Павел Кучер - 1647 год. Королева Наташка.
Три штуки я маленькой сломала. Игралась… Безумная в своей бесполезности вещь! По идее, она напоминает специальную машинку «для подтирания задницы». Только папе такое говорить нельзя. Для него это — символ цивилизации. Здесь «номеронабирателя» взять негде, а комендант смысла претензии не понял. Когда объяснили — вспомнил. Он тоже, на Земле-1, «номеронабирателями» пользовался. Просто забыл… Там, других телефонов — нет. Как представлю себе мир, где люди не могут даже телефонный номер пальцем настучать… Жесть! Не смешно…
(обрывок ленты от радиотелетайпа)Спустилась во двор. Стоят. Все. Двое здоровяков, с которыми я на стене фотографировалась, один чуть поменьше и трое давешних мальчишек. Действительно гвардия. Моя… До церемонии — примерно три часа. Пошли… По дороге — познакомились. Мешок очищенных от скорлупок кедровых орехов я честно на всех разделила. А личные дела читать не стала. Только самые первые листы промахнула, с краткими анкетными данными. Но и совсем без аудиенции ребят оставлять некультурно. Вспомнила, как папа такие вещи устраивал. Всех усадила в коридоре штаба и начала вызывать по одному. На пять минут. И всем задавала три вопроса. Глядя в глаза… Тут весь фокус в том, что бы взгляд не отвести. Вопросы могут быть практически любые… Тренировка такая. Кто замялся с ответом или взгляд отводит — что-то темнит. Надо разбираться дальше. Просто и действенно… Главное, вопрос должен быть коротким и неприятным для отвечающего. Тогда ему за лицом следить некогда.
Один, два, три, два, два, один… Это — не считалка. Это — ответы на последний вопрос моих «гвардейцев». Я интересовалась — сколько человек ты убил лично? А они не скрывают. Милые такие, простые ребятишки… Одни словами, другие пальцами показывали. «Пустяки, дело житейское!» Забыла, кто эту фразу, по всякому поводу повторял. Фокус в том, что именно в личных делах, этих цифр — нет. Якобы, с целью не травмировать психику воспитанников негативными воспоминаниями. Захочет — сам скажет. Черта с два они травмированы! Скорее гордятся. Издержки «скоростной социализации», по методу Матусевича. Тоже легендарная личность, пускай и довольно мрачный тип. Бывшая специальность — майор КГБ, из Руссии, Это Земля-3 (официально), Развилка, как обычно называем… Здесь, у нас, координатор службы безопасности, по должности и психолог- экстремист, по призванию. Разруливает неразрешимые проблемы. Польза от его советов всегда налицо, но и запашок… Блин, не мне теперь от него морщиться. Как сказал бы Барон — «положение обязывает». Объясню.
Когда на Остров привозят очередную партию европейских беспризорников, это всегда толпа грязных и голодных зверенышей. Тесты, по которым их отбирают (выдумка того же Матусевича), самые примитивные. Возраст, живой вес, отсутствие видимых увечий и психических заболеваний. Проще говоря — гребем всех, до кого можем дотянуться, с маленьким дополнением. Здоров ли ребенок головой проверяют по его моральной устойчивости. Оказывается, способность к волевому самоограничению — потрясающе емкий параметр. Там и интеллект, и сила воли, и задатки к вхождению в коллектив. С одним маленьким «но»… Коллективы бывают солидарные (вроде нашего) и конкурентные, (согласно куриного закона «клюй ближнего, сри на нижнего)»…
Сразу по прибытии детишек помещают в месячный карантин. Учат грамоте, базовому русскому языку, нормам личной гигиены, правилам внутреннего распорядка и обращению с основными бытовыми вещами. В том числе — с оружием. А по истечении месячного срока, каждому (!), даются равные права… и пистолет. Это не прихоть, и не каприз — жесткий расчет. Внутренний устав на Базе — сродни университетскому, он рассчитан на вооруженных и ответственных людей. Без скидки на возраст. Как правило, за недели карантина, аморфная масса будущих воспитанников разбивается на группки, по симпатиям и интересам, а часть из них всегда ярко асоциальна. Выявить будущих хулиганов и мелких деспотов, с уголовными замашками заранее — невозможно. Терпеть их присутствие в коллективе — вредно. Разбирать клубок взаимных детских претензий — унизительно. Матусевич предложил рубить «Гордиев узел» одним ударом — дать ребятишкам разобраться между собой на боевом оружии. Причем, выдавать «стволы» начинают с конца установившейся негласной табели о рангах. По спартански, сразу же бракуют потенциальных нелюдей, силами едва формирующегося коллектива. Это работает… «Убей, но не мучай!» Среди прошедших «чистилище» потом не бывает ни драк, ни воровства, ни взаимных подсиживаний. Но, иногда, «отход» достигает четверти пополнения. Подростки жестоки…
(обрывок ленты от радиотелетайпа)Это всё легко на лекциях слушать и в книжке читать. А сейчас, напротив меня, сидит конечный продукт описанной социальной инженерии. Думающий, между прочим, своей головой, с такими же точно «Наганами» в кобуре. Ужасного вида «Ангарки-Магнум» расставлены у стены. Попросить, хоть разок, бабахнуть, что ли? Позвала всех ребят в кабинет. Усадила вдоль стола… Как раз — по трое с каждой стороны, а сама — спиной к окну в торце. Стрельнули у связистов посуды и кофеварку на сухом горючем. Сахар нашелся в ящике с НЗ у двери (кстати, у меня в комнате точно такой же, надо ревизию произвести). Галеты (или твердые хлебцы) ещё вчера вечером принес Свен (не знала). Булочник, если верить рассказу очевидцев, вился вокруг штаба как оса над вареньем. Наверное, мечтает о звании «Поставщика двора его императорского величества». Прибалты, на удивление тщеславны. А если ему ещё и платить выше среднего — точно не отвяжется. Это надо обдумать.
Пока закипала вода для кофе, я всем раздала распечатки со своими собственными анкетными данными. Папа бы не одобрил, а мне кажется, это правильно. Может они не в курсе, куда угодили, может, передумают? У меня никогда не было слуг и личной охраны. Даже подумать о таком, неделю назад — дикость… А теперь… Все вежливо поблагодарили, почти синхронно сложили листики и бережно спрятали в нагрудные карманы. Как сувениры. Ноль эмоций… Фетишисты нерусские! Небось, думают, что всё, что надо, про меня знают… Что им надо, понимаете? Спросила, как они себе представляют свои обязанности? Мне объяснили. М-м-мать! Я теперь, оказывается — «символ возрождения германской нации» и в некотором роде — «достояние империи». Издеваются, по глазам вижу. Тонкий немецкий юмор. Фриц иногда тоже так шутит, с каменной мордой. Фиг его поймешь… Пробовала отшутиться — империя-то вроде бы Римская, а я, с утра — славянка. Бесполезно! Das ist Kleinigkeit (это пустяк)!
Сидим и в молчании пьем кофе. Хрустим галетами «от Свена». Парни — из кружек, единственную чашку отдали мне. Аккуратно кусают и одинаковым жестом подносят еду ко рту. Их научили вести себя за столом. Вылитые аристократы. Хотя, всё прошли через нищету и унижения… Через «иммунный барьер» карантина… Вот интересно, здесь меня берегут «как женщину нашего Фрица» или уважают как «подругу Фрица»? У нас с ними — радикально разное детство и жизненный опыт. Я, при всех закидонах, чувствую себя в своем кабинете эльфийской принцессой, среди горных троллей. Фриц такого впечатления не производил. А эти, да наедине…
(обрывок ленты от радиотелетайпа)Меня — никогда не били. Моих гвардейцев, первую половину жизни — каждый день (ну, через день). Для меня выражение «старшие мальчики у нас кубики отняли, и трусы на голову натянули» когда-то, ерническим тоном, вырвавшееся у папы (память о безмятежном детсадовском периоде на Земле-1), почти забавная шутка. Папочка, по сей день, страшно горд, что рос изрядным шалопаем (по его словам) и «спуску никому не давал». Подозреваю, что это он сам (!), от избытка молодецкой удали, отнимал у других детей кубики и натягивал им на голову трусы. Но, даже не представляю, как он собирается, с такими замашками, нянчить внуков. Забавно, насколько его огорошило весной посещение нашего «детского тренировочного лагеря». Раньше, не особенно интересовался, а тут (после моего знакомства с Фрицем) вдруг напросился. Походили вместе, показала я ему всё, что хотел, от домиков, до вышки для прыжков в воду. А заодно, как старшая группа полосу препятствий преодолевает. Как на стрельбище из наганов с глушителями палит, что бы мелких (в тихий час) не разбудить. Как на блесну рыбу ловят. Как на скорость, без спичек-зажигалок, подручными средствами огонь добывают. Даже я, между прочим, восемь способов, знаю! Папа, отчего-то, морщился и задавал странные вопросы.
— Разве зубной пастой у вас, по ночам, не мажутся? — будто сам пользуется не зубным порошком… — Ой, у каждого в сапоге ещё и метательный нож? И у девочек — тоже? А «велосипед» у вас кому-нибудь делали?
— ??? — любезно объяснил смысл термина. Я как представила, что бы учинили земляки Инки с затейником. Некстати засмеялась. Писать, читать, стучать морзянкой и стрелять малышню у нас учат одновременно…
