Майкл Флинн - В стране слепых
– Не останавливайтесь, – сказала Сара, не оборачиваясь. – И не сбивайте дыхание. А если вы спрашиваете, зачем нужны коты, то вообще не заслуживаете ответа.
Ред ухмыльнулся ей в спину и поспешил вдогонку. Подъем стал круче, склоны ущелья понемногу сближались. Они поросли кустарником и редкими хвойными деревьями. Наверху с обеих сторон виднелись округлые вершины, а между ними, впереди, третья, повыше. В этом направлении подъем казался более пологим. Сара петляла, выбирая самый удобный путь по дну ущелья. Ред следовал за ней, надеясь, что она знает, куда идет.
На одном особенно крутом участке им пришлось ползти на четвереньках, цепляясь за ветки и выступы скал. Ред схватился за куст, и тот вырвался с корнем из сухой, как пыль, почвы. Ред съехал по осыпи, расцарапав кожу на руках и на щеке и ударившись коленом о камень. Он скривился от боли. Сара повернулась и, держась правой рукой за молодое деревце, протянула ему левую. Ред вспыхнул и ухватился за нее.
Он посмотрел на ее спокойное коричневое лицо. «Для тебя это всего-навсего прогулка на свежем воздухе, – подумал ой. – Но пусть я городской неженка, а ты опытная туристка, все равно не сдамся».
С ее помощью он поднялся на ноги, и они продолжали подъем. Ред карабкался наверх с новой энергией. Теперь он стал наблюдать за Сарой – куда она ставит ногу, как выбирает путь – и упорно следовал за ней. Дыхание у него стало тяжелым и неровным. Один раз он обернулся и поразился, как высоко они забрались. «Блейзер» исчез из вида за деревьями и скалами, и немудрено – они были по меньшей мере на двести футов выше.
Еще раз-другой он поскользнулся на осыпях, но успевал вовремя схватиться за что-нибудь. Сара больше не оборачивалась к нему, и Ред мрачно стиснул зубы.
Лишь спустя некоторое время Ред сообразил, чем он сейчас занят: выбивается из последних сил, только чтобы угодить ей. Это открытие так поразило его, что он на секунду остановился, уставившись ей в спину. Его восхищала уверенность, с которой она двигалась, ее гибкая грация и сила. На рубашке у нее виднелись темные потеки пота – под мышками и на пояснице. Его послали увезти Сару ради ее безопасности и безопасности Ассоциации, однако все обернулось иначе. Где-то, в какой-то момент он потерял контроль над ситуацией, но где и когда, он сказать не мог. Сара определенно из тех, кто, однажды избрав путь, не может не повести за собой окружающих.
Ред не был уверен, что это его устраивает. Ему никогда не нравилось подчиняться. Он любил командовать сам. «Может, поэтому мы с Сарой почувствовали взаимную симпатию с первой же встречи, – подумал он. – Хотя я никогда не был одиночкой, как, похоже, она. Мне нравится чувствовать себя членом команды. Люблю, когда все заодно».
Он снова полез наверх. «У Сары есть одна слабость, – подумал он. – Она всегда готова, ни о чем не спрашивая, прийти на помощь, но сама пользоваться ничьей помощью не желает. Это опасно. В критической ситуации всегда лучше иметь друга за спиной. Почему-то нам никогда не удавалось установить такой социальный порядок, при котором были бы уравновешены интересы личности и группы. Одиночек и тех, кто не способен обойтись без других. Маятник раскачивается из стороны в сторону, не задерживаясь посредине. Общественный маятник».
Ред мысленно набросал нужные уравнения. Он смог даже представить себе вариант равновесной системы. Простую складку из теории катастроф или, может быть, «ласточкин хвост». Ничего похожего на те странные аттракторы, с которыми им приходилось иметь дело; Достаточно немного изменить разницу частот между собственными и вынужденными колебаниями, и маятник остановится. Мемы для этого уже есть, они циркулируют в обществе. Сам факт, что он мог представить себе такую возможность, свидетельствовал о том, что эти-мемы у него в крови. Нужно только, чтобы Ассоциация поставила перед собой такую цель и настойчиво стремилась к ней на протяжении пяти поколений. Проклятье, целых пяти поколений! Пустые мечтания! Это труднее всего – сохранить преданность идеалу. Как и все остальное в жизни, Ассоциация будет меняться с годами. Ставить новые цели и вырабатывать новые взгляды. Ни одна группа людей не способна сохранять преданность идеалу так долго. Самые искренние идеалы одного поколения превращаются для следующего поколения в заплесневелые предрассудки. Черт возьми! Дети никогда не верят, какой глубокий выпадал снег, когда их родители были маленькими.
– Почему вы так назвали кота? – неожиданно для самого себя спросил Ред.
Сара остановилась, обернулась и удивленно посмотрела на него.
– Что?
Он воспользовался остановкой-и догнал ее.
– Ну, Мистер Мяу.
– А как же иначе? Он же кот, он мяукает.
Ред вздрогнул. Это было так символично. Если бы вместо кота она завела собаку, то наверняка назвала бы ее Мистер Гав!
Какой-то треск отвлек его внимание. Он повернулся и посмотрел вниз в ущелье.
– Это Крейл, – сказала Сара.
На дне ущелья виднелась фигурка их преследователя. Он стрелял по ним вверх, но пули ложились с большим недолетом, выбивая из земли фонтанчики пыли гораздо ниже их.
– Даже хорошему стрелку трудно попасть, целясь с горы или в гору, – пояснила Сара. – Но мне не хотелось бы дожидаться, пока он пристреляется.
– У него всего-навсего пистолет, – заметил Ред.
– Ну, тогда – пока ему не повезет.
Ред вздохнул. Она права. Он видел, как Крейл перезарядил пистолет, спрятал его в кобуру и полез в гору за ними. Он не сдавался, но теперь у него по крайней мере на крутых участках будут заняты обе руки. Впрочем, когда дело касается Крепла, лучше не строить предположений.
Оставшаяся часть восхождения была легче, чем только что пройденный участок, и спустя полчаса они оказались на сравнительно плоской площадке у вершины. Главный пик возвышался еще на сотню метров слева от них, а справа проходила удобная туристская тропа из Моррисона.
Голова у Реда кружилась, его подташнивало. Он остановился и присел на корточки рядом с тропой. Сара посмотрела на него.
– Что случилось?
– Не знаю. Кажется, меня сейчас вырвет.
– Горная болезнь, – сказала Сара. – Это бывает от перенапряжения, если вы не привыкли к разреженному воздуху.
– Великолепно. И как же от нее излечиться?
– Переезжайте в Колорадо.
Он бросил на нее раздраженный взгляд. Она, наверное, и над морской болезнью стала бы потешаться.
– Дайте мне минуту отдышаться, – попросил он.
Сара измерила взглядом склон, оставшийся позади.
– В настоящих горах бывает гораздо хуже. Вы что, хотите подарить лишнюю минуту Крейлу?
– Черт возьми, нет. Он здешний. Наверное, так же скачет по Горам, как и вы.
– Тогда пошли. Эта тропа рассчитана на туристов. По ней идти будет легче, чем по ущелью.
– Да уж, – Ред огляделся. Они находились на высоком горном хребте. Слева и справа возвышались несколько пиков, разделенных ущельями, по которым талые воды сбегают на высокогорные луга. К западу от них сквозь ели и сосны виднелись развалины каменного здания. «Особняк Уокера, – подумал он. – Замок Фалкон». Значит, вон там, на горе справа, примерно в полутора километрах отсюда, Уокер незадолго до первой мировой войны начал строить «Летний Белый дом». Ред покачал головой. Уокер был мечтатель, сентиментальный в душе человек.
Сара подождала Реда, и теперь они шли по тропе рядом. Она указала на руины особняка.
– Это была яркая личность, – сказала она. – Журналист и торговец недвижимостью, в точности как я.
Ред улыбнулся.
– Вы так же богаты, как он?
Она рассмеялась.
– Пока нет.
– Ко всему прочему он был еще и авантюрист, вы это знаете? Даже служил в китайской армии.
– Да, знаю, – ответила она. – Но я-то им интересовалась, потому что наши биографии в чем-то похожи. А вы откуда это знаете?
– Да так, слышал кое-что, – неопределенно сказал он. – Как на своей показательной ферме в Беркли он доказал, что можно обходиться без орошения. Как превратил «Космополитен» в престижный литературный журнал, печатая в нем таких писателей, как Крейн, Уэллс, Толстой и Клеменс. Как купил компанию Стенли, чтобы выпускать паровые «локомобили».
Они сделали еще с полдюжины шагов, прежде чем Сара спросила:
– Джон Брисбен Уокер был одним из ваших людей?
Ред остановился как вкопанный.
– Что?
Сара продолжала идти вперед, и ему пришлось нагонять ее бегом.
– Как Форд, и Эдисон, и Файрстоун, и Берроуз, и Дьюи, и Тэйлор, и десятки других, кто изменял или пытался изменять ход истории.
Ред улыбнулся.
– Почему вы это спросили?
– Потому что вы подозрительно много знаете про Уокера и… Черт возьми, Ред, почему вы никогда не отвечаете на мои вопросы?
– Привычка. Ладно, я отвечу: и да, и нет.
