Алексей Иванов - Псоглавцы
Кирилл пошагал к церкви наискосок и вверх. Снизу облупленный храм напоминал белый пароход, что въехал на мель и задрал нос.
Дверь в церковь Гугер и Валерий не запирали. Правильно, зачем? Кого остановит замок? Кирилл переступил через порожек и вошёл внутрь. Тишина. Темнота. Ощущение большого и гулкого объёма. Хруст мусора под ногами разносился на всё пространство. В воздухе плавала почти невидимая дымка, она словно приподнимала выгнутый потолок – так облака подчёркивают высоту небесного свода.
Возле простенка, где был изображён Псоглавец, громоздилось шаткое сооружение из брусьев и досок – помост, самодельные леса. Гугер и Валерий сколотили их из материалов, которые привезли с собой. Забираясь на леса, Гугер и Валерий покрывали штукатурку реставрационными растворами, выданными ещё в Москве. Конструкция загораживала фреску, и Кирилл не видел Псоглавца.
Гугер и Валерий хозяйственно расчистили рабочую площадку под простенком, распихали хлам по сторонам, чтобы он не мешал стоять помосту. На кучах старого мусора валялись цветные цилиндрические тубы из-под спецрастворов, что использовались для консервации фрески. Посреди храма, ближе к лесам, висело белёсое облако света.
Кирилл покачал помост, примериваясь, сможет ли отодвинуть его. Сможет. Кирилл обеими руками взялся за поперечный брус на торце сооружения, с усилием приподнял всю конструкцию и с грохотом и пылью поволок её в сторону. Сзади и сверху в воздухе что-то захлопало и широко заметалось: Кирилл понял, что вспугнул птиц. Переполошённые стрижи рванулись в окна.
Кирилл с облегчением уронил помост и, отряхивая ладони, шагнул к стене, где была фреска. Только теперь Псоглавец с неё исчез.
Сначала Кирилл подумал, что Лёха Годовалов всё-таки прорвался в церковь, но мысль была глупейшая. Никаким топором из фрески не вырубить изображение, оставив штукатурку неповреждённой. Потом Кирилл подумал, что Псоглавца просто закрасили составы, которыми консервировали фреску. Но внизу по-прежнему светлела надпись «Св. Христофоръ», а вверху тусклым блином серебрился нимб. Вся фреска вместе с нимбом и надписью была обведена ровным прямоугольником глубокого прореза пилой-болгаркой, в глубине прореза угадывалась кирпичная кладка. Кирилл потрогал штукатурку. Она была шершавой и немного липкой от пропитавших её, но ещё не подсохших растворов. Вандализм Лёхи и реставрация Гугера не имели никакого отношения к исчезновению Псоглавца. Псоглавец сошёл со стены сам.
Кирилл почувствовал, что волосы его будто наэлектризовало, как в грозу. Он оглянулся. Пустая ёмкая громада заброшенной церкви. Кучи мусора. Помост. Высокие окна, то забитые досками, то открытые, а в окнах – тьма. И на всех стенах – тёмные фигуры святых, словно за спиной Кирилла беззвучно собралась молчаливая толпа.
Где сейчас находится Псоглавец? Идёт по деревне в дымной ночи? Или он здесь, в храме, укрылся за столбом? Зачем он вообще сошёл? Что ему надо в этом мире, чего он хочет? Кирилл попятился. Только бы не повернуться спиной… К чему? К призракам, что выйдут из стен?
Спотыкаясь и оглядываясь, Кирилл боком торопливо скользнул к дверям церкви. Святые словно провожали его глазами.
На улице Кирилл отбежал от храма, точно тот был заминирован и мог взорваться в любую секунду, и только тогда обернулся. Ничего снаружи не изменилось. Белая облупленная колокольня нависала над Кириллом, как утёс, и дымная мгла укрывала всё, что раньше было вокруг: близкую насыпь узкоколейки, реку за травяным склоном холма и дальний гребень леса. В том ограниченном пространстве, где сейчас находился Кирилл, существовал только храм. И, вероятно, Псоглавец.
Через бурьян Кирилл пробрался к кусту, под которым на покрышке сидела Лиза. Про дрова он забыл напрочь. Он опустился на корточки и тяжело дышал. Нельзя говорить Лизе про Псоглавца.
Лиза не поняла, что случилось с Кириллом. Она испуганно тронула его за плечо, проверяя, целый ли он, а потом выглянула из-за куста, чтобы увидеть церковь. И тут будто сломалась, осела и, как тесто со стола, поползла назад, на Кирилла, не отрывая взгляда от храма. Кирилл поневоле обхватил Лизу за талию. Но думал он не об этом. Из-за плеча Лизы он увидел то, от чего Лиза пыталась укрыться.
Возле храма во мгле кто-то стоял. Совсем тёмная фигура вроде человеческой. Почти неотличимая от дымного воздуха, словно сотканная из дыма. Но всё-таки человек. Или что-то похожее?..
Этот человек шевельнулся, точно поправил одежду, и медленно двинулся к открытой двери церкви. Он шёл на фоне рябой, тусклой стены, и сложно было уловить очертания идущего, но в какой-то миг он повернулся совсем в профиль. Тогда Кирилл всё понял. Вдоль стены церкви неторопливо шагал человек с головой собаки.
Кирилл согласился бы не поверить своим глазам, но ведь Лиза видела то же самое, что и он, потому и поползла от ужаса. Галлюцинации не являются сразу двоим. Если Псоглавца видят двое, то он существует в реальности. Он может быть чем угодно – миражом, привидением, монстром, – но уже не бредом. Псоглавец – не жуткое порождение собственного больного разума, отравленного дымом торфяных пожаров. Он не в голове Кирилла, а во внешнем мире, и с ним не справятся таблетки антидепрессанта.
Кирилла охватил даже не страх, а тягучая, сосущая, смертная тоска. Если Псоглавец реален, то жить в этой гнетущей реальности Кириллу невмоготу. После этой встречи его мир будет лишь половиной вселенной, а другой половины он вовсе не знает, но она имеет не меньшее значение. Всё своё тайное, что Кирилл считал безопасным, может оказаться принадлежащим не ему, и за это придётся отвечать.
– Это Псоглавец? – с мукой прошептал Кирилл на ухо Лизе.
Лиза не ответила.
Псоглавец тихо дошёл до двери и исчез в церкви.
Не оборачиваясь на Кирилла, Лиза широко перекрестилась, и каждое касание её пальцев было как утверждение: «Да! Да! Да! Да!»
– Мне… – с трудом выговорила Лиза, – нельзя… с тобой.
Кирилл не понял, о чём она сказала. Он-то думал о Псоглавце, а вот Лиза думала о нём, о Кирилле. Что бы ни случалось, женщина думает о том, кого любит. Кирилл забыл об этой логике, а потому не смог сразу увязать воедино себя, Лизу и явление Псоглавца.
– Кто он? – спросил Кирилл.
– Он… ищет… меня.
– Почему тебя? – глупо переспросил Кирилл.
Он был убеждён, что Лиза знает о Псоглавце, но не рассказывает, и поиски Псоглавца – исключительно его, Кирилла, проблемы. Сумеет – разгадает секрет, не сумеет – увы. Лиза здесь ни при чём. Вне игры. Неужели не так? Неужели секрет Псоглавца – залог его отношений с Лизой? Как в фильме «Кровь и шоколад», где парень-турист узнал про оборотней в Бухаресте, и ему пришлось порвать со своей девушкой, потому что она тоже была оборотнем. Не может быть, это кино!
– Кто он? – повторил Кирилл.
– Го… Годовалов, – еле выдавила Лиза и закрыла лицо ладонями.
Кирилла будто хлестнули по щеке.
Годовалов? Этот кретин? Годовалов и святой Христофор? Это не совмещается! Вообще: Лиза увидела собачью голову или нет? Или всё-таки у Кирилла – глюки, он спятил, он видит псоглавцев, а Лиза просто испугалась своего любовника, который не застал её дома, но узнал от матери, что Кирилл позвал Лизу в церковь, и припёрся сюда?
– Лёха Годовалов?
Лиза кивнула, не отнимая ладоней от лица.
Кирилл по-прежнему обнимал Лизу за талию…А чего Лизе бояться, что Годовалов прибежит ночью к церкви? Ну, прибежит. Ну, даже застукает Лизу с Кириллом. И что дальше? У Кирилла – пистолет. По теории, конечно. Но ведь Годовалов не знает, что Гугер забрал пушку, и Лиза этого не знает. Все думают, что Кирилл вооружён. Нет, сам по себе Лёха Годовалов не мог испугать Лизу.
– Это… он… меня… – попыталась объяснить Лиза и в бессилии замотала головой.
Кирилл прижал Лизу к себе.
– Успокойся, – прошептал он, целуя Лизу в макушку.
– Он… меня… тогда… – Лиза упрямо старалась рассказать.
– Плюнь, это был не он, – внушал Кирилл. – Тебе почудилось.
– Из… на… силовая, – договорила Лиза.
Кирилл опять не сразу понял. Это всё было из другой жизни – из жизни деревни, умирающей в полуразрушенном государстве. Из жизни деградантов, гопников, алкашей. Их жизнь никак не пересекалась с тайной святого Христофора, с фреской Псоглавца, даже с ужастиками на пиратских дисках никак не пересекалась. Или же Кирилл просто не успевал находить связи одного с другим.
– В лесу… На дороге… У про… моины…
Мысли у Кирилла остановились, будто какие-то детали вставились в свои гнёзда. На промоине у лесной дороги?..
Это когда Лиза, недавняя школьница, приехала домой в деревню после выпускного бала, а потом пошла по лесной дороге на вахтовку, чтобы уехать в город и поступать в институт. Это когда вечером она приползла обратно полусумасшедшая, а потом перестала говорить. Это когда люди подобрали у промоины её брошенные вещи…
Пьяный дембель Лёха Год овалов побежал вслед за Лизой, догнал её у русла ручья и изнасиловал. Всё очень буднично. Была красивая девчонка, нравилась, а теперь вот она уезжает насовсем, и герою Российской армии ничего больше не светит. Выходит, его, героя, кинула какая-то сучка, да? Променяла на городскую жизнь? И герой догнал сучку, завалил и впёр по самое не хочу. Никаких псоглавцев.
