Мушинский Олег - Рекламный трюк
– Простите, – тихо сказала Елена. – Вы сказали, что планировали на сегодня?
– Да, – подтвердил Контролер. – Я так сказал.
– Но… Вы знали?
– О чем? Об этом балагане? – Контролер обвел вокруг пистолетом. – Разумеется. Это же моя работа.
– Но…
– Не мямлите, – сказал Контролер. – Говорите прямо.
– Простите. Но… Ведь так получается, что нам позволили выступить? Почему?
– А почему бы и нет? – пожал плечами Контролер, изучая данные на экране своего нанокомпьютера.
– Ну, мы же рассказали людям… Про шлем, например… – совсем неуверенно продолжила Елена. – Про свободу…
– Смешная вы, Елена Соколова, – усмехнулся Контролер. – Да наплевать людям и на свободу, и на шлем, и на вас тоже. И потом, затыкать рот говорящему, как показывает история, акт бесполезный до бессмысленности. Если в сердце горит, человек как таракан, в любую щель пролезет, но о своем проорет, и вся служба контроля не уследит, когда это случится. А вот если заткнуть уши слушающим – совсем другое дело. Пускай орет, сколько ему вздумается. Прокричится, успокоится и, глядишь, снова станет полезным членом общества. Жаль, что с вами этого не произошло. Очень жаль.
– Мы – всего лишь щепки, попавшие в водоворот жизни, – печально припомнил Антон слова шпиона.
– Именно, – кивнул Контролер. – Люди не техникой, они жизнью зомбированы. Маммона – это же не просто символ. Нет. Это – дух нашего общества.
Угольная гавань, складской сектор.
Юрий Максимович аккуратно припарковал дельта-мобиль и откинулся в кресле. В конце концов, все сложилось даже лучше, чем он ожидал. Его авантюра не только увенчалась успехом сама по себе, но и удачно вписалась в какой-то важный правительственный проект. Рейтинг Пал Палыча упал почти на два процента. Конечно, грамотная рекламная кампания быстро вернет тому утерянные позиции, но цель уже достигнута. Юрий Максимович получил очень лестное предложение: войти в совет директоров конгломерата. Недостижимое, казалось, стремление вознестись во внутренний круг правителей планеты вдруг обрело вполне конкретные очертания. А что? Пал Палыч на хорошем счету наверху и вполне может рассчитывать на следующее повышение, что освободит кресло Управляющего для лучшего из директоров. Юрий Максимович не сомневался в том, кто именно будет лучшим.
Как сказал Дмитрий Борисович:
– Вы стоите на пороге внутреннего круга, Юрий Максимович. Должен вас поздравить.
Многие хотели бы произвести на меня впечатление, но не многим это удается. Вы умны, инициативны и умеете находить нестандартные решения. Следуя в верном направлении, вы могли бы достичь больших высот.
– Что же меня может остановить? – с улыбкой уточнил Юрий Максимович, выплывая из состояния охватившей его эйфории.
– Ваши прямые контакты с Непонимающими. Если вы выбрали служение движению Непонимания – это, разумеется, ваше право, но нельзя идти в двух направлениях одновременно.
– Простите, я не понимаю…
– Я могу уточнить, – спокойным тоном перебил его Дмитрий Борисович. – Речь идет о вашей давней дружбе с Георгием Сергеевым, лидером Непонимания. Причем лидером далеко не простым. Согласно последним данным пси-контроля, он – один из трех координаторов движения на Европейско-Азиатском континенте. Подобные связи могут скомпрометировать даже президента.
– Но… но… – растерялся Юрий Максимович, грубо низвергнутый со сверкающих вершин мечты на встречу с грубой реальностью, сильно попахивающую лагерем с пожизненным зомбированием.
– Я понимаю, – мягко продолжил Дмитрий Борисович. – Подобные контакты могут пригодиться. Вон у Павла Павловича тоже есть прикормленный лидер Непонимания.
Вас это удивляет? Напрасно. Непонимающие – значимая часть социума, они даже включены в планы развития. Ими вполне можно управлять, но нельзя позволять им управлять вами. К моему большому искреннему сожалению, Сергеевым управлять нельзя.
– Но… Но, если так, почему его не арестовали? – спросил Юрий Максимович.
Введи сейчас патрульные Георгия в наручниках, он бы ничуть не удивился.
– Это не составит труда, – сказал Дмитрий Борисович. – Но мне представляется более правильным, если вы сами прервете порочащую вас связь. Я не хочу на вас давить, но этот вопрос так или иначе надлежит закрыть…
Вопрос надлежало закрыть, сделав окончательный выбор. На одной чаше весов – Великий Маммона, богатство и власть, на другой – Георгий с его безумным служением свободе. Свободе, у которой и собственного бога-то нет. Сдалась она ему? Ведь так могли хорошо устроиться. Неужели Георгий думает, что он забыл бы про старого друга? Того, кто столько раз вытаскивал его из неприятностей и неизменно поддерживал в трудную минуту? Пристроил бы и его на теплое местечко.
Обязательно пристроил. А вообще, хорош друг. Даже не сказал, когда звание координатора получил. Не доверяет? Друг называется.
Юрий Максимович тяжело вздохнул. Грустно, нет слов, но такова жизнь. Чем-то приходится жертвовать. Или кем-то. Он вынул пистолет, снял с предохранителя и переложил в боковой карман плаща-дождевика.
– Я дам ему последний шанс, – пообещал себе Юрий Максимович. – Если упрется, сам виноват.
Он вышел из модуля, и неспешно направился вдоль бетонной стены. Встреча была назначена в небольшом простенке между пятым и шестым корпусом.
В узком бетонном кармане выстрел слышали двое – тот, кто убил, и тот, кого убили…
(C) Мушинский Олег Санкт-Петербург май 2006 – март 2007
