Ольга Белоусова - Перекресток волков
Великолепно. Братья — это как раз то, чего мне не хватало для завершения дня.
Перед уходом я, как всегда, оставил для кошки немного мяса. Вдруг она придет раньше, чем я вернусь. Кроха смотрел на меня широко раскрытыми глазами, но ни о чем не спросил. Хорошо, а то вряд ли я смог бы дать вразумительный ответ.
Потом мы отправились искать его дом.
Это и впрямь оказалось почти рядом. Старая обшарпанная многоквартирка с чудом сохранившимся номером на фасаде. На первом этаже три окна были забиты фанерой; настежь распахнутая дверь подъезда открывала чудесный вид на грязную темную лестницу. Пахло сыростью и человеком.
Квартира Крохи находилась на втором этаже. За дверью слышалась музыка. Я поднял руку, чтобы постучать.
— Погоди, у меня же есть ключи, — мальчик принялся шарить по карманам.
Судя по тому, как долго он этим занимался, мне стало ясно, что ключи пропали. Я постучал. Дома, несомненно, кто-то был, но этот кто-то открывать нам не торопился. Я подождал и постучал снова. Потом еще раз. Потом ударил по двери ногой, выплескивая скопившееся раздражение. Дверь распахнулась, с громким треском хлопнув по стене. Кроха тихонько ойкнул за моей спиной. Я обернулся и увидел, что он еле держится на ногах, вцепившись в дверной косяк.
— Ты слишком быстро шел… — словно извиняясь, пробормотал он. Я подхватил мальчика на руки и шагнул внутрь, пинком ноги возвратив дверь в первоначальное положение.
Навстречу из полумрака квартиры, застегивая на ходу джинсы и невнятно матерясь, вылетел полуголый парень.
— Какого черта! — заорал он, увидев меня. Я не ответил, заворожено разглядывая его чудовищно-рыжие взлохмаченные волосы. — Кроха! — похоже, парень быстро соображал. Это утешало. — Что ты с ним сделал?!
М-да, вот вам и все соображение. Я стряхнул с себя оцепенение и раздраженно ответил:
— Вообще-то я принес его домой. Он ведь здесь живет?
— Здесь…
Я кивнул, отодвинул рыжего в сторону и прошел в темную комнату.
На диване сидела хорошенькая, но тоже почему-то не совсем одетая девчонка. Увидев меня, она взвизгнула, торопливо застегнула кофточку и выскочила из комнаты.
— Заходи в другой раз, — крикнул ей вслед рыжий. В прихожей раздался звук упавшей двери. Рыжий, занятый разглядыванием мальчика у меня на руках, не прореагировал. Я тоже — моя она, что ли?
Я положил Кроху на диван, снова ощупал голову.
— Кроха? — встревожено спросил за моей спиной рыжий.
Надо отдать должное, его голос почти не дрожал.
— Андрейка…
Я медленно поднялся с колен, шагнул в сторону.
— Что случилось, братишка? — рыжий чуть развернулся следом за мной, не делая попыток, однако, подойти ближе к дивану.
— Помоги, — сказал я. — Нужны ножницы, бинт, вата и спирт.
Один быстрый шаг, и мне в грудь, легко вспоров плотную ткань куртки, уперлось лезвие ножа. Острое такое лезвие… По телу побежало что-то теплое…
— Интересно, в городе все ходят с оружием или это только мне так повезло?
— А кстати… Ты кто такой?
Дьяволенок мгновенно проснулся и засуетился в ожидании крови. Я велел ему заткнуться. Я не хотел драться.
— Ты мне куртку испортил.
— Кто ты? — настойчиво повторил человек.
— Меня зовут Ной.
— Еврей, что ли?
— Что?
— Проехали…
— Слушай, убери нож. Это не игрушка.
— Боишься?
— Да, я…
— Молодец.
— …Я могу не рассчитать сил и убить тебя. Рыжий недоверчиво хмыкнул.
— А ты не похож на сумасшедшего…
— Андрейка… — тихо позвал Кроха. — Андрей, он мне помог… Нож исчез также внезапно, как и появился.
— Андрей, — рыжий протянул руку для пожатия.
— Нужны ножницы, бинт, вата и спирт, — повторил я.
— Спирта нет, только водка, — сообщил через минуту Андрей. Срезая волосы вокруг раны, я думал о том, что лучше было бы уйти отсюда. Я уже перевыполнил программу спасения, с остальным справится и младенец…
— Я включу свет, — предложил рыжий.
— Не надо.
— Но ведь темно!
— Я хорошо вижу, а яркий свет будет только раздражать ему глаза. Я поднес к губам мальчишки бутылку.
— Вот, выпей.
Кроха сделал глоток и закашлялся.
— Это… что?
— Лекарство, малыш.
— Это?!
— Да, — я заставил его выпить еще. — Сейчас будет немного неприятно. Ты просто закрой глаза, хорошо?
Он послушался. Я осторожно обработал рану водкой.
— Больно… — дернулся Кроха, пытаясь оттолкнуть мою руку.
— Терпи, малыш. Я еще должен тебя перебинтовать.
— Спасибо тебе, Ной.
— Не за что, малыш, не за что… Ну, вот и все…
Андрей снова склонился над диваном, спросил встревожено и зло:
— Кто это сделал, Кроха?
— Лео… говорит… деньги вернуть надо… Кис много должен, да?.. Это все из-за меня…
Рыжий передернул плечами, нахмурился.
— Ты поспи, Кроха. Мы обсудим все завтра, договорились? Слушай, — парень повернулся ко мне, — помоги мне его раздеть…
Вместе мы стянули с мальчика свитер и джинсы. Андрей достал откуда-то одеяло, укутал им Кроху и кивнул в сторону двери.
— Наверное, лучше, если он будет спать в своей кровати? Я взял Кроху на руки.
— Наверное… Ты давай, разбери там постель… Только свет не включай!
Рыжий быстро прошел вперед. Комната Крохи оказалась второй слева по коридору. Здесь в темноте на потолке мерцали голубые звездочки. В сочетании с оранжевыми отблесками уличного фонаря их мигание производило удручающее зрелище. По обе стороны от окна — узкие кровати. Стол, стул, книжные полки, видавшая виды гитара.
— Есть хочешь? — спросил Андрей после того, как я уложил мальчика в кровать.
— Хочу.
— Кухня налево, а потом направо… Иди, я только дверь прикрою, — Андрей усмехнулся. — Дует, знаешь ли.
Налево, а потом направо. Первая же дверь, в которую я ткнулся, оказалась входом в жилую комнату. Девственно чистый письменный стол, за которым, уверен, давно никто не сидел. Ворох одежды на диване, незаправленная кровать, распахнутые дверцы шкафа. Книжные полки от пола до потолка. Плакаты на стенах. Я задержался на пороге на секунду. Вздохнул. Дом. Я скучал по дому.
— Не туда! — крикнул сзади Андрей. — Это наша с Маратом комната, а кухня дальше…
— Большая квартира…
Я никогда не обманывался насчет истинных размеров родительского дома, однако он был самым большим в поселке, и мы с братом втайне гордились этим. Только пройдясь по квартире Крохи, я осознал, в какой тесноте мы там жили. Я изо всех сил старался не выглядеть удивленным, но, похоже, получалось не очень-то.
— Да, большая… Дом-то старый, сейчас строят по-другому.
Поворот направо. Две белые двери заперты на щеколды — кладовки, вероятно. Третья дверь разрисована потрясающими воображение вазами с фруктами, бутербродами, кастрюльками и сковородками, полными дымящихся кусков то ли мяса, то ли чего-то еще… Дверь в кухню, короче говоря.
— М-м-м… — заметил я, разглядывая художественные порывы чей-то голодной души.
— Я рисовал, — гордо сказал Андрей, появляясь из-за моей спины. Щелкнул выключатель. Я на мгновение зажмурился от яркого света и рыжих волос Андрея. У нас редко рождаются рыжие, а уж такого кошмара я вообще никогда не видел.
— А… — многозначительно сказал я. — Слушай… м-м… а где у вас можно… руки помыть?
— Руки? Ванная напротив. Туалет рядом.
Пахнущее лимоном мыло и горячая вода в водопроводном кране показались мне лучшим достижением человеческой цивилизации. Я тер руки, смывая с них городскую грязь, и рассматривал свое отражение в висевшем над раковиной зеркале. Волосы потемнели и сильно отросли. Чтобы вернуть им первоначальный цвет, требовалось много времени и много мыла, а стричь было нечем, да и не хотелось. Футболка, подаренная отцом всего три месяца назад, стала тесной в плечах. Я улыбнулся сам себе, прищелкнул белыми, крепкими зубами. Я взрослел, и мне это нравилось…
Когда я вернулся на кухню, Андрей что-то тщательно перемешивал в сковородке. Он уже успел надеть старую фланелевую рубашку с закатанными по локоть рукавами и теперь почему-то был похож на растрепанного рыжего голубя.
— Мы сегодня ничего не готовили, — сказал Андрей, плюхнув сковородку в центр большого квадратного стола. Протянул мне вилку. — Картошка вчерашняя. Да ты садись, не стесняйся.
Я выбрал место поближе к окну. Второй этаж — это почти на земле. А к людям лучше не поворачиваться спиной даже при солнечном свете и на своей территории.
Некоторое время мы молчали, занятые поглощением картошки. Я старался есть медленно, чтобы не показать, насколько на самом деле был голоден. Андрей, впрочем, похоже, думал о чем-то другом.
— Кис меня убьет, — сказал он, убирая пустую сковородку в раковину.
— Кто?
Зафырчал и щелкнул выключателем чайник. Андрей достал две большие синие чашки, задумчиво заглянул в них. Потом поставил на стол.
