Роберт Хайнлайн - Дорога Славы
— Так вполне может случиться.
— Ну уж сейчас-то нечего ожидать засады; мы все еще на земле Доральца. Но Руфо полон мрачных предчувствий, как в дешевой мелодраме. Да и ты не лучше.
— Прошу прощения. Руфо действительно нервничает, но его неплохо иметь рядышком, когда начинается заваруха. Что касается меня, я старалась быть объективной, милорд, дать вам знать, чего ожидать.
— Вместо этого ты запугиваешь. Тебе не кажется, что настало время открыть карты?
Она заволновалась.
— А если первой открытой картой окажется Палач?
— Мне это до фени! Я умею встречать неприятности, не падая в обморок…
— Я знаю, что умеете, мой рыцарь.
— Спасибо. А вот незнание делает меня психопатом. Так что рассказывай.
— Я отвечу на любой вопрос, милорд Оскар.
— Но ты же знаешь, что я не представляю, какие вопросы задавать. Может, почтовому голубю и не обязательно знать, из-за чего идет война, но я чувствую себя, как волан в бадминтоне. Так что начинай сначала.
— Как скажете, милорд. Примерно семь тысяч лет назад… — Стар остановилась. — Оскар, вы хотите знать все хитросплетения политики мириада миров и двадцати Вселенных на протяжении тысячелетий, приведшие к нынешнему кризису? Я постараюсь, если вы прикажете, но только наметать главное займет времени больше, чем остается у нас до того, как мы должны пройти сквозь те Врата. Вы мой подлинный защитник; моя жизнь зависит от вашей доблести и искусства. Зачем вам политика? Мое нынешнее положение так беспомощно, почти безнадежно. Может, мне лучше сосредоточиться на тактической ситуации?
Дьявол его забери! Я хотел-таки услышать все целиком.
— Давай остановимся на тактической ситуации. Пока.
— Обещаю, — торжественно сказала она, — что если нам удастся уцелеть, вы узнаете все подробности. Положение таково: раньше я полагала, что мы пересечем Невию на барже, потом через горы пройдем к Проходу за Вечными Пиками. Этот путь не так рискован, но долог. Но теперь мы должны спешить. Мы сегодня попозже к вечеру свернем с дороги и пройдем по необжитым местам; а после наступления темноты по еще более опасной местности. Тамошних Врат мы должны достичь до рассвета; если повезет, мы успеем поспать. Надеюсь на это, ибо те Врата выведут нас в другой мир на гораздо более опасном выходе. Оказавшись там, в том мире — его называют Хокеш или Карт, — мы будем близка, слишком близко к высокой башне в милю высотой, и если мы пробьемся к ней, то наши трудности начнутся. В ней находится Рожденный Никогда, Пожиратель Душ…
— Стар, ты стараешься меня запугать?
— Я бы хотела, чтобы вы были испуганы сейчас, если такое возможно, чем застигнуты врасплох потом. Я считала, милорд, что лучше было оповещать вас о каждой опасности поочередно, как только мы ее достигаем, чтобы вы могли сосредотачиваться каждый раз на одной. Но вы не послушались меня.
— Может, ты и была права. Давай так: ты информируешь меня о каждой по мере подхода к ней, а сейчас только общий план. Значит, я должен сразиться с Пожирателем Душ, не так ли? Это имя меня не пугает, если он попытается сожрать мою душу, его стошнит. Чем мне с ним воевать? Плевками?
— Есть и такой способ, — серьезно сказала она, — но, если повезет, он — оно — вовсе не будет с нами сражаться. Нам нужно то, что оно сторожит.
— И что же это такое?
— Яйцо Феникса.
— Феникс не откладывает яиц.
— Я знаю, милорд. Именно поэтому оно обладает уникальной ценностью.
— Но…
Она заторопилась.
— Так его называют. Это небольшой предмет, немного больше страусиного яйца, и черный. Если я не овладею им, произойдет масса неприятностей. Среди всего прочего и одна мелочь: умру я. Я упоминаю об этом потому, что вам это может показаться мелочью, мой милый, а рассказать вам только эту правду легче, чем объяснить все по пунктам.
— О’кэй. Выкрадем мы Яйцо. А что потом?
— Потом мы отправимся домой. Ко мне домой. После чего вы можете вернуться к себе. Или остаться у меня. Или отправиться, куда пожелаете, по всем Двадцати Вселенным и мириадам миров. В любом случае, какого бы сокровища вы ни пожелали, оно ваше; вы забираете его и с избытком… так же, как мою сердечную благодарность, милорд Герой, и все, чего вы от меня ни попросите.
Крупнейший когда-либо выписанный карт-бланш — если бы я смог представить его к оплате.
— Стар, ты, кажется не думаешь, что нам удастся выжить.
Она глубоко вздохнула.
— Маловероятно, милорд. Я говорю вам правду. Моя оплошность вынудила нас сделать самый отчаянный лаг.
— Понятно, Стар, ты согласна выйти за меня замуж? Сегодня же?
Потом я сказал:
— Осторожнее! Не падай!
Падение ей не угрожало: ее удерживал привязной ремень. Она только повисла на нем. Я наклонился и обнял ее рукой за плечи.
— Плакать не о чем. Просто скажи мне, да или нет. Я сражаюсь за тебя в любом случае. Да, я забыл. Я люблю тебя. Во всяком случае я думаю, что это любовь. Забавное, трепещущее чувство, когда я на тебя ни посмотрю или ни подумаю о тебе, а это происходит постоянно.
— Я люблю вас, милорд, — осевшим голосом сказала она. — Я полюбила вас с того момента, как впервые вас увидела. Да, “забавное трепещущее чувство”, как будто все внутри меня вот-вот растает.
— Не совсем так, — сознался я. — Ну да это, наверное, другая крайность того же самого. Как бы то ни было, трепещущее. Мороз и молнии. Как бы нам здесь пожениться?
— Но, милорд любовь моя, вы меня всегда изумляете. Я знала, что вы меня любите. Я надеялась, что вы успеете мне это сказать прежде, вовремя. Дадите мне услышать хоть раз. Я ожидала, что вы предложите ЖЕНИТЬСЯ!
— Почему же нет? Я мужчина, ты женщина. Таков обычай.
— Но, любовь моя, я же говорила вам! На мне не обязательно жениться. В соответствии с вашими нормами… я шлюха.
— Шлюха, плюха, зазвучало глухо! Какого черта, родная? Это же твое слово, не мое. Ты уже почти убедила меня, что нормы, которым меня обучили варварские, а ваши — подлинная ценность. Высморкай-ка лучите нос, на, возьми мой платок.
Стар вытерла глаза и высморкалась, но вместо “дорогой”, которое я хотел услышать, она, сидя, выпрямилась и не улыбнулась. Она подчеркнуто официально сказала:
— Милорд Герой, не лучше ли вам попробовать вино, прежде чем закупать бочку?
Я сделал вид, что не понял.
— Прошу вас, милорд любовь моя, — настаивала она. — Я говорю от души. Вон как раз впереди с вашей стороны дороги лужок, покрытый травой. Вы можете хоть сейчас отвести меня туда, и я пойду охотно.
Я приподнялся в седле и сделал вид, что вглядываюсь.
— Похоже на осоку. Колючая трава.
— Тогда в-в-выберите такую, которая больше подойдет! Милорд… Я согласна, и готова, и не очень некрасива, но вы поймете, что я просто мазилка по сравнению с художницами, которые встретятся вам однажды Я женщина-работница. У меня еще не было времени, чтобы посвятить этим материям такое исследование, которого они заслуживают. Поверьте мне. Нет, ИСПЫТАЙТЕ меня. Вы не можете быть уверены в том, что хотите на мне жениться.
— Выходит, ты холодная и неуклюжая бабенка, а?
— Нну… Этого я не говорила. Я просто полная неумеха… а энтузиазм у меня есть.
— Как у твоей тетушки с загроможденной спальней. Это в вашей семье наследственное, сама сказала. Будем считать, что я хочу жениться на тебе, невзирая на явные твои недостатки.
— Но…
— Стар, ты слишком много говоришь.
— Да, милорд, — смиренно сказала она.
— Мы поженимся. Как нам это сделать? Местный властитель, видимо, одновременно и мировой судья? Коли так, то droit du seigneur ему не будет; у нас нет времени на всякие вольности.
— Каждый помещик выполняет роль местного судьи, — задумчиво согласилась Стар, — и действительно заключает браки, хоть большинство невианцев и не утруждают себя этим. Но… В общем-то да, он стал бы ожидать droit du seigneur, а как вы правильно заметили, нам нельзя терять времени.
— Да к тому же я вовсе не так представляю себе медовый месяц. Стар, смотри мне в глаза. Я не собираюсь держать тебя в клетке; я знаю, что тебя не так воспитывали. Но мы не будем искать помещика. Какой сорт проповедников водится в этих местах? Если можно, лучше с обетом безбрачия.
— Но помещик заодно и священник тоже. Ведь религия не всепоглощающее дело в Невии; обряды плодородия — вот и все, до чего они доходят. Милорд любовь моя, самый простой способ — это прыгнуть через вашу саблю.
— Это брачный ритуал там, откуда ты родом. Стар?
— Нет, это из вашего мира:
Прыгай, шлюха, скачи, негодяй,
И вечен ваш брак, пока есть ад и рай…
Он очень древний.
— М-м. Не очень мне что-то по душе эти венчальные строки. Может, я и негодяй, но я знаю, какого ты мнения о шлюхах. Какие еще есть варианты?
