Джефф Карлсон - Проклятый год
Джеймс опустился на колено и указал на крышу здания, как бы давая понять, что они обсуждают размещенные в нем лаборатории. Вот, значит, какова его новая жизнь. И ее тоже. Как на ладони.
— Войной это не назовешь, — произнес он. — Для серьезных дел ни им, ни нам не хватает ресурсов. Кроме того, мы далеко друг от друга.
Высокогорный регион вдоль континентального водораздела, который Рут мысленно относила к Колорадо, на самом деле занимал территорию семи западных штатов. От канадских Скалистых гор его отделяли долины Монтаны. Горбатые отроги доходили до Аризоны и Нью-Мексико, где заканчивались пустыней. Во многих местах размашистую дугу горных материков и островков рассекали неглубокие впадины и долины шириной в десятки километров. Лидвилл находился примерно посередине обитаемой зоны.
Плато Уайт-Ривер застряло одиноким пятачком между Лидвиллом и вершинами Юты. Рут не могла взять в толк, что изменилось бы, объяви они себя маленьким королевством. Перевал Лавленд — другое дело, он всего в шестидесяти пяти километрах на севере.
Вот, значит, почему на дальних подступах к городу возвели могучий вал из металлолома.
— До недавнего времени налеты причиняли лишь мелкое беспокойство, — рассказывал Джеймс, — сталкивались только патрули и трофейные отряды. Однако на территории этого штата раньше располагались огромные военные базы. Оружия все набрали предостаточно. Сепаратисты начали вооружать местных беженцев и подговаривать их свергнуть правительство.
Густаво наверняка все знал. Не мог не слышать, ведь он дневал и ночевал у своей радиостанции, а ей ни словом не обмолвился. Почему? Кто отдал такой приказ? Пока она, как дура, делилась каждой новостью из лабораторий на Земле, Гус, скорее всего, докладывал о ее самодеятельности в Лидвилл.
Ей стало стыдно за то, что Джеймс рисковал собой, прикрывая ее выходки.
Ее спутник продолжал говорить низким голосом, размеренным тоном:
— Такую территорию, как наша, просто так не оцепишь — людям надо ходить на работу на фермы и обратно. Во всех ближайших шахтах устроили казармы, сделали завалы из машин, натянули проволоку, поставили огневые расчеты. И перевешали кучу народа. Они…
— Доктор Холлистер! — окликнул вынырнувший из большой палатки черноволосый солдат. Уже успели передать. Рут показалось, что она видела солдата среди охраны, прибывшей вместе с ней на «джипах». — Сэр, вам не следует подходить так близко к периметру.
Джеймс встретил его улыбкой:
— Доктор Голдман еще не привыкла к высоте. Ей захотелось выйти на свежий воздух.
Солдат глянул на нее, потом по сторонам, явно озираясь в поисках офицера. Рука дернулась к плечу, как бы хватаясь за ремень автомата, хотя из оружия у него был один пистолет в кобуре на боку.
— Мы сейчас же обратно, — заверил его Джеймс. Рут слишком громким от волнения голосом поддакнула:
— Да и от солнца мне режет глаза.
Бдительный вояка проводил их взглядом, все еще придерживая воображаемый ремень автомата.
Джеймс не торопился.
— Видишь ли, я напел в уши Кендриксу, что у него прибавится авторитета, если тебя держать в непосредственном подчинении совету, а не под зонтиком НАСА. Только тогда он согласился вернуть тебя на землю. Понимаешь теперь, как важно не раскачивать лодку? Если героиня космоса сейчас начнет всем подряд объяснять, как хреново они работали, сенатор окажется в щекотливом положении.
Внутри нее опять поднялась горечь.
— Чего ж он не распорядился замариновать меня на станции до скончания века?
— Ты не самое важное лицо в этой истории, Рут. И никогда им не была.
Значит, им была нужна не она, а ее оборудование? Рут слышала, что почти все приборы в командном центре НОРАД пропали, когда саранча вырвалась на свободу. Там черт знает что творилось.
— МКС эвакуировали из-за Уланова.
Хватит! Боже, хватит уже дурных новостей! Рут закрыла глаза.
— Я что-то не понимаю…
— Блин! Я-то думал, ты знаешь.
— Что знаю?
— У меня, конечно, есть связи, но в узкий круг меня не допускают. Так, слышал кое-что… — Джеймс остановил кресло и нагнулся поближе, опять демонстративно указывая на здание. — Ходит слух, он нужен для переговоров на высшем уровне с русскими, потому что Китай объявил мобилизацию.
Еще до того, как саранча достигла Азии, Китай вторгся на Гималаи и захватил приличный кусок высокогорья. Разумеется, у китайцев уже был плацдарм в Тибете, они сами расползались по региону, как чума. После чего прекратили все контакты с остальным миром.
Джеймс посмотрел Рут в глаза и перевел взгляд на какой-то объект за ее спиной.
— Индия внесла слишком большой вклад в разработку АНЧ — нельзя не прийти ей на помощь, но в одиночку мы китайцев не остановим. Если только ядерным оружием… Однако даже в нынешнем отчаянном положении никто не пойдет на такой шаг, никто не согласится отравить радиацией последние клочки чистой земли в океане чумы. Говорят, Индия в обмен на защиту согласилась разместить переселенцев в своих горах, а русским и сейчас уже приходится несладко. Их вот-вот сбросят с кавказских и афганских гор.
Джеймс отступил за спинку кресла, заметив направляющегося к ним майора Эрнандеса. Его явно вызвал черноволосый солдат из палатки.
Рут помахала майору рукой и улыбнулась.
— Ходят слухи, — закончил Джеймс, — что русских американскими самолетами перебросят воевать с китайцами.
19
— В Калифорнию отправляют еще один самолет, — уперев обе руки в рабочий стол Рут и выставив вперед ногу, заявила Аико.
Рут слегка отодвинулась от нее вместе с креслом.
— Где ты это услышала?
— Все так говорят. Правда-правда. Но на этот раз с солдатами пошлют кого-то из нас — сейчас как раз решается, кого именно.
Негромкий голос не мешал Аико Маэкаве быть завзятой сплетницей. В Тимберлайне мельница слухов работала без остановки — слишком много мозговитых людей, привыкших строить гипотезы, собрались в одном месте, и Аико даже гордилась тем, что первой разносила новости. Эта роль давала ей ощущение превосходства. Вклад Аико в разработку АНЧ был куда скромнее.
Девушка когда-то пользовалась репутацией смышленой, неутомимой и хорошо подготовленной ученой, но несколько роковых месяцев назад, после того как ее родители и две сестры сгинули в Манхэттене, она немножко двинулась умом.
По крайней мере, ходили такие слухи.
Шел восьмой день работы Рут в лаборатории. Обычно она просто кивала, не прерывая тирады коллеги. Любое ответное замечание лишь затягивало перерыв в работе, ибо Аико принимала внимание за одобрение и начинала пережевывать главные моменты истории заново. Поэтому Рут считала, что иногда лучше промолчать.
Лаборатория была напичкана подслушивающими устройствами.
Обычно Аико приносила в клюве одни пустяки: Тед втюрился в Триш, а та замужем; лук в макаронах вчера вечером был свежий — значит, доставили из-за барьера. Но Рут все равно раздражало, когда ее отрывали от дела.
Во временных лабораториях и без того царили хаос и теснота, все свободные столы и полки были заняты приборами, компьютерные мониторы громоздились в несколько рядов — сплошной хром да пластик.
Для Рут расчистили рабочее место, на котором теперь возвышалась ее гордость — многорежимный микроскоп с атмосферным колпаком. Стеклянный корпус колпака позволял проводить опыты в различных газообразных средах, но сейчас был подсоединен к обычному компрессору. В систему также включили нагреватель жидкости, настроив его на уровень температуры человеческого тела.
Всего в нескольких сантиметрах от Рут находилась живая, голодная наносаранча.
— Ты, конечно, слышала, что случилось с последней поисковой группой? — Аико оглянулась на Вернона Круза в другом конце лаборатории — не подслушивает ли. Она выполняла этот ритуал по несколько раз на день.
— Кончился воздух, едва смогли взлететь, — ответила Рут, надеясь таким образом избавить себя от смакования кровавых подробностей.
В голове крутилась глумливая мысль, что Аико с ее внешностью секс-бомбы естественным образом тянуло к взрывоопасным историям. Красивые девочки развиваются не как все. Всеобщее обожание ставит на них неизгладимую печать, прививая привычку к позерству. Аико, например, бесцеремонно заступала дорогу любому встречному, будь то мужчина или женщина.
Рут в своем помятом лабораторном халате напоминала белый диванный валик — ни груди, ни бедер. Аико, слишком тонкая и гибкая, чтобы выделяться округлыми формами, отличалась скульптурной шеей, миндальной кожей и черными восточными глазами. Дебра в сравнении с ней выглядела уродиной.
— По крайней мере, двоих из нас точно пошлют, — уверенно сказала Аико. — Еще на этой неделе. Долго ждать не придется.
