Игорь Колосов - Сумеречное состояние
Этого не могло быть! Он ведь знал, чья это жена. И кругом были люди!
Гена смотрел на Леру, как смотрят на любовницу или, по крайней мере, на ту, кто вот-вот ею станет. Он даже на секунду обнял Лера, а она… она его руку не убрала, вообще никак не отреагировала, словно это было нормально.
Арсений оцепенел. Он не верил тому, что видел, не хотел верить. Казалось, он быстрее согласился бы, что пару минут назад видел себя, входившего в дом, нежели свою жену, которая не убрала со своей талии руку постороннего мужчины. Арсений почувствовал, как жжет лицо от прихлынувшей крови. Желания сменяли друг друга с невообразимой скоростью: ему захотелось кричать, броситься вперед и разорвать Гену; просто развернуться и уйти; спокойно войти во двор и влепить Лере пощечину с требованием забрать свои вещи сегодня же; ему даже захотелось разреветься от такой несправедливости — ведь она всегда утверждала, что не изменит ему.
Но пока длилось оцепенение, Арсений ничего не делал, он просто стоял и смотрел на свою жену рядом с чужим ей мужчиной, который одновременно был его приятелем. Арсений хотел, чтобы Лера сейчас встретилась с ним взглядом. Пусть заметит своего законного мужа, любопытно увидеть выражение ее лица. Их разделяло незначительное расстояние, и то, что Лера его вот-вот увидит, казалось делом решенным, но прошла минута, а этого не случилось. Она несколько раз смотрела в сторону улицы, но, казалось, смотрела сквозь Арсения, как будто его здесь вообще не было.
Из дома вышла пожилая женщина, на секунду выглянула Юрина жена, снова исчезла в доме. Во дворе произошло заметное шевеление, кто-то потянулся к столам. Лера с Геной переглянулись, будто раздумывая, стоит ли вообще присоединяться ко всем этим людям, и не лучше ли упорхнуть отсюда вдвоем, пока есть возможность?
Как в болезненном трансе Арсений достал мобильник. Сейчас он позвонит женушке и попросит ее остановиться. Если сама она никак не заметит его, придеться ей помочь.
Телефон жены был недоступен. Лера вместе с Геной медленно пошли на задний двор следом за гостями.
— Ах ты, сука! — вырвалось у Арсения. — Нарочно отключила?
Он шагнул к калитке, его пальцы уже коснулись ручки. Его остановил звонок мобильного. Арсений глянул на экран — номер был незнакомым. Он снял трубку.
Детский плачущий голос запричитал:
— Дядя, помогите мне! — это была незнакомая девочка. — Моего брата обижают!
17Арсений обернулся. Вокруг, сколько хватал его взгляд, никаких детей не было. При этом на другом конце линии слышалась какая-то возня, ругань.
Откуда звонит этот ребенок? Набрал первый пришедший в голову номер?
Арсений посмотрел на свою жену. Рука Гены опять на секунду коснулась Леры! На этот раз прошлись по талии и ягодицам! И она вновь никак не отреагировала!
— Ну, дядечка! Пожалуйста, помогите! — кричал ребенок в телефонную трубку. — Ну, помогите же!
Казалось, девочка видела Арсения. Более того, кроме него вокруг взрослых не было.
Арсений попятился от калитки — решил, что не видит ребенка из-за кустарника, но тщетно — никого, почти пустынная улица. Лишь вдалеке какая-то старушка и молодая женщина с коляской.
— Помогите! Быстрее, дядечка! — девочка захныкала, а шум на заднем фоне усилился.
— Ты где? Я тебя не вижу.
— Здесь я! Мы же близко от вас! Помогите же! Они его бьют!
Арсений рванулся к ближайшему перекрестку, но что-то его остановило. Может, его специально отвлекают? Неудивительно, ведь он не видел никаких детей. Неужели кто-то для этого даже ребенка использовал?
Арсений посмотрел во двор, но Леру с Геной уже скрыл угол дома. Девочка просила помощи, и Арсений, не зная, как быть, крикнул в трубку:
— Кто ты? Откуда ты знаешь мой телефон? Я не вижу тебя, слышишь?
Похоже, ребенок его не слышал, все звал и звал на помощь. Неожиданно на детский голос наложился голос взрослого мужчины. Арсений, который уже возвращался к калитке, замер.
— Что?
— Я говорю, помоги ребенку! — повторил мужчина.
— Не понял? Кто говорит?
— Что непонятного? Помоги девочке! Перестань топтаться возле этой калитки!
Арсений огляделся по сторонам. Никого. Что за наваждение? Говоривший, судя по всему, видел его, как и девочка, которая по-прежнему звала на помощь. Арсений пробормотал:
— Я не вижу никакого ребенка! И кто со мной говорит? Мы знакомы?
Он подумал, что с ним говорит тот человек, который уже дозванивался раньше на его домашний телефон, но голоса очень отличались. Прежний собеседник был в годах, голос как будто пропитый, а в этом, молодом и сильном, была некая легкость, словно… собеседник вложил в разговор всю душу.
— Это неважно, знакомы ли мы! — отозвался мужчина. — Ты просто уйди оттуда, вот что сейчас надо.
— Что, значит, уйди? Я могу узнать ваше имя? И где эта девочка?
— Да сколько тебя просить?! — вскричал мужчина. — Уйди от этого дома! Все остальное неважно — поможешь ты девочке или нет. Прогуляйся, поори в небо, можешь даже под машину попасть, это лучше, чем остаться возле этого дома! Остаться возле этого дома — значит, прогневать Бога!
Арсений вздрогнул. Было такое ощущение, словно кто-то ткнул его в бок чем-то острым, и этот предмет задел не только тело.
— Ты кто? — Арсений заговорил тихо, подавленно, в его голосе звучала мольба.
— Уходи же! Прошу тебя!
— Но почему я должен тебе поверить?
Пауза показалась очень долгой, и Арсений решил, что больше не услышит собеседника. Он по-прежнему улавливал крики девочки, шум и возню, наверное, драку.
— Тебе ведь говорили, чтобы ты не приходил на похороны? — заговорил мужчина. — Ведь просили же?
Арсений не сразу понял смысл вопроса, хотя шум в телефоне не мешал слышать и понимать собеседника. Затем ему как будто сдавили горло.
— Просили, — повторил собеседник, но уже утвердительно.
Он знал про мать Арсения? Кроме нее никто не требовал игнорировать похороны!
— Откуда ты знаешь? — прохрипел Арсений. — Что со мной случится, если не уйду? При чем здесь Бог?
— А ты упрямый. Из-за этого у тебя большинство проблем, хотя благодаря этому ты пока борешься.
— Что? Борешься?
— Я не могу тебе сейчас ничего объяснить. Может, повезет — узнаешь в свое время. А теперь — уходи! Ты даже не…
Мобильник пискнул и отключился. Исчезли детские крики и голос странного мужчины. Села батарея?
Арсений не стал выяснять. Не глядя во двор, где были похороны, он поспешил прочь. Арсений оглядывался, отыскивая детей — мальчика и девочку, но перед глазами стояло окровавленное лицо матери.
18Через два квартала Арсений остановился. Вдалеке бегали и смеялись две девочки лет семи-десяти. Им явно не требовалось никакой помощи, и Арсений пошел дальше.
Голову словно заполнил какой-то тяжелый туман. Мимо прошел мужчина с угрюмым лицом и портфелем под мышкой. Это был первый встречный после продолжительной паузы. Арсений оглянулся, проводив его взглядом до ближайшего поворота.
И понял, что уже видел этого человека. В детстве.
Он также понял, что знает девочку, которая только что звала его на помощь по телефону. Правда, в реальности она вовсе никуда не звонила. В реальности она просто кричала — звала мужчину, который… только что прошел мимо Арсения, с угрюмым, отстраненным видом.
Арсений поспешил за ним вдогонку, но его ноги подкосились от слабости, он оперся о ближайшее дерево, опустился на корточки, не в силах побороть необъяснимое головокружение. Перед глазами все поплыло, Арсений даже испугался, что это с ним. Его отвлекли воспоминания, хлынувшие в сознание, как вода сквозь щель в дамбе.
Арсений вспомнил, как в детстве, еще до злополучной истории у деда в деревне, его испугали старшие мальчишки, приставшие к его друзьям — двойнятам Даше и Саше. Арсений задержался возле колонки, чтобы глотнуть воды, а когда поднял голову, брата с сестрой окружили хулиганы.
Было жарко, полдень, улица пустовала. Ни одного прохожего. Наглецы толкали друг на друга Сашу, Даша вырвалась и закричала. Арсений кинулся к другу, но необъяснимая слабость подкосила его ноги, и мальчик неуклюже опустился на корточки. У него даже голос пропал. Он что-то сипел, требуя, чтобы подонки отпустили Сашу, но на него не обращали внимания. Он находился всего в пяти-шести метрах, но его как будто вообще не видели! Это было необъяснимо: рядом еще одна жертва, но на нее ни разу никто не посмотрел.
На улице все-таки появился один прохожий — взрослый мужчина, одетый слишком жарко, в строгий костюм и шляпу, похожий на классического партработника. Он шел, задумчиво глядя перед собой, никого не замечая. Даша позвала его. Он не отреагировал. Даша сделала пару шагов к нему и закричала:
— Здесь я! Мы же близко от вас! Помогите же! Они его бьют!
«Дядечка» рассеянно оглянулся, как будто услышал клаксон автомобиля, и снова уставился перед собой. Даша какое-то время семенила за ним, требуя помощи и не веря, что взрослый даже не посмотрел в ее сторону. А ее брата уже не просто толкали, его били. Он рискнул один раз отмахнуться, и его мучители пустили в дело кулаки. Ему уже разбили нос и бровь.
