Брайан Герберт - Ветры Дюны
Гурни слушал, оценивающе кивал, но ничего не покупал. Однако продавцы видели, что он не просто любопытствующий, и предлагали ему самому опробовать балисеты. Они демонстрировали превосходное качество струн, уверяли, что невозможно добиться лучшего звучания и чистоты тона. Пробуя инструменты, Гурни из одних извлекал прекрасные мелодии, из других – немелодичное дребезжание.
Когда он затронул тему недавнего представления жонглеров, настроение собеседников сразу изменилось.
– Ну, некоторые жонглеры умеют играть, но это не делает их музыкантами, – нараспев произнес один мастер. – Они только актеры, манипулирующие публикой. Дому жонглеров следовало бы оставаться в изгнании. Не знаю, почему император Шаддам разрешил их представления после попытки его сводного брата… да, дюжину лет назад.
Гурни вспомнил, что покушение на Шаддама IV произошло как раз во время представления жонглеров. А теперь вырезана вся лига Оллик.
– Похоже, представления жонглеров сопровождаются убийствами.
А был ли в труппе жонглеров Пауль?
На одной из улиц царил беспорядок. Мастерские изготовителей балисетов были разбиты. Только одна лавка торговала – товары выставлены, но цены очень высокие. Хозяин был рослый, худой, со странно распухшим лицом.
– Эти балисеты сделаны из древесины, выращенной лигой Оллик! Отличная древесина с превосходным резонансом.
– То же я слышал и от других продавцов, – сказал Гурни.
– Не сомневаюсь, добрый сэр. – Продавец наклонился над прилавком с выставленным товаром и понизил голос. – Но спроси себя – если древесина Оллика не была лучшей, зачем кому-то понадобилось сжигать все их посадки и убивать всю семью?
Гурни взял инструмент и провел пальцем по струнам. Этот человек прав. Гурни завертел колесо, так что гироскопический цилиндр настройки тона заставил древесину вибрировать. А когда ущипнул струны, из-под его пальцев полилась музыка. Гурни приходилось играть на девятиструнной модели, но это был не его обычный инструмент.
– Девять струн, вот что тебе нужно, друг мой. По одной на каждую ноту октавы и еще одна для усиления.
Гурни взял прекрасный аккорд. Действительно, инструмент был не хуже, а то и лучше тех, что он пробовал за последний час.
– Мой балисет стар и нуждается в ремонте. Это мой четвертый.
– Ты строг со своими инструментами.
– Жизнь ко мне строга.
Гурни продолжал играть, потом начал более трудный мотив. Звук был приятный.
Ремесленник видел, что инструмент нравится Гурни.
– Говорят, балисеты выбирают играющих, а не наоборот.
Положив инструмент на стол, Гурни достал из кармана портреты Пауля и Бронсо.
– Откровенно говоря, я здесь не только ради балисета. Я ищу вот этих двоих молодцов. Один из них сын моего хозяина. – Он погладил корпус инструмента. – Если поможешь их найти, я смогу щедро вознаградить тебя.
Ремесленник посмотрел на портреты, но покачал головой.
– У всех есть подмастерья. И все они кажутся мне на одно лицо.
– Эти мальчики не подмастерья. Они были в труппе жонглеров.
– О да, я слышал об этом представлении. В ту же ночь убили мастера Омбара Оллика. – Увидев еще одного прохожего, он поднял кусок полированного дерева и крикнул: – Балисеты из модифицированной древесины Оллика! Это ваш единственный шанс. Посадки сожжены, все Оллики убиты, и больше таких инструментов не будет. – Прохожий не заинтересовался и пошел дальше, а ремесленник снова понизил голос и заговорил заговорщицким тоном. – Вот почему цены высокие. Эти инструменты определенно станут редкостью, друг мой. Ты можешь никогда больше не купить такого.
Ремесленник снова стал разглядывать портреты мальчиков, а Гурни погладил инструмент.
– А труппа жонглеров давала здесь другие представления?
– О, они давно улетели с Чусука. После убийств ни у кого нет настроения ходить к жонглерам.
Гурни наморщил лоб. Нужно узнать, какие корабли покинули Чусук сразу после убийства: служба безопасности после этого закрыла порт. Как Пауль и Бронсо могут быть связаны с убийством?
– Я куплю этот балисет.
Он не знает, куда дальше отправилась труппа, но инструмент хотя бы составит ему в пути компанию.
* * *Ромбур в своем кабинете дома Верниус походил на воздушный шар, из которого выпустили воздух; он не знал, что делать. Джессика и Лето оставались с ним и ждали. Больше месяца продолжались упорные поиски мальчиков. Но все следы ни к чему не привели; все слухи оставались только слухами. Время шло, и Джессика чувствовала, что теряет надежду. Пауль все еще не прислал никакого сообщения, не дал никакого знака.
В сопровождении молчаливого помощника в кабинет вошел Болиг Авати; он принес стопку бумаг – еженедельный отчет Совета технократов эрлу Верниусу. Высокомерный человек, подумала Джессика; осанка и поведение Авати говорили, что он не считает больше нужным о чем-то советоваться с эрлом.
– Милорд, в трудное для тебя время мы успешно со всем справляемся. Пожалуйста, как можно быстрей просмотри эти документы, чтобы не сдерживать новое развитие. – Как бы вдогонку он добавил: – Ах, да, сегодня прибыл цилиндр с сообщением, послание двух людей дома Атрейдесов.
Он небрежно махнул рукой. Его помощник шагнул вперед и протянул цилиндр.
– Я предпочел бы получить это сообщение немедленно, – рявкнул Ромбур, выхватывая цилиндр. – Клянусь адом Вермиллиона! Это, возможно, очень важно…
Авати неискренне сказал:
– Пропгу прощения. У нас есть и другие важные дела.
Больше ничего не сказав, он вышел.
Ромбур так быстро раскрыл цилиндр, что чуть не сломал его своей искусственной рукой. Он просмотрел письмо, и плечи его поникли.
– Ваши люди прибыли на Чусук слишком поздно. Труппа жонглеров дала представление и сразу улетела на другом гильдейском корабле. Неизвестно, куда они отправились.
– Можно спросить у Гильдии, – сказал Лето. – Сегодня должен прийти инспектор.
– Спросить можно, – согласилась Джессика. – Но раньше они не слишком хотели сотрудничать.
Инспектор Гильдии не успел пройти к месту сооружения лайнера: его перехватил стражник из гвардии Ромбура и проводил в административный кабинет Верниуса. Инспектор был недоволен изменением своих планов.
– Мое расписание не позволяет таких отклонений.
– Нам нужна информация, – сказал Ромбур и объяснил, что именно нужно.
На инспектора это не произвело впечатления.
– Информация не бесплатна, и получить ее немедленно нельзя. Единственная причина, по какой мы говорили о ваших сыновьях, – плата за их проезд. И тема закрыта, потому что политика конфиденциальности – отличительный признак Космической гильдии.
Покрытое шрамами лицо Ромбура потемнело.
– Тогда позволь мне сформулировать вопрос так, чтобы тебе стало понятно. Отвечай немедленно, или я прикажу прекратить строительство вашего лайнера. Мои бригады не поднимут ни одного листа корпуса и не поставят ни одной заклепки, пока ты не ответишь.
Джессика ощутила радостное удовлетворение. Жесткая улыбка Лето говорила, что он горд позицией, которую занял Ромбуром.
Инспектор Гильдии был поражен.
– Это не имеет коммерческого смысла. Я буду жаловаться.
– Жалуйся, сколько хочешь. Я глава дома Верниус, и здесь исполняют мои приказы.
Джессика подошла поближе к гильдийцу.
– У тебя ведь нет детей, сэр?
Тот, казалось, впервые ее заметил.
– А при чем тут это?
– Это показывает твое полное невежество и отсутствие человеческих чувств.
Тяжелым шагом Ромбур подошел к стенному коммуникатору и связался с бригадой строителей на полу пещеры.
– Немедленно прекратить все операции. До моего приказа ничего не делать на строительстве лайнера. Всем бригадам – перерыв. Он может затянуться надолго. – Он выключил связь и снова повернулся к инспектору. – Можешь идти на свой лайнер, обсуди проблему с начальством. Когда вернешься, я буду здесь.
Потерявший уверенность инспектор вышел из кабинета. Джессика посмотрела в прозрачное окно на строительную площадку: сверху на стройку спускались платформы. Внизу, на дне пещеры, толпились рабочие, не зная, что делать.
Вместо того чтобы отправиться на свой лайнер, инспектор потребовал срочной встречи с технократами. Члены Совета с удивлением выслушали, что сделал Ромбур, и осыпали инспектора извинениями.
Авати успокаивающе говорил:
– Это просто недоразумение. Ромбур занят личными делами и не способен ясно мыслить. Его решение определенно не соответствует интересам иксианской экономики.
На срочной сессии члены Совета единогласно обратились к закрытой статье Иксианской конституции. Поскольку необдуманное решение Ромбура способно нанести непоправимый вред репутации Икса, Совет проголосовал за отмену его приказа и немедленное возобновление работ. В знак доброй воли Совет подтвердил дату сдачи корабля, обещав выполнить все, как планировалось.
