Зайцев Викторович - Поневоле-2
Сравнивая количество пеших врагов и свои наблюдения за степняками, с детства имевший фотографическую зрительную память, сыщик пришёл к выводу, что в нападении участвуют практически все степняки. Сейчас он вспомнил и заново пересчитал преследовавших уральский караван весь день всадников, их было от девяноста до ста человек. Вывод был нехитрый, в лагере степняков остались не больше двадцати воинов, с учётом шаманов ещё меньше. Старейшина был уверен, что уральцы отобьют нападение, но нельзя постоянно отбиваться, неплохой шахматист, он любил играть в атаке и считал лучшей защитой именно нападение. Эта тактика помогла на Каме, не захвати бражинцы несколько городов, до сих пор каждый год отбивались бы от соседей.
Сейчас он обдумывал, кого отправить в нападение на пустующий лагерь кочевников за реку. После короткого совета с дружинниками, на лодке отправился Лютыня с шестью варягами, горевший жаждой сражения.
Добровольцы, отправившиеся с ним, благодаря нагрудным солярным знакам, не сомневались в своей неуязвимости перед любыми заклинаниями. Парни отплыли на самой большой лодке, по расчётам они успевали до рассвета добраться до противоположного берега Волги.
Кисель, тем временем, расставлял людей, намереваясь не только разбить степняков, но и преследовать до полного уничтожения или пленения. Он не сомневался, что в степи надо максимально жёстко пресекать любые нападения, степняк должен бояться уральцев. Никакой жалости, при нападении – уничтожать всех, в крайнем случае, брать в плен. Чтобы, как зимой на Каме, напал на уральцев – домой не вернёшься.
Через полчаса Белов заметил первых степняков, подбиравшихся к
'мирно спавшему' лагерю уральцев, подал знак Торопу, занялся подсчётом обнаруженных врагов. До нападения удалось насчитать сорок восемь мужчин, остальные, очевидно, подобрались с другой стороны стоянки. На этот раз уральцы взяли револьверы у пушкарей, которых отправили на пароходы. Поэтому скорострельность и огневая мощь выросла вдвое, в рукопашной револьвер значительно удобнее ружья. А от пуль десятого калибра с расстояния в пару метров, как убедились уральцы, тело врага отбрасывало назад метра на три, особенно, когда пуля попадала в кость.
Стремясь обнаружить себя как можно позднее, степняки стали нападать ещё в предрассветном сумраке, пытаясь на ощупь ударить бронзовым ножом. Пользуясь преимуществом в зрении, Белов заколол троих нападавших, пока четвёртый не успел вскрикнуть, подняв общую тревогу.
– Огонь, – крикнул Тороп, единственный из торговцев, оставшийся в лагере, и первым выстрелил в ближайшего степняка.
От канонады, раздавшейся на небольшой поляне, заложило уши даже у привычного сыщика, как же чувствовали себя кочевники, его забрало любопытство, несмотря на несвоевременность такой мысли. Руки действовали автоматически, отстреляв барабан, сыщик укрылся за деревом, перезаряжая револьвер. Когда он выглянул, прошло всего три секунды, стрельба утихла, над поляной стояла острая гарь от пороха, живых кочевников не наблюдалось.
– Доложить потери, – крикнул старшина, контролируя взглядом свой сектор обстрела.
– Трое раненых, один сломал ногу, – быстро разобрался Тороп.
– Давай за убежавшими. Раненых на пароход, я поплыву на правый берег, – Белов пошёл считать трофеи.
Убитых и тяжелораненых степняков на поляне насчитали шестнадцать, остальные больше убежали. Преследовать шестьдесят врагов одним десятком варягов очевидная глупость, учитывая, что через полчаса уральцы покинут место ночлега, скорее всего, навсегда. Осмотр погибших кочевников ничего интересного не дал, все найденные ножи и короткие мечи, как и ожидали, были бронзовыми. Интерес представляли несколько бронзовых наручей, да полдесятка метательных ножей, на всех было изображение змеев. Тяжелораненых врагов, с молчаливого согласия командиров, уральцы прирезали. К этому времени все отплывали, направляясь к примеченному накануне вражескому лагерю.
Там наверняка слышали выстрелы, возможно, поняли провал своих диверсантов.
Уральцы не собирались вступать в новый бой, группа Лютыни должна по времени справиться с захватом пленных. Командиры рассчитывали в темпе погрузить пленников и продолжить плаванье, оставив допросы на будущее. Намерения оказались здравыми, с середины реки все заметили
Лютыню с остальными уральцами, стаскивавших на берег связанных туземцев.
– Всё нормально, командир, – доложил весёлый варяг, не ожидая вопросов, – взяли шесть пленных, раненых не имеем, много трофеев.
– Сколько убежали, – поинтересовался Белов, спрыгивая на берег, – где кони?
– Убежали двое, конных, – возбуждённый удачной вылазкой, спешил поделиться другой варяг, – за холмом табун в две сотни голов, что будем делать?
– Коней придётся бросить, грузите быстро сёдла и всё барахло, надо плыть дальше, – определился старшина, – так мы до зимы к морю не выйдем. В темпе вальса заканчивайте погрузку.
На весь трофейный табун набралось полсотни сёдел, бедновато живут кочевники. Путных трофеев не было совсем, немного бронзового оружия, остальное костяные и каменные раритеты, их бы в местный краеведческий музей, жаль, таких нет. Всё, что не взяли с собой, уральцы побросали в воду, затем отплыли. Завтракали на воде, обмениваясь впечатлениями о удачных схватках. Пленников посадили в пустую каюту, предварительно обыскали и связали. Разговаривать с шаманами уральцы решили после обеда, немного отдохнув. Белов успел заметить, как округлились глаза туземцев, заметивших рядом с ним
Снежка и гиганта-выдру. Что ж, проще будет разговаривать, решил уралец, наслаждаясь удивлением шаманов. Знай наших, не лыком шиты.
Не успела флотилия отойти на десяток километров, как в авангарде послышались испуганные крики. Взглянув туда, Белов похолодел, по воде шли стежки изгибов плывущего гигантского змея, которые приближались к первой лодке. До встречи с лодкой оставались считанные метры, гребцы зачарованно смотрели на подплывающую смерть, не зная, что делать. Ика стоял на носу парохода с вздыбленным загривком, намереваясь броситься в воду. Сыщик успел опустить руку на голову гигантской выдры, подавая команду остановиться, мол, сам справится.
– Прыгайте в воду, за борт, – закричал Белов, направляясь к носовому орудию, – плывите к нам, быстро.
Парни бросились в воду, через секунду метровая голова плывущего змея ударила в борт лодки, проломив доски. Гигантская рептилия отвела голову назад для второго удара, глядя на отброшенную ударом лодку, из которой сыпались меха, приготовленные на продажу.
Мгновениями неподвижности воспользовался сыщик, выстрелив в голову плавающей твари, целясь в глаз, размером с доброе блюдце. Закон подлости сыграл своё, он промахнулся в такую цель с двадцати метров.
Однако, пуля, ударившая по черепу змеи, сделала своё дело. Тварь приняла тонущую лодку за сопротивляющегося врага и обвила рассыпающееся судёнышко своими кольцами, сжимая деревянного 'врага'.
– Целься в лодку, быстро, – заорал Белов пушкарям с носового орудия, раздосадованный промахом, – картечью огонь!
Пароход вздрогнул, картечь вспенила воду вокруг лодки, река окрасилась в бурый оттенок красного цвета, туго соображающая рептилия стала бить хвостом, размолов остатки лодки в щепки.
– Ещё раз, огонь, – крикнул сыщик пушкарям и выстрелил из перезаряженного ружья.
На этот раз он не промахнулся, ещё бы, пароход подошёл к твари на десять метров, пуля прошла через левый глаз. Ожидаемого вытекания глаза не вышло, пуля прошла сквозь глазное яблоко, как через пластиковый муляж. Белов, чертыхаясь, перезаряжал ружьё, пушкари выстрелили в упор. На таком расстоянии картечь не успела разойтись и разорвала тело змея, брызги крови долетели до парохода, тёплыми каплями оросили Белова и пушкарей. Вконец разбитая лодка с двумя кусками большого червяка ушла под воду за пару секунд.
Дружинники помогали забираться на пароход торговцам с разбитой лодки, пушкари суетились, заряжая пушку, сыщик подозрительно осматривал поверхность реки, в надежде увидеть вторую тварь. Разум успокаивал его, таких чудовищ много не бывает, опыт советовал готовиться к худшему. Пока побеждал разум, других змеев нигде не наблюдалось. Человек вздрогнул от прикосновения к ноге, это ика лапой тронул его, привлекая внимание к себе. 'Других змей в реке нет', уверенно передал водный хищник своему другу.
– Будем надеяться, – потрепал его по загривку рукой уралец, потом спросил зверя, – голову чудовища на поверхность поднимешь?
Послав уверенное согласие, ика скользнул в воду. Белов направился к спасшимся торговцам, узнать примерный ущерб, парни действовали правильно, надо им помочь. Из каюты с пленными шаманами раздался оглушительный вой, перешедший в громкие выкрики, судя по экспрессии, явные проклятия.
