Андрей Бондаренко - Народная Воля – 2017
– Русская усадьба? Это как? – находясь в образе «недалёкой девушки из заштатной парагвайской провинции», уточнила Алина. – Ах, да. Есть же такая северная страна – «Россия». Как же, помню. Читала в умных книжках. Мол, холодные белые снега и страшные, вечно-голодные медведи…
– Это точно, – усмехнулся Аматов. – И про голод. И про медведей…. Вот, кстати, один из них. Как вам, молодые люди? Нравится?
Машина остановилась у громоздкого здания, рядом с которым располагалась пятиметровая бронзовая фигура медведя, стоявшего на задних лапах.
«Ну-ну, типа – не участвую в параде тщеславия», – мысленно развеселился Лёха. – «Скромный такой мишка. Ага, конечно…. А само здание мне, определённо, что-то напоминает. Ёлы-палы! Это же Смольный! По крайней мере, фасад с характерными колоннами – один в один…».
От «Смольного» незамедлительно прибыл вертлявый молодой человек в неприметных тёмных одеждах и помог пассажирам «Бентли» выбраться из автомобиля.
– Пусть все работники уматывают, – на русском языке велел Аматов. – Даю ровно пять минут. Уходить через задние двери. Выйдешь последним и запрёшь.
– Может, я останусь? – с нескрываемым интересом поглядывая на Алю, спросил юноша. – Помогу, если что…
– Обойдёшься, – отрезал «серый» банкир. – Молокосос. Совсем обнаглел. Всё, иди.
Молодой человек, что-то недовольно бормоча под нос, удалился.
– Возникли проблемы? – беззаботно улыбнувшись, поинтересовалась (по-немецки), Алина.
– В наше безалаберное время очень трудно найти хороших слуг и дельных помощников. Практически невозможно, – пожаловался Александр Михайлович. – Все такие бестолковые и несообразительные…. Следуем в дом, дамы и господа! Прошу, прошу…
Оказавшись в холле «Смольного», Аматов подошёл к прямоугольному пульту управления, закреплённому на стене, и, пощёлкав кнопками-клавишами, пояснил:
– Это я отключил камеры видеонаблюдения, расположенные внутри дома. Нам же они не нужны, верно?
Вслед за хозяином дома они – по мраморной винтовой лестнице, украшенной красной ковровой дорожкой – поднялись на второй этаж и оказались в просторной гостиной, слегка напоминавшей музей изобразительных искусств.
«Стены плотно завешаны старинными картинами насквозь эротической направленности», – оглядевшись по сторонам, отметил Лёха. – «Везде и всюду расставлены мраморные и гипсовые скульптуры обнажённых женщин. Понятное дело. Газеты иногда, в порядке исключения, дают и правдивую информацию…».
– Что будете пить, парагвайские молодожёны? – хлебосольно поинтересовался Аматов. – Вас, герр Вагнер, устроит красное сухое вино урожая 2008-го года? Отлично, сделаем…. А, что предпочитает наша прекрасная дама?
– Немного «Мартини» мне, судя по всему, не повредит, – с интересом разглядывая одну из мраморных фигурок, сообщила Аля. – Кстати, эта каменная барышня очень похожа на меня.
– Очень похожа, – многозначительно улыбнувшись, подтвердил «серый» банкир. – Будто бы с вас, милая Герда, лепили…. Вы, друзья, располагайтесь и будьте, пожалуйста, как дома. Вон в том антикварном секретере сложены различные исторические документы времён Великого Рейха. Изучайте, листайте – сколько душе угодно. А я отойду на пару-тройку минут. Озабочусь заказанными алкогольными напитками…
Аматов, вежливо кивнув головой, удалился.
– Как-то избыточно быстро развиваются события. Спринт натуральный, – тихонько прошептала Аля. – Не к добру это…. Будем действовать согласно заранее разработанному плану? Или займёмся отвязанной импровизацией?
– Мне гораздо ближе второй вариант, – заверил Алексей. – Пожалуй, сделаем так. Ты, жёнушка, побудь здесь. Осмотрись. Ознакомься с предложенными документами. Потом расскажешь.
– А, ты?
– Пройдусь немного. В том плане, что попробую немного пошпионить за подозрительным хозяином здешних мест. Если столкнусь с ним нос к носу, то скажу, что, мол, ищу туалетную комнату…
Пройдя по полутёмному коридору метров двадцать пять, Лёха остановился возле приоткрытой двери, из-под которой выбивался светло-жёлтый лучик света.
«Судя по характерному табачному запаху-аромату, здесь расположена так называемая «сигарная» комната», – решил Алексей. – «Там же, надо думать, имеется и дельный мини-бар. А дверь, как это принято в патриархальной Австрии, частично застеклена. Что, надо признать, весьма удобно…».
Он осторожно – через застеклённую дверную филёнку – заглянул внутрь помещения.
В «сигарной» находился только Аматов, а перед ним – на круглом серебряном подносе – стояли три высоких бокала. Два из них были на две трети заполнены бордовой жидкостью, а третий – янтарной.
Александр Михайлович, надсадно крякнув, отодвинул в сторону громоздкую тумбочку красного дерева, за которой обнаружился встроенный в стену несгораемый сейф.
«Ага, сейчас, не иначе, начнётся что-то интересное», – смекнул Лёха. – «Вот, «серый» банкир ввёл нужный цифровой код, открыл дверку и извлёк из сейфа две коробочки. Одна маленькая, чёрная, без каких-либо надписей. А на второй, белой и гораздо более объемной, значится – «Женская Виагра». Интересное дело…. Крохотный светло-зелёный шарик, вынутый из чёрной коробочки, брошен в один из бокалов с бордовой жидкостью. Три же плоских пилюли, извлечённые из белой упаковки, отправлены в бокал с янтарным содержимым…. Что же, предстоящая диспозиция – в первом приближении – ясна и понятна. Я, скорее всего, должен погрузиться в крепкий сон. А Алька, отведав коварного зелья, стать более податливой, сговорчивой и раскованной. Ладно, разберёмся. Не впервой…».
Глава девятнадцатая
Повороты и сюрпризы
Конечно, можно было пойти и по пути наименьшего сопротивления. То бишь, пользуясь тем обстоятельством, что камеры внутреннего видеонаблюдения были отключены, надавать фигуранту по толстым мордасам, после чего связать его, родимого, и подвергнуть допросу – по жёсткому варианту, ясен пень.
Почему бы и нет, в конце-то концов? Вариант, как вариант. Жизненный, простенький, незамысловатый и многократно проверенный.
Но Алексей, на этот раз, рассуждал по-другому, мол: – «Простота, как учат старшие товарищи, иногда бывает хуже воровства. А незаметно поменять бокалы с красным вином – действо элементарное. Чай, не второй бином Ньютона. Тем более что люди, находящиеся под воздействием снотворных препаратов, становятся разговорчивыми – без всякой меры. Могут, борясь со сном, полностью утратить внутренний контроль и – ненароком – разболтать самые заветные тайны-секреты, про которые и под жестокими пытками не обмолвились бы…».
Поэтому он развернулся и, стараясь шагать бесшумно, вернулся в гостиную.
«Куда, интересно, подевалась наша неугомонная и непредсказуемая фрау Герда?», – вертя головой по сторонам, забеспокоился Лёха. – «Решила немного пошалить? То есть, поиграть в прятки? Не ко времени, честное слово. Надо же предупредить легкомысленную шалопайку о хитрых таблетках, растворённых в «Мартини»…. Ну, и что теперь делать?».
Через минуту в гостиную вошёл «серый» банкир и, поставив поднос с бокалами на журнальный столик, громким голосом поинтересовался:
– А, где же наша парагвайская Богиня? Неужели притомилась и задремала?
– Не дождётесь! – известил задорный голосок, и из-за цветастой китайской ширмы, расположенной в дальнем углу помещения, появилась преобразившаяся Алина.
На светловолосой голове девушки красовался массивный рыцарский шлем, а через высокую грудь была переброшена широкая перевязь, на которой были закреплены длинные нарядные ножны с торчащей из них чёрной рукояткой меча.
– Амазонка! – восторженно хлопнув в ладоши, ахнул Аматов. – Самая настоящая Валькирия! Древняя Богиня воинской доблести…. Браво! Предлагаю – незамедлительно выпить!
– И, за что же мы пьём? – манерно беря с подноса высокий бокал, заполненный благородной янтарной жидкостью, уточнила Алина.
– За любовь – без конца и без края! – заметно волнуясь, провозгласил стареющий ловелас. – За чувственную, разнообразную и без всяческих ограничений! Этот тост, мои юные друзья, пьётся до дна. До последней капли…
– Имеет место быть какое-то странное ощущение, – секунд через тридцать-сорок сообщила Аля. – Словно бы…. Даже не знаю. Со мной такое впервые…
– Очень странное, – замедленным и встревоженным голосом подтвердил Аматов. – Неужели…. Неужели, я, голова садовая, перепутал бокалы? Как такое могло случиться? Помогите! Голова кружится! Кружится…. Помогите, ради Бога…
Лёха ловко подхватил незадачливого банкира под мышки, переместил грузное тело на широкий кожаный диванчик, после чего резюмировал:
– Надо же, уснул. Уже похрапывает. Быстро таблетка-горошина подействовала, ничего не скажешь. Практически мгновенно…. Ладно, пока проведём тщательный обыск. А, где-нибудь через час-полтора разбудим этого жирного борова и хорошенько допросим…. Нет принципиальных возражений, любимая?
