не объяснил и не прояснил. Я так ничего и не понял -- да и что я мог понять в таком нежном возрасте. Но Папа по сути дела и не ставил целью что-то объяснить. Я же не просил его объяснить мне, что такое транс и как его наводят. Я просил научить меня наводить на людей транс.
А научиться чему-то и понять как это делается -- это совсем не одно и то же. Например, когда ребенка учат ходить, ему не читают лекций по прямохождению, а просто берут за руку и ведут. Когда учат считать -- обходятся без теории чисел. А просто заставляют повторять "два, три, четыре...". Так и делал мой Папа -- когда он чему-то хотел меня научить, он часто обходился без лишних слов.
