Пол Энтони Джонс - Точка вымирания
На горизонте перед Эмили зависла особенно большая пухлая серая туча. Солнечный свет изо всех сил старался пробиться сквозь нее, но результатом было лишь плавающее перед глазами мутное пятно. Эмили не догадалась прихватить пару солнечных очков, и болезненно-яркие блики вынуждали ее смотреть не на дорогу, а на переднее колесо велосипеда. Периодически ей приходилось, щурясь, поднимать глаза, чтобы убедиться в безопасности стелющейся под колеса дороги, а потом опять переводить взгляд вниз. Надо где-то раздобыть солнечные очки, решила Эмили, внося этот пункт в мысленный список дел.
Велосипед проглатывал милю за милей, и Эмили вошла в комфортный для нее ритм. Хоть она и считала себя продвинутым велосипедистом, прошло уже очень много времени с тех пор, как ей довелось сделать больше двадцати миль за день, поэтому Эмили сдерживала себя, выбрав скорость, которую могла поддерживать в течение долгого времени.
Мчась по обсаженной деревьями дороге, легко было забыть, что город за бульварной линией опустел, и в нем нет жизни. Человеческой жизни, во всяком случае. Ничто вокруг не привлекало внимания, разве что заглохший в среднем ряду автомобиль или стоящий под неудобным углом бетонный разделитель полос. Но, когда Эмили наконец съехала накатом по наклонному спуску с окаймленной деревьями автострады в район под названием Ривердейл на одноименное авеню, чувство одиночества и изоляции очень быстро вернулось к ней.
По обе стороны от нее тянулись улицы Ривердейла с их прекрасными, дорогими на вид старыми домами с затесавшимися кое-где современными многоквартирными зданиями. В то время как Манхэттен выглядел покинутым своими обитателями, бежавшими прочь, когда грянула красная катастрофа, большинство жителей этого района, казалось, предпочли остаться дома. Медленно катя по пустынному проспекту, Эмили видела на подъездных дорожках многих домов аккуратно припаркованные автомобили, ожидающие своих владельцев, которым никогда не суждено снова сесть за руль.
Но права ли она? Эмили внезапно поразила бесконечно оптимистичная мысль: она сочла этот пригород таким же мертвым, как Манхэттен и весь Нью-Йорк, но сделала такой вывод лишь потому, что не видела на улицах никаких признаков жизни. Однако это вовсе не значило, что выжившие не попрятались по домам. Может, они слишком напуганы, чтобы выйти. В конце концов, это дорогой район. Может, его обитатели не знают, что по улицам бродят тварьпауки, и просто ждут спасателей. В этих домах попрятал ось столько людей, и тут должны быть выжившие. Такие же, как она. Они просто обязаны тут оказаться.
Эмили притормозила и остановилась перед двухэтажным домом красного кирпича с припаркованным на бетонной подъездной дорожке новым джипом «Чероки» последней модели. Спешившись, она стала подниматься по каменным ступенькам крыльца, но на полпути замерла. Во входной двери зияла такая знакомая круглая дыра, которую (Эмили в этом не сомневалась) прогрыз кто-то из преобразившихся жильцов, покидая запертый дом. Эмили окинула взглядом дома по соседству и напротив. Прикрыв глаза ладонью от яркого света, она увидела все те же красноречивые отверстия в обоих соседних домах. Теперь Эмили была уверена, что, подойдя к любой двери в этом сонном пригороде, она увидит круглые дыры, свидетельства постигшей местных жителей судьбы. Хотя обсаженная деревьями улица и создавала впечатление прежней нормальной жизни, этот городишко был так же мертв, как и оставшийся позади мегаполис.
Если бы Эмили задержалась тут и занялась поисками, то наверняка обнаружила бы где-то поблизости инопланетные деревья, такие же, как те, что попались ей в Центральном парке. Они, вероятно, прячутся в парке, где раньше играли дети, или на берегу водоема, где парочки, взявшись за руки, любовались закатом. Башнеподобные столпы – это все, что осталось от здешних горожан, которые стали еще одной деталью непостижимого пазла, в который превратился человеческий мир.
Эмили вернулась к велосипеду и села в седло. Вчера она, наверное, опустилась бы на колени и зарыдала в отчаянии, но сегодня это была уже другая Эмили. Сегодняшняя Эмили гораздо сильнее, сказала она себе. Сегодняшняя Эмили способна все это преодолеть. Тем не менее одинокая слезинка все же выкатилась из глаза и побежала вниз по щеке. Эмили презрительно смахнула ее тыльной стороной ладони. У нее не было времени лить слезы по этому мертвому миру; у нее было место, куда нужно добраться, и дело, которое необходимо сделать.
* * *Она понятия не имела, как начался пожар. Может, от удара молнии, а может, от чего-то совсем банального, вроде непогашенной свечи на прикроватной тумбочке. Как бы там ни было, где-то через час в очередном мертвом городке, Ирвингтоне, представлявшем собой бестолковое смешение кичливых особняков и щитовых домиков, Эмили ощутила характерный запах горящего дерева с ноткой плавящегося пластика.
Из-за топографии местности понять, где именно горит, было почти невозможно. Как и в большинстве других городков к северу от Нью-Йорка, шоссе было обсажено рядами деревьев, которые ограничивали видимость, и Эмили не могла разглядеть улицы, мимо которых ехала. Она кашлянула и наморщила нос, когда от внезапного порыва ветра запах гари стал особенно сильным. Нажав на тормоза, Эмили немного замедлила скорость и вытянула шею, стараясь сквозь щели между деревьями высмотреть языки пламени. Однако деревья были посажены слишком плотно, и что-то разглядеть оказалось невозможно, хотя огонь совершенно точно бушевал где-то рядом. Чем дальше к северу, тем сильнее становился запах, а значит, Эмили приближалась к эпицентру пожара, а не удалялась от него, и это ее тревожило.
Переезжая широкую дорогу, ведущую к музею Линдхерст, она заметила первые признаки пожара. Это была стена дыма, такого серого, что последние полчаса Эмили ошибочно принимала его за очень низкое облако. Преодолев небольшой подъем, она увидела, что деревья расступились, и перед ней открылся вид на музей и мост Таппан-Зи, который находился чуть дальше. Вернее, должен был открыться. Когда она посмотрела в просвет между деревьями, вместо моста ее взгляд наткнулся на клубы дыма, вздымающиеся откуда-то из-за главного здания музея Линдхерст. Если верить указателю, который она едва смогла разобрать, там должен был находиться большой гостиничный комплекс. Эмили съехала на обочину и присмотрелась. Отсюда было видно, что на крышах музея и отеля курятся струйки дыма, а ветер несет огненные искры. Еще немного – и оба здания будут охвачены пламенем.
– Чудесно, – сказала она вслух, глядя на полыхающий вдали пожар.
С угрюмого неба начали падать мелкие хлопья серого пепла, ложась вокруг нее на землю, словно снег. Эмили не была уверена на сто процентов, но, похоже, огонь встал между ней и фривеем, куда ей надо было попасть, чтобы добраться до моста Таппан Зи. Из-за ограниченной видимости она не могла сказать точнее; чтобы удостовериться, нужно было подняться еще выше.
Эмили решила ехать дальше и меньше чем через милю получила ответ на свой вопрос. Густая стена дыма медленно пожирала лежащую перед ней дорогу, клубясь и наползая, словно туман. Дым поднимался к небесам, затягивая вид на мост, который, как она знала, был где-то впереди.
Стоя в пока еще безопасном благодаря широкой полосе асфальта месте с панорамным видом на запад, Эмили увидела, как ярко горит огонь. За флером серого дыма, следуя контуру Гудзона, тянулась на много миль к северу длинная стена колеблющегося оранжевого пламени. До сих пор Эмили только однажды забиралась так далеко на север и поэтому плохо знала местность, но была уверена, что видит сейчас конец Территауна и его окрестностей. Их методично пожирал сейчас ненасытный огненный зверь.
От первоначального плана придется отказаться, поняла Эмили. Нечего было и думать о том, чтобы пересечь мост или даже продолжать двигаться к северу сейчас, когда трасса 1-87 и все остальные дороги, ведущие в северном направлении, были охвачены огнем или, по крайней мере, густо затянуты дымом. Следуя первоначальному плану и пытаясь проехать через эту дымовую завесу, она не сможет ничего видеть и быстро станет жертвой удушья или поджарится на огне. Ей оставалось только одно: поехать на восток по 1-287, а потом, когда полоса пожара кончится, повернуть на север.
Пожар был большим и стремительно набирал силу. Эмили прикинула, что огнем охвачены, наверное, тысячи акров. Журналистка наблюдала за быстро приближающимся пламенем всего несколько минут, но уже начала кашлять из-за окутавших ее тонких струек дыма. Отдельные хлопья пепла сменились настоящей метелью, их нес ветер, который еще и подгонял огонь, помогая ему захватывать новые территории. Дым все наступал; Эмили выбрала неудачный момент для вдоха, набрав полные легкие горячего прокопченного воздуха, и закашлялась, вдохнув в два раза больше обжигающего чада.
