Джулия Кросс - Буря
Адам распахнул дверь через несколько секунд после того, как я постучал. Я последовал за ним через темную гостиную, где какие-то люди — видимо, его родители — смотрели телевизор, уютно устроившись на диване.
— Ты бывал здесь раньше, так ведь? — спросил он, прикрывая дверь в спальню.
— Да. Могу я спросить, с чего это вдруг ты решил провести тест на отцовство?
Он принялся доставать что-то из ящика стола.
— Это было после того, как я принял таблетки с кофеином, чтобы не уснуть. Я тогда много о чем думал. Но больше всего мне хотелось посмотреть, есть ли совпадения в ваших ДНК.
— Почему это было так важно?
— Это могло дать ответ на один из вопросов, которые ты записал в дневнике. Если он работает на ЦРУ, то агент, который путешествует во времени, был бы им очень кстати. Я готов назвать миллион способов, как правительство могло бы извлечь пользу из твоих способностей.
— Ты подумал, что он, возможно, такой же, как я? — Это была еще одна теория, до которой мы не додумались в будущем, но ведь Адам прочел все мои записи о себе. И теперь его гениальный до безумия мозг логически дорабатывает эту информацию.
Он пожал плечами:
— Я не знаю, но это бы объяснило, как ему удается одновременно заниматься бизнесом и работать в ЦРУ. Ты уже знаешь, в какой день отправишься?
— У нас с тобой уже был этот план… в будущем. Мы собирались выкрасть мою медицинскую карту. И я по-прежнему считаю, что мы можем это сделать. А вот как насчет карты моей матери? Может быть, в ней причина, почему я такой? Интересно, хранится ли информация о людях, которых уже нет на свете?
На лице Адама появилось выражение глубокого сосредоточения. Мне даже показалось, что я натолкнул его на какую-то мысль.
— Если бы тебе удалось прыгнуть далеко в прошлое, когда такие документы охранялись не так строго…
— То есть мне нужно войти в больницу, убедить сестру покинуть свой пост и украсть компьютер? — Я предложил это в шутку, но, конечно же, Адам отнесся к моим словам со всей серьезностью.
Он сел на кровать и посмотрел на меня:
— Хорошо… Итак, вы с сестрой родились в медицинском центре Нью-Йоркского университета, и это означает, что ваша биологическая мать умерла там. Верно?
— Да, — медленно выговорил я, осознавая всю важность этого вывода. Я никогда не рассматривал ситуацию под таким углом. Я столько раз бывал в этой больнице и даже не задумывался о том, что именно там и моя мама, и Кортни — больше половины моей семьи — ушли из жизни. Можно сказать, вся моя семья, раз мы с отцом не были биологическими родственниками.
— Джексон? — позвал Адам и помахал рукой у меня перед носом. — Нам нужен день, когда ты был в больнице… В прошлом, и желательно как можно более далеком.
— Я много раз навещал Кортни.
Он покачал головой:
— Нет, ты сам должен быть пациентом. Может быть, ты болел или приезжал на осмотр к доктору Мелвину. Если это было достаточно давно, когда карты пациентов не хранились в компьютере и их возили на тележках в бумажных папках, ты мог бы найти свою и осторожно заглянуть в нее.
Внезапно в моей голове сформировался отличный план. Возможно, к нему меня подтолкнул шок от осознания того, что отец — не родной мне человек. Я вспомнил один день в очень далеком прошлом, который удовлетворял всем нашим требованиям. Тогда произошло кое-что, на что мне захотелось посмотреть.
— Двадцать четвертое декабря тысяча девятьсот девяносто шестого года, — сказал я Адаму.
— Отлично. Я думаю, стоит взглянуть также на карту твоей матери, если ты сможешь придумать, как это сделать. Обязательно попытайся, пока будешь там. — Он дал мне секундомер и маленький блокнот. — До сих пор не могу понять, как тебе удается брать что-нибудь с собой в прошлое, хотя оттуда ты ничего не можешь принести. Как будто во время прыжка вокруг тебя образуется некое силовое поле. Если, конечно, твои записи не врут.
— Ну вот, теперь ты сможешь сам все увидеть. — Я несколько раз щелкнул кнопкой секундомера, как в будущем всегда делал Адам. — Как ты думаешь, если бы я держал за руку человека, он переместился бы со мной?
— Не уверен, но не хотел бы оказаться твоей лабораторной крысой в этом эксперименте.
— Ты прав, это слишком опасно.
— Мы должны быть уверены, что точно зафиксируем длительность твоего прыжка. Прикрепи секундомер к ремню. И как только поймешь, где находишься, нажми на кнопку. — Адам открыл шкаф и протянул мне черную лыжную куртку. Потом он надел мне на голову синюю вязаную шапку.
У меня не было практически никакой информации о моей матери. В свидетельстве о рождении она была записана как Айлин Майер. Но я не знал, какого цвета у нее были глаза и волосы и даже никогда не видел ее фотографии. Внезапно мне захотелось выяснить все о ней. Я закрыл глаза и сосредоточился на конкретной дате. Так далеко в прошлое я еще никогда не прыгал.
Глава восемнадцатая
Вторник, 24 декабря 1996 года
Первое, что я увидел, когда пришел в себя в сугробе и включил секундомер, были башни-близнецы, возвышающиеся в отдалении. Как будто великан с небес только что вернул их на место. При одном взгляде на них меня охватила дрожь, но я справился с собой и поднялся на ноги.
Застегнув куртку, которую дал мне Адам, я побрел в сторону тротуара. Этот вечер перед Рождеством хорошо сохранился в моей памяти. В тот день выпало почти пятнадцать сантиметров снега. Я, Кортни и отец были дома. Поглядывая в окно на пролетающие снежинки, мы готовили подарки для гостей вечеринки, которую наши соседи устраивали в полночь. Впервые за шесть лет жизни я был так счастлив, ведь настоящий снегопад в канун Рождества невозможно купить ни за какие деньги. Возможно, потом Адам назовет меня легкомысленным, но мне было необходимо увидеть это снова. Еще раз пережить этот вечер, а потом я мог бы приступить к поиску медицинских карт. Хотя сегодняшние события тоже могли привести меня в нужное место.
Все вокруг сверкало белизной. Снег практически слепил глаза. Я шел через парк к бейсбольному полю. Мне пришлось подождать всего пятнадцать минут — и вот я увидел двух маленьких детей, укутанных настолько, что из-под одежды виднелись только их носы. Держась за руки отца, они куда-то тянули его. Отвернувшись, я прислонился спиной к ограждению поля, натянул пониже шапку и надел солнцезащитные очки. Вокруг стояло еще несколько человек, так что я не особо выделялся среди них.
— Джексон, может быть, начнешь с головы? — предложил отец.
Мне очень хотелось оглянуться на звук своего имени, но я продолжал смотреть вперед.
— Нет, сначала я попробую скатать низ. Он будет очень большим, — произнес маленький Джексон.
— Брат, ты никогда не слушаешь папу. Санта оставит тебя без подарков, — заметила Кортни, как обычно голосом всезнайки.
— В прошлом году он мне много всего принес!
— Пусть Джексон попробует, милая. Кто-то же должен и это сделать.
Через некоторое время я снова посмотрел в их сторону — дети лепили снеговика.
— Пусть у него будет три глаза, как у инопланетянина, — предложил мальчик.
— Еще чего! Ему нужен цилиндр! Он должен быть похож на человека с цилиндром на голове! — воспротивилась Кортни.
— Ну и ладно, тогда я сделаю своего снеговика.
Я услышал, как отец рассмеялся, но не стал настаивать, чтобы я делал так, как хотела Кортни.
— Папа, а почему бедным людям Санта приносит маленькие подарки? — спросила она.
— Тоже мне вопрос! Потому что у них маленькие дома! — заявил шестилетний я.
— Кортни, кто тебе это сказал? — поинтересовался отец.
— Сильвия.
Няня-пуэрториканка. Она присматривала за нами, когда отец уезжал из города.
— И что она сказала?
— Что на Рождество в ее семье Санта всегда приносил фрукты, потому что на другие подарки им не хватало денег, — объяснила Кортни.
Боковым зрением я увидел, что она повязывает свой шарф на снеговика.
— Сильвия из другой страны. Везде разные обычаи, — сказал отец.
— Я хочу отдать ей половину моих подарков, — объявила Кортни.
— Ага, можно подумать, ей очень нужен автомобиль для Барби, — заявил я. — Этой Сильвии ведь уже лет сто! Она даже на «Пауэр вилс»[4] не сможет ездить. Лучше я ей подарю что-нибудь свое.
— Если Санта принесет тебе не только уголь, — не унималась Кортни.
— А я не против. Из него можно делать алмазы, правда, пап?
— Именно так. И никто не обязан отдавать подарки. Мы можем что-то купить для Сильвии.
— Можно сфотографировать снеговика, чтобы ей показать? — спросил Джексон.
Голос прозвучал откуда-то издалека, и я знал, что должно случиться. Затаив дыхание, я ждал.
— Что ты там делаешь?
— Пытаюсь достать руки для снеговика.
Я резко развернулся, хотя и рисковал, что меня заметят. Я должен был это увидеть. Маленький Джексон карабкался по стволу дерева, стараясь дотянуться до большого сука над головой.
