И. Хо - 666. Рождение зверя
– Конец фильма, – сказал Порохов и вновь включил мозаику.
– Вроде же было два выстрела, – вспомнил Кирилл.
– В курсе. Но первый отключил трансляцию. Что произошло потом, мы не знаем. Теперь ты видишь, что дело серьезное.
– Получается, что, попадая в вашу систему, я сам становлюсь ходячей мишенью для этих… Кстати, кто это?
– Точно мы не знаем, но, судя по всему, это представители древнего ордена ассасинов. Идейные душегубы. Их база сейчас находится где-то в Ливане. Что касается ходячей мишени, дорогой друг, то последние три дня ты без всякой нашей системы ходишь под прицелом по краю пропасти. Теперь у тебя хотя бы будет возможность донести важную информацию.
– Спасибо большое, польщен, – съязвил Потемкин. – Может, мне еще свои внутренние органы завещать? Для дальнейших, так сказать, алхимических опытов.
– Хорошая мысль, я подумаю. – Порохов почесал лоб рукоятью пистолета. – Но ведь мы не только смотрим, можем и вмешаться при крайне неблагоприятном развитии событий. До Фильштейна мои орлы просто долететь не успели. Собственно, поэтому я и решил в отношении тебя действовать без лишних церемоний. Кстати, насчет церемоний. Сними все до пояса, встань на колени и закрой глаза.
Потемкин повиновался. Он услышал, как хозяин башни зашел к нему за спину и громко произнес:
– Так ты обретаешь славу всего мира. Поэтому от тебя отойдет всякая тьма!
Холодный благородный металл уперся ему в загривок. Шприц-пистолет чавкнул. Кирилл почувствовал щипок и легкое жжение. У него возникло ощущение, будто в него проник какой-то иной организм, который растекался по позвоночнику и поднимался вверх, к мозгу. Через секунду этот дискомфорт исчез.
– Я же сказал – больно не будет, – одобрительно хлопнул его по плечу Порохов. – Одевайся. Меня на самом деле очень интригует твоя завтрашняя поездка. Место там такое, что с твоими авуарами особо не разгуляешься. Поэтому сегодня тебе на счет переведут кое-какие деньги на карманные расходы. Да, чуть не забыл. Надо подписать документы.
Он положил пистолеты в стол и достал оттуда две прозрачные папки-файлы со стопочками бумаги внутри.
– Что это? – поинтересовался Кирилл, натягивая пиджак.
– Так, формальность – договор об оказании консультационных услуг компании Global Communications Research, базирующейся на Бермудских островах, – пояснил Порохов. – Ты же должен, если что, как-то объяснить налоговой, откуда на тебя вдруг свалились деньги. С другой стороны, если зрить в корень, в общем-то, никакого жульничества здесь нет. Ты ведь действительно оказываешь нам информационные услуги. – Он подтолкнул обе папки к Потемкину. – Там, в конце, где твоя фамилия, в двух экземплярах.
Потемкин никогда не подписывал документы, не читая их. Однако в данном случае он здраво рассудил, что от его мнения относительно текста ничего не зависит – браунинг был довольно серьезным аргументом в их неожиданно возникших отношениях с олигархом. «В конце концов, потом, если что-то не понравится, можно будет юридически оспорить то, что подписано под принуждением», – подумал Кирилл и тут же сам про себя посмеялся над этой наивной мыслью. Он быстро пролистал полтора десятка страниц убористого текста на русском и английском языках, достал из пиджака Машину ручку и поставил размашистую подпись сначала на одном, потом на другом документе. Порохов сгреб один из них в ящик стола.
– Ну что же, велкам ту зе клаб[25], как любит говорить товарищ Мутко. А теперь двигай домой, отдыхай. Тебя, небось, телки ждут. – Он вильнул бедрами. – Меня, кстати, тоже.
Олигарх жестом пригласил Кирилла к лифту. Дверь автоматически отъехала в сторону.
– Тебе туда. – Порохов показал на потолок. – Ладно, пока. Береги себя.
Сакраментальная формула «береги себя» на этот раз не задела Потемкина – теперь она стала вполне уместна. Прижимая к груди папку с договором, он зашел в капсулу лифта. Поднявшись на один этаж, кабина остановилась. Когда дверь раскрылась, Кирилл увидел освещенную лампочками каменную лестницу, ведущую вверх. Поднимаясь, Потемкин обнаружил, что лестница упирается прямо в звезды, – ступеньки заканчивались открытым люком. Преодолев его, он оказался на крыше башни. Эта площадка смахивала на блокгауз – каменный борт с зубцами, как и внешние крепостные стены, имел амбразуры, а на уложенных по кругу рельсах была закреплена корабельная турельно-башенная пулеметная установка «Утес-М» с двумя воздетыми к небу воронеными стволами. Посреди площадки стоял еще один, четвертый и самый навороченный вертолет. Это был хамелеон с зеркальной поверхностью, позволяющей мимикрировать под окружающую среду. Снизу к нему крепилась пушка и системы выброса инфракрасных ловушек для защиты от ракетной атаки с земли. Из открытой двери пассажирского отсека чудо-техники высунулась уже знакомая рыжая голова его конвоира.
– Давай сюда! – крикнул он.
Как только Потемкин вскарабкался в вертолет, ему на голову опять надели мешок. Однако ощущения были уже совершенно иными. Тревога исчезла – Кирилл понимал, что ему закрывают глаза по инструкции, чтобы он не смог определить местоположение замка. Еще одна вещь также была теперь понятна: все это фортификационное сооружение с артиллерией, вся королевская конница и вся королевская рать – не блажь и не паранойя Порохова, а вполне рациональный способ самозащиты. Когда вертолет взмыл в ночное небо, у него возникло чувство, что это не его везут, а он сам летит навстречу никогда не спящему муравейнику. Он чувствовал над собой холодные звездные дали и Луну. Еще он подумал, как много событий может происходить в такой короткий промежуток времени и как много тайного, умело скрытого от человека может в одночасье стать явным. Тут он вспомнил о Фильштейне. Кирилл понял, что главная тайна его истории осталась нераскрытой. Загадочное нечто, приближавшееся по коридору, – это и было главное. «Непонятно даже, кто это или что это, объект или явление, – подумал Потемкин. – Ясно лишь, что именно этого так боялся Филя и именно от этого пытался скрыться в “Эдеме”».
Пока Потемкин ломал голову над этой загадкой, вертолет успешно приземлился. Последовала пересадка в машину, проселочная дорога, бетонка… Уже на въезде в Ясенево рыжий снял с головы Кирилла мешок, вытащил из кармана его мобильник и вручил хозяину.
– Ты это, извини, если что, – немного застенчиво сказал амбал и представился: – Егор.
Кирилл почему-то так и думал, что его зовут либо Федор, либо Егор.
– Да брось ты, Егор, – махнул он рукой. – Работа есть работа.
– Мы за тобой приглядывать будем, на всякий случай. Сейчас доведем до порога, потом будем внизу.
– А куда мне звонить, если что-то случится?
– Если случится, нам сообщат.
Кирилл вспомнил о «третьем глазе» и облегченно вздохнул. Джип притормозил у подъезда около часа ночи. Егор остался в машине, а двое охранников вышли и, озираясь по сторонам, направились следом. Подъезд был пуст, лифт и лестничная площадка тоже. Кирилл попрощался со своими вновь обретенными секьюрити и вошел в дом. Как только дверь за ним захлопнулась, зазвонил телефон.
Это была Елизавета:
– Потемкин, ты че, уже совсем охамел?! Я три часа, как дура, тебе названиваю! Если ты к какой-нибудь бляди завалился, то мог хотя бы предупредить.
Кирилл хлопнул себя по лбу – он совсем позабыл про Вету. Ему стало стыдно.
– Прости, душа моя, – примирительно сказал он. – Это совсем не то, что ты подумала своей умной головой. Я в аварию попал, а телефон у меня сломался. Только сейчас дома симку в новый вставил.
Было слышно, как Осиповская ахнула.
– Бедненький! Ты хоть живой там?
– Странный вопрос, зайка. Если ты со мной разговариваешь – значит, живой.
– Я имела в виду руки-ноги-голова целы?
– Так, палец поцарапал да на голове шишка. Руки, ноги и то, о чем ты на самом деле подумала, – Кирилл сделал многозначительную паузу, – в целости и сохранности.
– Хулиган! Через полчаса приеду. Кстати, я уже голодная.
– Значит, будет романтический ужин.
Он положил трубку в карман и побрел на кухню.
Молох
Кирилл стоял перед холодильником и рассматривал его унылое содержимое.
– Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною; и дух божий носился над водою, – в задумчивости произнес он.
Потчевать даму сосисками или яичницей было явно не комильфо. Из иных пригодных к употреблению продуктов были кое-какие овощи, крабовые палочки в вакуумной упаковке да квашеная капуста. Озарение пришло, как и полагается, внезапно. Со времен командировки Потемкина в страну гейзеров морозильник хранил трофей – ноги камчатского краба. Потемкин извлек завалявшийся деликатес, крабовые палочки, репчатый лук, красный перец, кабачок. Потом вскипятил воду, положил туда краба, пакетик с рисом и два яйца. Пока они варились, Кирилл порезал крупными кусками овощи и начал жарить их на грильнице, поливая маслом и соевым соусом. Когда пакетик в кастрюле набух, он достал миску, мелко покрошил туда сваренные яйца, крабовые палочки и остатки лука, высыпал сверху баночку сладкой кукурузы и рис. Щедро залив все это майонезом, Потемкин перемешал крабовый салат и засунул его в морозильник. Овощи на грильнице тоже были уже вполне готовы. Кирилл выложил их на две тарелки, рядом выпотрошил крабовые ноги и накрыл металлическими колпаками-клошами.
