Мушинский Олег - Рекламный трюк
– Кто здесь? А, это ты, Алиска. Нет его, ушел куда-то с самого утра.
– Привет, баба Тамара. А ключ оставил?
– Мне оставил. Эти двое с тобой?
– Угу.
– Шуметь не будут?
– Да какое там. Им сейчас сидеть надо тише воды, ниже травы.
– А, беженцы, – старушка окинула обоих внимательным цепким взглядом и только потом выдала зеленую пластиковую карточку с ободранными краями. – Ты, Алиска, по сторонам-то поглядывай. Черные вчера весь день туда-сюда шастали.
– Спасибо, баба Тамара, буду поглядывать.
Квартира знакомого оказалась маленькой, бедно обставленной и сильно запыленной.
Алиса первым делом полезла в холодильник, нашла его совершенно пустым и замысловато обругала хозяина. Помимо холодильника, обстановку составляли диван, покрытый пестрым покрывалом и тумбочка с дешевой видеосистемой. В углу серым монументом возвышался допотопный стиральный шкаф. Под потолком тихонько пыхтел очиститель воздуха.
– Одежду в стирку, сами – под душ, – скомандовала Алиса.
– Все сразу? – переспросил Антон.
– В стирку – сразу, под душ – по очереди, – уточнила Алиса. – Чур, я первая. Вот ведь блин: комбинезон полностью герметичен, а чувствую себя, словно по уши в дерьме. И почему так?
Отстегнув крепления, Алиса легко вынырнула из комбинезона, продемонстрировав стройное загорелое тело. Нижнего белья она не носила. Елена тоже оказалась в столь откровенном бикини, что его присутствие было красноречивее отсутствия. Не смотря на то, что обнаженное женское тело использовалось в рекламе практически любого товара, и должно было бы примелькаться, Антон ощутил определенное волнение в организме.
– Так, так, – усмехнулась Алиса. – Больной пошел на поправку… Погоди-ка, а мне твое лицо кажется знакомым. Слушай, это не ты лет шесть назад на моем концерте пытался влезть на пульт без штанов и с букетом настоящих роз в зубах? Тебя еще потом всей охраной из зала выносили?
Елена с интересом посмотрела на Антона. Тот вспомнил о том подвиге бесшабашной юности, смутился и поспешил заверить, что она обозналась. Алиса недоверчиво хмыкнула.
– Может, и обозналась. Но похож. У меня, кстати, эти розы потом полгода стояли…
Ну, ладно.
Она открыла дверцу и забросила свой комбинезон в стиральный шкаф. Следом полетела одежда Елены и Антона.
– Программа номер три, – четко сказала Алиса.
Шкаф послушно фыркнул и мелко затрясся. На электронном табло высветились результаты первичного анализа и первоначальный прогноз, согласно которому на стирку столь грязной одежды уйдет не менее девяноста минут. Стоимость затраченной воды и порошка благодаря экономичной системе фирмы Артурус составит всего семь кредитов. Далее шла реклама.
– Диван в вашем распоряжении, – улыбнулась Алиса, исчезая за серой дверью.
Прежде, чем Антон успел развить ее двусмысленное сообщение во вполне конкретное предложение, Елена отрицательно покачала головой и присела на подоконник.
– Мне надо подумать, – как бы извиняясь, сказала она.
Антон тяжело вздохнул. Закамуфлированный отказ на невысказанное предложение расстроил его куда больше, чем можно было ожидать. Слишком часто Антон последнее время устремлялся за химерой, оставаясь в итоге с пустыми руками. А ведь каждый такой промах – нарушение десятой заповеди. Не удивительно, что Маммона разгневался. От последней мысли Антону стало совсем не уютно. Чтобы отвлечься от мрачных мыслей, он присел на край дивана, и включил видеосистему. На экране появилась реклама с логотипом производителя видеосистемы, которую сменила симпатичная блондинка то ли в мини-юбке, то ли в макси-поясе, томно завывшая о прелестях какого-то шампуня. Ее маленькие остроконечные грудки дружно подрагивали в такт мелодии. Антон поморщился. Третья недоступная красотка уже просто откровенно действовала на нервы. Пси-блок то ли отсутствовал, то ли был выключен, то ли реагировал только на хозяина. Антон взял пульт и начал последовательно переключать каналы.
По второму транслировалась вчерашняя запись открытых дебатов между кандидатами на пост Управляющего конгломератом. Политические противники с удовольствием выливали друг на друга ушаты аргументов и контраргументов, но единообразие предвыборных платформ несколько смазывало общее позитивное впечатление. Фаворит предстоящих выборов участия в дебатах не принял.
На третьем канале шел специальный репортаж, посвященный визиту в Петербургский конгломерат патриарха Российской экономической зоны. По такому случаю с самого утра Московский проспект был перекрыт патрулями полиции Понимания и прибывшими накануне подразделениями регулярной армии. Гражданам рекомендовалось воздержаться от приближения к взятой под усиленную охрану территории, а жителям близлежащих жилых массивов – не покидать места своего проживания и не подходить к окнам во время следования торжественного кортежа. В общем, обычная вежливая предосторожность, чтоб слугам народа не докучало всякое быдло. Можно сказать, традиция, заведенная, по слухам, еще со времен Данилы Затворника, первого Верховного Управляющего Российской экономической зоной.
По четвертому шла аналитическая программа, посвященная вчерашнему побитию электов. Трое упитанных господ в дорогих комбинезонах вальяжно развалились в креслах и неспешно перебрасывались фразами о том, что власть несколько больше, чем следует, проявляет снисхождение к тем, кто этого не стоит. Забыли люди строгости времен Великой войны, и те, кто менее сознателен, позволяют себе лишнее. Хранителю безопасности конгломерата следует быть внимательнее к сигналам социальной активности, и, вообще, прислушаться к их советам. Ведущий сделал вялую попытку убедить их озвучить означенные советы, не преуспел и дал в эфир фрагмент вчерашнего побоища. Антон переключился на следующий канал.
На пятом крутили старый боевик, рекламирующий мятную жвачку и леденцы фирмы "Гудрон".
Главный герой жевал жвачку, между делом отбиваясь одной ногой от безликих монстров. Его спутница в эротично порванном комбинезоне сосала леденец, одновременно с двух рук расстреливая тех, кого не запинал главный герой. Главный злодей ничего не жевал и не сосал. За это его в финале красиво замочат. Антон уже смотрел этот фильм раз пять или шесть, но решил оставить – непрерывный поток красочного и не отягощенного смыслом действия действовал на него успокаивающе.
Тем более, что, в отличие от сериалов, фильмы не прерывались рекламой. Сериалы, конечно, тоже авторский продукт, но они изначально предназначены для того, чтобы заполнять паузу между рекламными блоками. Фильм же несет в себе конкретный посыл зрителю, и никто не позволит прерывать свой тщательно просчитанный поток зомбирования покупателей посторонней вставкой.
Башня управления Юго-Западным сектором провинции Петербургского конгломерата, 12-й этаж, офис Хранителя безопасности сектора.
– Ох, мудрите вы что-то с Пал Палычем, – покачал головой Хранитель Безопасности.
– За шкирку, да в лагерь – и всех делов.
– Это всегда успеется, – спокойно возразил Контролер. – Ни они, ни лагеря никуда не денутся.
– Тогда смысл?
– Как говорит Пал Палыч: мы не только и даже не столько карательный орган, сколько воспитательный.
– Так лучший метод воспитания – своевременное и адекватное наказание.
– Адекватность – понятие относительное. Осужденные навсегда будут отмечены клеймом неудачников, а заблудших еще можно вернуть на путь истинный.
– И ты готов посвятить этому столько времени и усилий?
– Это мой долг.
Хранитель Безопасности почесал подбородок.
– Что ж, похвально…Хорошо. Какова моя роль в этом шоу?
– Роль зрителя.
– Моя любимая роль, – усмехнулся Хранитель Безопасности. – А то я уже забыл, когда последний раз был на закрытом классическом представлении.
– Шекспир говорил: весь мир – театр.
– Скорее, цирк. Впрочем, таких клоунов, как наши подопечные, и в дешевый балаган не возьмут.
Глава 8
"Не все вопросы одинаково полезны. Контролируйте свой мозг, дабы не позволить неправильным мыслям свести вас с пути Истины"
Откровение Маммоны, восьмая заповедь стяжателя
Знакомого Алисы они так и не увидели. Ни лично, ни в режиме видеосвязи. Алиса сделала пару безрезультатных вылазок к выходу из канализации, и один раз наведалась в минимаркет. После полудня пришла, опираясь на клюку, бабка Тамара.
Хмуро оглядев комнату, она сказала, глядя куда-то в сторону:
– Ты вот что, Алиска, не рассиживайся тут. Не придет он. Черные забрали.
– Когда?! – вскинулась Алиса.
– Люди говорят, утром еще. Могут и сюда пожаловать. Любят они на ночь глядя визиты делать.
– Спасибо, баба Тамара.
Старуха что-то фыркнула, и, ворча себе под нос, удалилась. Елена с тревогой выглянула в окно, явно ожидая увидеть черный броневик с золотым тельцом на бортах. Не увидела. Только по дороге, натужно подвывая, прополз груженый колесный тяжеловоз, да пара рабочих в оранжевых форменных комбинезонах о чем-то горячо спорили, склонившись над полу-разобранным агрегатом. Ничего не предвещало беды, но предупреждение старухи повисло в воздухе, как кислотное марево после дождя.
