Игорь Градов - Малыш
Если я не захочу ничего менять, то смогу прожить еще лет сорок-пятьдесят. Очень долго по нашим меркам. Вот только зачем мне такая жизнь, без Ирмы? Раньше, когда у меня не было шансов, я не дергался. Смирился со своей судьбой, приспособился к жизни… Но теперь все по-другому — старуха предоставила мне шанс. И я не имею права его упускать. Пусть я проживу гораздо меньше, чем раньше, лет двадцать-тридцать всего, но зато со своей дорогой Ирмой. А там пусть будет, что будет. Но дождется ли она меня, ведь еще пять-шесть лет…
— Дождется, — кивнула старуха, угадав мои мысли, — никуда не денется. Она к тебе очень привязалась, как собачонка. Поживет пока у меня, поучится ремеслу, а потом я ей передам дело. И стану цветы выращивать, как всегда мечтала. Кстати, за твое лечение — плата отдельная…
Я кивнул — вопросов нет.
— Вот и хорошо, — поговорила Мара, — а теперь, милок, прикажи своим архаровцам меня до дому довезти. Утомилась я здесь… Место больно плохое, тяжкое. Сам, наверное, чувствуешь.
Я кивнул — действительно, бункер Юродивого давил на меня, делал каким-то нервным, злым. Надо бы чаще бывать на свежем воздухе, особенно в лесу. Вот там энергетика хорошая, светлая.
— Подожди пока в приемной, — приказал я Маре, — я поговорю с Ирмой, а потом вас отвезут домой. На моем личном лимузине, со всеми удобствами.
Старуха поднялась и тяжело поковыляла к дверям.
— Кстати, — попросил я ее, — не говори пока Ирме, что будешь лечить меня. Пусть это станет для нее сюрпризом. Да еще вдруг не получится…
— Получится, — усмехнулась старуха, — все получится. Главное — верить в себя и дело знать. Но твою просьбу, Малыш, исполню, так и быть. Пусть действительно будет для нее сюрпризом!
Мара тонко захихикала и скрылась за дверью. А я все сидел и думал — что это было? Правда ли Мара сможет излечить меня или только посмеялась? Это она умеет… И если я излечусь, то как изменится моя судьба и судьба моих родных? И Ирмы?..
…Неужели я стану взрослым?
* * *Если ты хочешь произвести на девушку хорошее впечатление, должен выглядеть солидно. Так моя матушка говорит брату Нику. «Девушки любят серьезных ребят, — поучает она, — чтобы были солидные и вели себя соответствующе. А ты? Уже шестнадцать лет, а все одни глупости в голове! Стыдно! Когда ты за ум возьмешься, взрослым станешь? Чтобы с девушками встречаться, жениться, дети… Когда я, наконец, внуков от тебя получу?»
Ник на эти замечания отмахивался — чего ко мне привязалась? Я еще молодой, погулять хочу. Девок на мой век хватит, сама знаешь, а жениться и заводить детей не желаю — крики, сопли, пеленки-распашонки… Не по мне это! Пусть Дара тебе внуков рожает, ей самое то…
Матушка тихо вздыхала и шла к Даре — узнавать, не забеременела ли она. Но у сестры пока ничего не получалось: то ли еще слишком молодая, то ли у ее мужа что-то не так…
А я вот люблю детей. Правда, понянчиться с ними у меня возможности не было. С Ником и Дарой возилась сама матушка, мне не доверяла — считала, что слишком маленький. А собственных детей у меня быть не может, сами понимаете. Пока… Но вот если вырасту, женюсь… Сразу же сделаю Ирме предложение. Надеюсь, не откажет. А потом вместе подумаем о продолжении рода…
Я прибрался в своем кабинете. На кресло положил толстую пачку книг — чтобы сидеть повыше, на письменный стол бросил несколько крупных купюр. Как будто пересчитываю… Это, по идее, должно создать деловую атмосферу. И придать мне соответствующий солидный образ — начальника, босса, шефа. В общем, крутого мужика. Ведь большие деньги бывают только у крутых мужиков, это все знают…
Закончив приготовления, я уселся на книги (черт, ноги до пола не достают!) и принялся читать бумаги. Ред, заглянув в кабинет, понимающе усмехнулся и доложил:
— Господин Петер, к вам Ирма. Прикажите впустить?
Я кивнул. Ирма осторожно вошла в комнату и боязливо приблизилась к столу. Потом села на самый краешек кресла. Я оторвался от бумаг и улыбнулся:
— Ну, здравствуй, Ирма, очень рад тебя видеть. Извини, что не мог принять тебя раньше, дела были…
И обвел руками комнату — сама видишь, что досталось. Ирма еле слышно произнесла:
— Здравствуй, Малыш… То есть Петер… Господи, я даже не знаю, как к тебе обращаться!
— При бандитах зови «господин Петер», — подсказал я, — так будет лучше, а вдвоем, как обычно — Малыш. Хорошо?
Ирма кивнула.
— Малыш… — начала она и вдруг закрыла лицо руками лицо, — нет, не могу. Ты уже не Малыш, ты другой — злой, жестокий. Скажите, господин Петер, где мой прежний Малыш, где тот, кого я любила?
Я растерялся, не зная, что ответить. Затем подошел к Ирме и осторожно погладил ее по голове:
— Ирма, дорогая… Да, конечно, я изменился. Но так было надо, иначе не выжить было и не победить Юродивого. Но теперь все будет хорошо: Юродивого больше нет, и нам ничто не угрожает. Ни тебе, ни мне, ни нашим родным. Сегодня же ты вернешься к Маре, поживешь пока у нее, поучишься ремеслу. И со временем станешь целительницей… Ведь ты этого хочешь?
Ирма вытерла ладошкой слезы и едва заметно улыбнулась:
— Мне у Мары нравится, хоть она и ворчит все время… Но без тебя, Малыш, там скучно. Не хватает наших бесед, наших прогулок по лесу… Ты будешь навещать меня?
— Разумеется, — пообещал я, — приеду при первой же возможности.
— Я буду ждать тебя, — кивнула Ирма. — Столько, сколько потребуется…
И тут же внезапно залилась слезами:
— Малыш, зачем ты меня обманываешь? Я знаю, что это ты убил Юродивого, Мара сказала. Ред и бандиты тебе подчиняются и очень тебя боятся. И даже Мара… У тебя есть все — сила, власть, деньги. Зачем тебе я — бедная, несчастная калека? Кто я для тебя — игрушка, развлечение, просто забава?
— Ты для меня всего друг, — твердо ответил я, — самый верный друг. И даже намного больше…
Ирма подняла заплаканные глаза.
— Это раньше я была тебе другом, Малыш, — произнесла она, — а теперь ты — господин Петер, главарь бандитов. Взрослый, жесткий человек. Мы стали слишком разными, между нами не может быть прежней дружбы.
— Не говори ерунды! — возмутился я. — Мы навсегда останемся друзьями — ты и я.
Ирма отрицательно покачала головой:
— Нет, Питер, нет… Прости.
Я ласково прикоснулся к ее волосам:
— Между нами все будет по-прежнему, — постарался внушить я ей, — все, как и раньше. Помнишь, как мы прошлой осенью собирали в саду гербарий, и я рассказывал тебе о разных растениях? А потом варили грибы, которые ты нашла за домом? Они оказались ядовитыми и их пришлось выкинуть… Все будет так, как прежде…
Ирма тихо улыбнулась — да, Малыш, конечно.
Хорошая вещь — внушение, подумал я, с его помощью можно многое сделать.
— Вот видишь, — удовлетворенно сказал я, — мы и снова друзья. А на мое теперешнее положение просто не обращай внимания. Представь себе, что я играю некую роль. Как в театре… Скажем, роль главаря банды.
— Но эту роль может сыграть и Ред, — возразила Ирма, — ему даже притворяться не нужно — он натуральный бандит…
— Ред не удержит людей в подчинении, — покачал я головой, — ему не хватит ни силы, ни авторитета. А это приведет к большой крови…
Я задумчиво походил по кабинету.
— Мне придется играть роль главаря банды, — сказал я, — хочу я этого или нет. Нельзя все бросить и сбежать! Если я уйду, банду сразу же возглавит какой-нибудь отморозок вроде Лома. Это очень плохо. Начнется грызня, дележка, разборки, хаос… Я же могу удержать бандитов в подчинении, контролировать их. Нет, Ирма, нам нужен мир, порядок, пусть даже и такой. Позже, со временем, я смогу отойти в сторону и передать все Реду или кому другому…
Ирма недоверчиво посмотрела на меня — правда? Я кивнул — да, так и будет.
— Я честный, справедливый, — продолжал убеждать я ее, — буду все решать по совести, по справедливости…
— А хорошим ты тоже будешь? — неожиданно спросила Ирма.
— Не знаю, — пожал я плечами, — быть хорошим очень трудно, а для всех — почти невозможно. Но я хотя бы попробую…
Мы проговорили еще с полчаса. Кажется, мне удалось успокоить Ирму. По крайней мере, она уже не плакала. И то хорошо… Но меня не покидало чувство, что я потерял ее. Навсегда…
Потом я приказал Реду отвезти Ирму и старуху домой. И еще дал травнице денег — за будущие услуги. Пусть начинает лечение Ирмы немедленно.
Мара пообещала присмотреть за Ирмой, я был за нее спокоен. У Ирмы — ясное, понятное будущее… Что не скажешь обо мне. Мое будущее казалось крайне неопределенным…
Ирма была права: я изменился — вот только в какую сторону? В лучшую или худшую? Я сам не мог ответить на этот вопрос.
* * *Мы сидели на кухне — мать, отец (имею в виду мастера Дана), господин Линь и я. Ника и Дару звать не стали — незачем им знать про наши дела…
![Альфонс Доде - Малыш[рис. В.С. Саксона]](/uploads/posts/books/138467/138467.jpg)