Вадим Еловенко - Пастухи на костылях
Да это еще ладно. Она с ужасом в первый день отметила, что разговаривает с теткой и двоюродной сестрой, словно… с клиентами какими-то. Улыбка «дежурная» натянута. Голос «подтянут». Фразы с подъемом в «нужных» местах. Но ко всему прочему с теткой ей оказалось совершенно не о чем говорить! Впрочем, как и с сестрой. Их проблемы, о которых они рассказывали Ольге, только раздражали ее своей мелочностью. А когда она начинала говорить о своих, они ее просто не понимали. Словно разные планеты. А вроде так близко живут.
И она ограничила свое общение с родственниками простым обеденным трепом. Обычными фразами за ужином, стараясь не вдаваться ни в их жизнь, ни посвящать их в свою. И оставшись, словно в одиночестве она наслаждалась этим странным, непривычным, но все же привлекательным положением. Положением свободной и независимой. Наслаждаясь бездумным, словно в детстве летом.
Потому-то когда ей позвонила Анна Андреевна, только искреннее уважение к этой женщине не позволило ей просто медленно и аккуратно положить трубку и больше никогда не отвечать ей.
После положенных приветствий Анна Андреевна обратилась почти умоляющим голосом к бывшей сотруднице:
— Оленька, лапочка, мне надо с тобой встретиться.
— Зачем, Анна Андреевна? Я ведь все дела сдала Александру. Все макеты закончила. Спросите у него.
— Я не могу, который день, вызвонить Сашу. Я вчера с утра прилетела в Пулково и он должен был меня встречать. Но его не было. — Звучал возмущенный голос бывшей начальницы Ольги. — Нам пришлось с мужем на такси домой добираться. Я хочу с тобой поговорить.
— Зачем? — Повторила вопрос Ольга. — Расчет я получила. А когда я вам звонила тогда, неделю назад, вы мне сказали что у нас теперь вот такие вот принудительные отпуска. Я уже себе работу присмотрела новую…
— Оля! — Серьезно и строгим голосом полновластной хозяйки сказала Анна Андреевна. — Мне надо с тобой поговорить. О делах более важных, чем твоя работа или моя работа или чья-либо другая работа.
Ольга подивилась переменам в голосе бывшей начальнице, но промолчала. А та, развивая наступление, продолжала:
— Давай сегодня встретимся в кафе возле агентства. В восемь вечера.
— Анна Андреевна, я вообще-то не в городе…
— А где ты?
Оглядывая пляж и море, Ольга призналась:
— В Зеленогорске у родственников гощу.
— Ты сможешь приехать?
— Но мне тогда в такую темень возвращаться придется! — Запротестовала Ольга, у которой совершенно из головы вылетела собственная квартира.
— У меня переночуешь! — Заявила начальница и уже мягким голосом снова попросила: — Оленька, это очень важно. Я буду тебя ждать.
После разговора с Анной Андреевной Ольга не сразу поднялась с покрывала. Она немного полежала, закрыв глаза, которые даже под черными очками слепило солнце, потом вздохнула, понимая, что делать нечего и ехать придется, и с сожалением встала. Небрежно перекинув через плечо, покрывало, держа во второй руке книжку, она влезла в сланцы и направилась в город. Как она справедливо решила — отдых окончился.
Глава пятая
Путник стремительно вошел в зал своих московских апартаментов и спросил водителя своего «патрона»:
— Привезли пленку?
— Да, только речь и так крутят по всем каналам. И зарубежные тоже, словно по кругу ее гоняют.
Вставив кассету в видеомагнитофон совмещенный ДВД-проигрывателем водитель сам включил запись. Сначала шла речь президента, который вещал, что сегодняшний день надо запомнить, как переломный, когда был разрешен кризис чуть не приведший к гражданской войне. Президент коротко, но с чувством поблагодарил всех разумных людей, что не поддались панике, в это непростое время. Он высказал благодарность тем из «недовольных», кто добровольно сложил оружие и пошел на мирные переговоры. Он лично объявил президентскую Амнистию, но погрозил тем, кто вел себя во время этого конфликта словно звери. Он обещал что следствия, которые велись по фактам злоупотребления властью, будут только ускорены в связи со снятием напряженности и, конечно, он обещал покарать всех виновных, чья глупость, некомпетентность «а иногда и откровенная подлость», привели к стольким жертвам.
К просмотру присоединился вышедший из душа «патрон». Он в своем халате удобно устроился в глубоком кресле и не комментировал ничего, пока президент не закончил свою речь. Но только появился диктор и объявил, что сейчас будет показано обращение одного из лидеров «недовольных» из города n калужской области, как патрон высказался грубовато, но в точку:
— Вот и обосралась ваша революция. И нечего было панику разводить. Всех кого надо уже купили, а кого не купили — застращали.
— Я не верю, что все вот так закончилось. — Покачал головой путник.
— Но вы же видите! — указал «патрон» трясущейся рукой на экран.
На экране появилось серьезное лицо неизвестного мужчины. Надпись внизу экрана представляла его как Богуславского Илью, впрочем, не комментируя, ни кто он, ни что из себя значит. Путник обратил особое внимание и на небритость мужчины и на спокойный уверенный голос, которым он говорил. И не смотря на ощущаемую харизму, излучаемую этим человеком, явно военным в прошлом, путник разочарованно покачал головой. Он ничего не сказал, внимательно слушая говорившего, но качание головой только усиливалось. Со стороны это уже выглядело немного комично и нелепо, но он обуреваемый разочарованием ничего не мог с собой поделать.
— Не он. Это не он. — Обращаясь к «патрону», путник спросил: — А почему они вообще его на экраны пустили? Кто ему эту чудовищную речь писал полную благородной чуши и примирительных слов?
Патрон не смутился, но пожал плечами, действительно не владея этим вопросом.
— Думаю, речь была согласована с президентом лично. Посмотрите, как после его вступления хорошо идет речь этого Богуславского. И все логично, гармонично и действительно призывает к миру и восстановлению порядка в стране. Словно и не было этой резни, а было недоразумение которое, оказалось невозможно решить обычными способами и понадобилось все гражданское мужество, что бы даже с оружием в руках защищать права и достоинство человека. Заметьте… не новый строй. Не борьба с властью, а конкретное недовольство… или даже не понимание… В общем грамотно все. А почему именно его. Ну, так на лбу же написано что это обычный идеалист, каких всегда можно купить высшей справедливостью и верой в лучшее будущее.
— Почему они его подают, как лидера восстания?! — Продолжал изумляться путник.
— А кого подавать? — вопросом на вопрос высказался патрон.
— Почему они не могли найти какую-нибудь совсем образину из тех, кто воевал? Показать отвратительную морду всего восстания? Этот у них каким-то действительно положительным выглядит. Они что… Они же его банально пиарят… они хотят из него сделать для всей страны лидера повстанцев и показать, как он активно сотрудничает с властью! — изумился своим откровениям путник. — Больше того я уже сейчас могу спорить они, наверное, там, в Кремле ему уже карьеру продумывают.
— Вполне возможно. — Сказал «патрон» нисколько не удивляясь. Он и не такие выкрутасы в политике после чеченской войны видел.
— Но ведь не может быть, чтобы это он затеял такую бучу? — неуверенно сказал Путник.
— Почему? От идеалистов и не такого ожидать можно. — Хмыкнул, поднимаясь «патрон», дослушивать речь он не хотел. Во-первых, она ему что-то напоминала, далекое и где-то прочитанное. А, во-вторых, ему казалось он и так знает, чем она закончится. Он вышел на кухню, где сидел и чистил запасное оружие телохранитель, согрел чайник и сам налил себе в большую кружку душистого чая.
Просмотрев запись, к нему присоединился на кухне и Путник. Быстро собрав оружие, телохранитель покинул кухню, оставив этих двоих наедине.
— Ну что? — Спросил «патрон».
— Я не понимаю. — Честно признался Путник.
— Мощностей не хватает? — Съязвил «патрон» припоминая этому сопляку свою утреннюю поездку к месту высадки. — Может вас снова на эвакуацию отвезти? Только в этот раз без меня. И встречать не просите.
Не отвечая на вполне явный издевательский упрек, Путник сказал:
— Давайте-ка мне соберите информацию, что удумали в Кремле по поводу этого национального героя и защитника угнетенных. Я очень, к тому же, хочу знать все о его окружении. Я не верю, что это он. Мне кажется он подставной фигурой.
— А если вы ошибаетесь? И все именно так как подано. Вы ведь поймите, оружие еще никто не сложил. И увидев подлог, или непонимание со стороны властей эти отморози вполне могу устроить очередное представление. Так что, думаю, власть в этом случае играет честно. А то, что она из него делает лидера восстания… если такого нет, то его надо выдумать. Навязать остальным бунтовщикам и сочувствующим. Чтобы они его признавали, понимали и внимали ему.
