Арина Алисон - Герцогиня
Объявили наши имена, и мы вошли в малый тронный зал. По рядам присутствующих произошла волна оживления. Пока мы подходили к трону, за нами следовал и шепоток. Герцог старался делать вид, что ничего не произошло, сияя фиолетовым бланжем, проглядывающим сквозь слой пудры, хотя лично я советовал не замазывать: во-первых, это не скроет, а во-вторых, почему он должен бояться чьих-то разговоров. Если ему чего-то не понравится, пусть скажет мне, и я разберусь. Мою репутацию разборки не ухудшат, а вот над ним уже будут не смеяться, а сочувствовать.
При нашем приближении у Его Величества чуть не отвалилась челюсть. По его выражению лица нельзя было понять, с чем он борется, с удивлением или со смехом. Подойдя к трону, мы поклонились. Встав на полагающиеся нам места, герцог прошептал:
— И нечего на меня так смотреть. Я же просил позволить мне не появляться во дворце хотя бы неделю. А вы все требуем, требуем… Деспот ты, а не друг, — шепотом возмущался он.
Не обращая внимания на возмущенное шипение своего друга, Его Величество представил нас посланнику из южного королевства, расписав красочно наши достоинства. Услышав мое имя и должность, посланник зацокал языком и, как только король закончил говорить, обратился ко мне.
— Премного о вас наслышан, сударыня, про вашу доблесть, решительность и красоту. А не хотите ли стать моей женой? Я сказочно богат. У вас бы ни в чем не было бы отказа. Прекрасные рабы и рабыни, изысканные яства… — соловьем заливался посланник.
— Я замужем, к вашему сведению. Муж у меня достаточно для меня богат, а с отказом еще не сталкивалась, — ответил я, бросив взгляд в сторону Эммануэля.
— Если только пожелаете, то в моей власти сделать вас вдовой, — высокомерно произнес говоривший.
— Да у меня с этим нет проблем. Я и сама могу в любой момент сделать себя вдовой, — криво ухмыльнулся я.
Герцог слегка побледнел.
— И почему я согласился? Ты ведь хотел на ней жениться, — закатив глазки, прошептал он.
Замерев на минуту, Его Величество неожиданно встал.
— За выдающиеся заслуги перед королевством и лично перед королем, герцог Вэрински награждается орденом Семилучевой Звезды, — возвышенно произнёс Эртан III.
— Что это с ним? — зашептались в свите посланника и среди придворных короля.
— Я думаю, Наше Величество вспомнил, что сам в своё время хотел на мне жениться. Теперь от радости за не случившееся, награждает спасителя, — тихонько, только для ближайших к трону, а значит посвященных, сообщил я.
Лорэйн с трудом сдерживала рвущийся смех, глядя на слегка смутившегося короля.
— Я умею ценить помощь! И вообще, я здесь король, кого хочу, того и награждаю, — ехидно сообщил он в ответ, глядя на меня, а затем не выдержал и рассмеялся.
— Ваше Величество, позвольте и мне преподнести герцогу подарок. Только благодаря его самоотверженности я имею счастье быть вашей женой и королевой! — мягко улыбнувшись, промолвила Лорэйн.
— Вы совершенно правы, моя радость, он заслужил свои награды, — поцеловав жене руку, король усмехнулся.
Встав с трона и сняв с себя перстень с большим алмазом, Лорейн собственноручно надела кольцо на мизинец герцога: на другой палец оно бы и не налезло. Советник многословно и великосветски поблагодарил королевское семейство, и официальная часть пошла своим чередом.
Разобравшись с посольством, мы вчетвером собрались в кабинете Его Величества. Уж очень ему хотелось с нами побеседовать.
— Как твой сын? — заходя издалека, начал король.
— Э… м… учится, — задумчиво протянул Советник.
— Не понял, — округлив глаза, спросил Его Величество.
— Герцогиня Лионелла занялась его воспитанием… и заставила учиться…, - несколько задумчиво, выдал герцог.
— Самого… — ахнул король.
— Да нет. С друзьями, — ответил герцог.
Его Величество какое-то время сидел молча, пытаясь переварить информацию.
— И они согласились? — все еще находясь в ступоре, поинтересовался король.
— Не сразу, конечно, но с радостью, — криво ухмыльнулся Советник.
— О-о-о… — удивился Его Величество.
— Сын попытался нахамить герцогине… ей это не понравилось и она применила… тяжелую аргументацию… А эти пьяные идиоты, несмотря на мое предупреждение, попытались напасть на ЕЁ Светлость… Их, естественно, унесли. При этом присутствовали мои соседи, подтвердившие нападение. Законы наши ты знаешь. ЕЁ Светлость тоже знает… У мальчиков был выбор: смерть, пожизненное заточение или учиться. Они, совсем немного подумав, выбрали учебу, — ухмыляясь, сообщил герцог.
— А что, родители не предлагали выкуп? — не скрывал своего удивления король.
— Предлагали. Герцогиня сказала, что ей и моих денег достаточно, — скривился Советник.
Какое-то время Его Величество сидел в задумчивости, поглядывая на меня заинтересованным взглядом и слегка улыбаясь. Мне это не понравилось.
— Вы чего это глазками засверкали, Ваше Величество, может предложить Лори дать вам в лоб? — хмуро спросил я.
Лори, подхватившись с кресла, побежала к мужу и поднесла кулачок к его лицу. Король засмеялся, схватил ее в охапку, посадил себе на колени и начал целовать. Где-то пару минут они не обращали на нас внимание.
— Мне после такого, уже два бланжа под глаза понавешивали бы, — пробурчал не выдержавший Эммануэль.
Король, вспомнив о присутствующих, отстранился от жены и с удивлением посмотрел на меня.
— Лионелла, ты чего? Он же твой муж?
Лори, зная мою реакцию на слово муж, резво отскочила в сторону. Его Величество удивленно посмотрел на жену.
Меня же захлестнула волна ярости. Схватив какую-то статуэтку, я со всей дури врезал ею по столу.
— Му-у-уж-ж?! Мы догова-а-аривалис-с-сь… — сердито зашипел я.
Советник и король от неожиданности подпрыгнули на месте и отшатнулись от меня.
— Понял. Нет вопросов. Уже не завидую, — произнес король, с удивлением и ехидством поглядывая то на меня, то на друга.
— Я и сам себе не завидую. Как только она появилась в моей жизни… так периодически и не завидую, — мрачно сообщил Эммануэль.
— Вы чем недовольны, супруг мой?! Свои условия я вам высказала сразу, и вы их приняли, — ядовито поинтересовался я.
— Ну что вы дорогая, что я враг себе?! Никакого недовольства. Я просто знакомлю Его Величество с положением дел, — качнув головой, изображая поклон, произнес герцог.
Его Величество, видя мое настроение, перевел разговор на нейтральные темы, а через полчаса мы вообще разошлись по своим комнатам. На следующий день я уже умчался в имение.
После демонстрации моего стойкого решения по поводу наших взаимоотношений, Эммануэль стал реже приезжать домой. Однако, каждый раз, как являлся, продолжал приглашать меня на вечерние посиделки.
Похоже, он на что-то еще надеялся, и пытался взять меня на измор. Мне эта ситуация не нравилась, но поскольку он не делал никаких поползновений, отказаться не мог. Я все чаще стал задумываться о том, что пора отсюда сваливать. Единственное, что меня еще как-то держало, это обещание заниматься с Эдвином и его друзьями.
Парни постепенно втянулись в каждодневные тренировки, и, как мне кажется, даже стали получать от них удовольствие. Поскольку больше нечем было заняться, то они без всякого давления приступили к переписыванию книг, чем они и должны были заниматься. Так же им была предоставлена возможность брать из библиотеки книги. И все чаще они использовали это право.
Бертрана это обстоятельство очень обрадовало. Он в прошлом предпринимал неоднократные попытки привлечь внука к чтению и вообще занятиям, но это не приносило результатов.
Ребята перестали злиться на вся и всех, и стали значительно спокойнее. Заметив перемены, я решил включить дополнительные занятия, чтобы разнообразить им жизнь. Для этого послал Рода обучать их владению посохом.
Распространенная и обычная система наказания преступников, настолько глупа, что порой возникает подозрение, а не направлено ли это на достижение противоположного результата. Осужденных чаще всего помещают в камеры с большим количеством народа, где сидят мелкие воришки, извращенцы, всевозможные маньяки и матерые убийцы. Разве общение с подобными личностями может перевоспитать плохого парня или дурака, попавшего туда по мелочи?! Нет, конечно же! Над слабыми там издеваются, унижают… Даже те, кто может постоять за себя, должен примкнуть к какому-то лагерю, иначе рано или поздно и их тоже могут согнуть. Такая практика только портит людей, делает их еще хуже.
Если же поместить в одиночку, да дать только книги о дружбе, любви, семье… А поскольку делать в тюрьме все равно нечего, то человек вполне может начать читать, сначала от безделья, а потом уже и с удовольствием… Ведь каждому человеку нужно время, для того чтобы осмыслить прошлое, разобраться в себе, наметить планы на будущее.
