Павел Шумил - Процент соответствия
— И пусто, и грустно, и некому... — продекламировал Алим, но постель колыхнулась, из неё выскочила девушка невиданной красоты. Сердце ухнуло, жабры сладко сжались — весь лоб незнакомки покрывали жемчужные бугорки.
— Простите меня, — испуганно воскликнула незнакомка. — Вы Алим? Я не знала, что вы вернулись. Атран говорил, вы пропали. Я сейчас уйду.
— Постойте, вам не надо никуда уходить. Я уезжаю. Заглянул проститься. Живите с Атраном спокойно, никто вас больше не потревожит.
— Вы Алим, да? Атран рассказывал о вас. Он сюда не вернётся. Он бросил меня, променял на кулу!.. — голос незнакомки драматично прервался. Жаберные крышки заколыхались.
— Не может быть. Для Атрана долг — это превыше всего. Тут какая-то ошибка, — Алим не понял, как так случилось, но рук-ки уже поглаживают и успокаивают трепещущие плавники незнакомки. Эти жемчужные бугорки... Он видел только их...
— А вот и я! Ах... Алим, почему? А как же я? — только и произнесла Ригла.
Холод водопада обрушился в сердце юноши. Узкие ладошки незнакомки интимным жестом лежащие на запястьях, обожгли кипятком.
— Послушайте, — обратилась незнакомка к Ригле, — я не знаю вас, но догадываюсь, кто вы для Алима. Будьте разумной. Вы разных видов... Вы видите, в каком я положении.
— Да, я всё понимаю, всё вижу, мы разных видов. Прощай, Алим!
Голос Риглы звенел. Резко развернувшись, так резко, что хвост хлестнул по лицу Алима, девушка прошила дверную завесу и исчезла. Закружилась в вихре оборванная ленточка.
Долгие минуты юноша анализировал слова и поступки. С виду всё правильно. Он обязан помочь незнакомке. Это разумно и целесообразно. Ригла тоже поступила разумно и правильно. Что не так? Почему так... так... горько?
До Юго-Восточного Института Генетики путь долгий. В каком-то небольшом тихом городке Алим с новой женой задержались на неделю, и Ардина сдала икру. Сделала это в специальном пункте, с соблюдением всех формальностей. Разрешения на продолжение рода у неё не было, поэтому икра осталась неоплодотворена. Алим исполнил свой мужской долг в другом гроте над небольшим осьминожком, после бодиформинга успешно изображавшим кладку икры. Психологически это было неприятно, но организм успокоился.
Три дня после этого отдыхали в профилактории, отсыпались, прогуливались над садом ароматов, беседовали, затем вновь заняли места на рейсовом шалоте. Ардина находилась в мрачном, подавленном настроении. Как вывести её из состояния регрессивного эмоционализма, Алим не знал. По примеру Амбузии он догадывался, что лучше всего подошла бы напряжённая физическая работа. А тут — прямо противоположное. Целыми днями бездельничать да лениво таращиться на проплывающий мимо пейзаж. Затекла нижняя присоска — сняться со спины шалота, перебраться под брюхо. Затекла верхняя — вернуться на спину. И так — три-четыре раза в день. Вот и всё развлечения в дальнем рейсе.
Но Ардину заботили совсем не те печали, о которых подозревал Алим. Она мучительно размышляла о собственном будущем, о своём импульсивном поступке, о рухнувших честолюбивых планах на старом месте, строила новые. Вспоминала Атрана. Охотника со шрамом, полученным в схватке с гигантским алмаром, героя, остановившего неуправляемого шалота, хозяина боевой кулы с границы и перспективного учёного. Сравнивала с новым мужем, бугрящимся мышцами, покрытым шрамами, имеющим несколько научных работ и благодарность совета по экстремальному туризму. Эти двое разумных стоили друг друга. Но сильная личность часто самодостаточна. Её трудно контролировать. Профессор Алтус не обращал на неё внимания, Атран без колебаний променял на кулу. Как поведёт себя этот парнишка? Что ждёт их на новом месте?
На новом месте ждал бардак. Юго-Восточный Институт Генетики напоминал встревоженный косяк молоди. Институт переезжал и расширялся. Никто не знал нового штатного расписания и размещения лабораторий. Всех волновало, перенесут ли дорогу инструменты, или на новом месте нужно выращивать и тренировать новые с нуля.
Но Ардину руководство института знало. И директор, и ведущие специалисты в своё время начинали под руководством профессора Алтуса. Ардина в то время была молодой, подающей надежды стажёркой, за которой косяком носилась добрая треть лаборантов.
— Шум глубин! Кого я вижу?! Ардина, никак это вы? — встретил их Азан, замдиректора по научной части. — Ничуть не изменилась!
— Напротив, Азан. Себя не узнаю. Остепенилась, вышла замуж. Алим, познакомься, мой старый друг Азан.
— Очень приятно, — смутился Алим. Такого он не ожидал. Ардина откровенно кокетничала с Азаном, и все в приёмной глазели на них.
— Надо понимать, вас к нам направил Алтус? — Азан откровенно, не стесняясь, рассматривал юношу. — Чем вы занимались?
— Всё перечислять?
— Конечно всё! Я должен вписать вашу тему в план института.
— В последние несколько месяцев мы работали... в пресном водоёме. Это вообще-то не в тему, произошло непредвиденное. Мы оказались отрезаны от мира. В общем... Не знаю, с чего начать.
— С начала.
— Если с начала, то изображали из себя строительных алмаров. Рыли канал через сушу. Сотни кубометров грунта — и всё своими рук-ками...
— Дорогой, Азана интересует наука и только наука, — перебила мужа Ардина, строя глазки Азану.
— Да-да, — согласился тот. — Сначала о науке. Остальное — потом.
— Ну, если о науке, то будет про геологию... У нас с Корпеном есть небольшая работа на стыке географии и геологии, но это побочно. Здесь, в институте генетики, абсолютно не по профилю. А там я изучал флору суши. Есть наблюдения по сухопутному бентосу. Но они незакончены...
— Вы хотели сказать, пресноводную флору, коллега?
— Нет, именно флору суши. Мы изучали её на затопленных участках. Методика заведомо ущербна, много нерешённых специфических моментов... Растения суши быстро погибают в среде. А бентос — ещё быстрее. Его просто невозможно изучать в естественных условиях. Это досадное препятствие, проблема... Есть пара мыслей на тему... Но полная фантастика. Потом была интересная работа по переносу пресноводных растений на свежезатопленные участки суши.
— Эту работу тоже вы вели?
— В нашей группе была агроном Амбузия. Пересадками занимались девушки под её руководством. Совет заинтересовался результатами в плане затопления и заселения новых территорий...
— Коллега, я тороплюсь на новое место. Если хотите, идём туда вместе.
— Конечно, хочу! Далеко это?
— Пятьдесят километров. Мы заказали у транспортников шалота на два дня. Он уже прибыл. По дороге расскажете мне о вашей экспедиции. А прибудем на место, сразу присмотрим для вас лабораторию, — последнее Азан произнёс уже на ходу.
— Как, сразу лабораторию? А... — тут Ардина резко дёрнула его за плавник.
— Вас что-то беспокоит, коллега? — обернулся Азан.
Алим вопросительно посмотрел на жену.
— Азан, дайте нам пять минут посекретничать, — улыбнулась Ардина и легла на верхнее пятно Алима. — «Дорогой, не вздумай отказываться от лаборатории, — торопливо передала она. — Азан принял тебя за учёного со стажем. Не разубеждай его».
— Но я никого здесь не знаю, — вслух ответил Алим. — Кто будет работать в моей лаборатории?
— У тебя есть я! Уже двое, — и мыслеречью: «Ты ещё не понял? Выпускники университета прибыли несколько месяцев назад. Сейчас не сезон для студентов. Поэтому Азан принял тебя за учёного. Не огорчай его, ты же достоин лаборатории».
— «Не нравится мне это — начинать с обмана».
— «Разве я прошу обманывать? Говори правду и только правду. Но не заостряй внимания на чём не нужно. Будь гибким, пользуйся моментом. Иначе на сто лет в аспирантах застрянешь».
— Есть проблемы? — поинтересовался Азан.
— Решаем кадровые вопросы, — гордо улыбнулась Ардина. — Набираем персонал лаборатории.
— Узнаю деловую хватку Алтуса. Шёпот глубин! Вы, наверно, устали с дороги. А я вас тащу куда-то.
— Мы устали как кильки, голодны как кулы, провели четыре сотни часов на спине шалота, но сейчас едем смотреть лабораторию, — с театральным пафосом произнесла Ардина. — Вперёд, обед не ждёт. Ой... В смысле, шалот не ждёт.
Алим рассмеялся и устремился за женой. Такой он Ардину ещё не видел. Понятно, что она играет. Прикидывается жизнерадостной, энергичной. Ещё час назад была раздражённой и издёрганной. Что бы это значило?
Дорога заняла три часа. Шалот шёл ходко. На его спине разместилось полтора десятка любопытных, и ещё десяток на брюхе. Алим поведал коллегам о злоключениях туристской группы. О необъяснимой загадке водопада, о гибели Окуна и самоубийстве Елуги, самоотверженности Икши и Орчака. Рассказал и о своём выходе на сушу. Говорил чистую правду. По настоянию Ардины умолчал только об одной детали. Не сказал, что группа, отрезанная от мира на несколько месяцев, состояла из туристов-экстремальщиков. У всех сложилось впечатление, что Алим участвовал, а потом возглавлял научную экспедицию.
