Борис Карлов - Остров Голубой Звезды
— Хоть бы кашей накормили, — ворчал Пилюлькин. — Что это за завтрак такой?
— Ты не волнуйся, — успокоил его Тюбик. — На обед кроме бананов ещё кокосовый орех выдадут.
— Как же, совсем без горячего? — беспокоился Пилюлькин.
— Будет и горячее, — пообещал Ворчун. — Вот как только без команды работать перестанешь, сразу получишь горячее.
— Это ты про тот шар, что над карьером висит? — спросил Знайка.
— Про него, про него…
— А может быть, те дикари, которые живут на острове, — это беглые коротышки? — высказал предположение Пилюлькин. — Замучили их тут, они сбежали, одичали и на почве плохого питания стали нападать на других коротышек?
— Это вряд ли, — сказал Знайка. — Ведь пленники появились на этом острове совсем недавно; Не могли же они за это время до такой степени одичать!
— А я, знаете ли, чувствую по себе, что готов, — сказал Тюбик. — Ещё пару дней — и тоже начну на всех кидаться…
Так не спеша переговариваясь и поглощая ломти бананов, каждый из которых был величиной с порядочный круг сыра, пленники добрались до котлована. Стражники освободили их от верёвок и развели но работам — долбить, возить, крутить.
В полдень принесли обед: бананы и кокосовый орех. У ореха спилили верхушку и доставали оттуда сок большой поварёшкой. Потом, когда весь сок вычерпали, повалили орех на бок и вычистили изнутри со стенок мякоть, которую здесь называли копрой. Торопыжка залез внутрь, но орех покатился к центру котлована и его с трудом поймали, а не то он мог налететь на чёртово колесо и расшибиться.
Покувыркавшись внутри ореха, Торопыжка вылез весь с ног до головы липкий, и к нему потом всё время приставали мухи.
Неподалёку от колеса стояла бочка с водой; пить разрешалось сколько хочешь. Это было единственное место, где можно было немножко передохнуть во время работы. А потому у бочки, соблюдая очерёдность, всегда стояли несколько коротышек и не спеша попивали воду. Щурясь от солнца, они то и дело поглядывали в небо в надежде увидеть спешащую на помощь ракету, но, как нам уже известно, тревожные радиосигналы со «Стрекозы» пока ещё никто не принял, а сам Стекляшкин как раз в это время крепко спал в гостиничном номере…
Когда солнце стало клониться к западу, стражники отвели валившихся с ног пленников в бамбуковую хижину. Все попадали на травяной настил и тут же заснули.
Провалившись в бездонную чёрную дыру сна, Знайка вдруг почувствовал, что кто-то трясёт его за руку. Открыв глаза, он увидел свою новую знакомую.
Её лицо было освещено лунным светом, пробивавшимся сквозь щели в стенке сарая.
Знайка моментально сел, ощутив сильную ломоту в спине и суставах. Несколькими неловкими движениями он надел очки и попытался пригладить волосы.
— Где же ваша ракета? — прошептала Огонёк.
— А? Ракета? — очумело пробормотал Знайка. — Ракеты пока нет…
— Это я и без вас вижу. Проснулись наконец?
— А я что, заснул?
— Знаете, что я сегодня узнала?
Чтобы очухаться, Знайка потряс головой, одёрнул на себе куртку и полез в карман за карандашом и бумагой.
— Так, я внимательно слушаю.
— Ну так слушайте. Я должна была вам сказать это ещё вчера: все эти болваны в чёрных плащах — не коротышки!
— Как не коротышки? А кто же? — удивился Знайка.
— Роботы! — уверенно сказала Огонёк.
На самом деле Знайка о чём-то таком догадывался и раньше, но скорее допускал, что это какие-нибудь загипнотизированные коротышки. На тех механических роботов, каких он уже видел, эти совсем не были похожи.
— Неужели роботы! — воскликнул Знайка. — А вы это уже точно знаете?
— Как же вы сами не догадались! Ну посудите сами: разве бывают такие бестолковые, неулыбчивые и неразговорчивые коротышки?
— Ну это как раз… А из чего же они, по-вашему, сделаны?
— А шут их знает, из чего они сделаны, это не важно. Ну, физиономия, положим, резиновая. Я одного специально за губу схватила, ещё в первый день. И точно: холодный и резиновый. А вот в туловище что-то твёрдое, я его ещё в живот пальцем ткнула.
— Знаете, вы с этим поосторожнее, — заметил Знайка. — Ещё неизвестно, что у них на уме…
— Ну, допустим, кое-что известно… Знаете что, давайте отсюда перейдём, здесь совершенно невозможно разговаривать, — предложила Огонёк.
И на самом деле, спящие малыши громко храпели и сопели. А лежавший рядом Сиропчик к тому же ещё и присвистывал. Вся эта какофония очень мешала разговаривать. Знайка и Огонёк перебрались к выходу, сели на порог и свесили ноги. Ярко светил узенький серп луны, стрекотали кузнечики, а где-то в глубине зарослей поквакивали лягушки. Ночь была тёплая и безветренная.
— Вы пробовали с ними разговаривать? — спросила Огонёк.
— С этими… роботами?
— Да, с цириками.
— Нет, пока ещё не пробовал. Мне показалось, что разговаривать с ними бесполезно.
— А вот и совсем не бесполезно. Если бы вы не были таким учёным сухарём, то могли бы узнать для себя много интересного, а главное, полезного. Например, то, что цирики имеют обыкновение реагировать на некоторые обращённые к ним слова.
Попробуйте сказать такому болвану «ногу потерял» — и он начнёт проверять, на месте ли его нога.
— А если…
— Да! — восторженно прошептала Огонёк. — Вы, кажется, всё поняли. Если ваша ракета в ближайшие дни не появится, мы будем разрабатывать план побега!
Знайка молчал, глядя на неё широко раскрытыми глазами.
— А теперь ложитесь спать, вы должны хорошенько отдохнуть. У нас ещё будет время поговорить.
Знайка поблагодарил и послушно отправился спать на свою охапку травы. Ни на какие раздумья сил у него не было. В голове крутилась только одна фраза:
«Разрабатывать план побега, разрабатывать план побега…» С этим он и заснул.
Глава двадцать третья
ИЗ ЗАПИСНОЙ КНИЖКИ ЗНАЙКИ
ШЕСТОЙ ДЕНЬ ПУТЕШЕСТВИЯ. Чистых листков осталось совсем мало, буду стараться писать только самое главное. Всего шесть дней назад мы отправились в путешествие из Цветочного города, и вот уже третьи сутки мы пленники острова, который капитан Куке обозначил на своей карте как остров Голубой Звезды. От зари до заката малыши здесь работают на каменоломне, разрабатывая алмазоносные породы, а малышки в подземной фабрике вычленяют из них крупицы алмазов. Нас охраняют механические роботы и хрустальные шары, способные следить за нами и посылать болевые импульсы. Все думают, что бежать отсюда невозможно, так как вокруг одно только море, а по острову бродят кровожадные дикари… Несмотря на это, с одной малышкой мы разрабатываем план побега. Добавить больше ничего не могу, потому что бумага — самый опасный свидетель.
СЕДЬМОЙ ДЕНЬ ПУТЕШЕСТВИЯ. Снова работали в котловане. Авоська и Небоська поссорились из-за тачки, и их «ужалил» хрустальный шар. Никаких повреждений или ожогов Пилюлькин у них не обнаружил. Предполагаю, что это может быть какой-то особой частоты ультразвук. Ракеты не видно. Я сказал роботу: «На тебя падает камень», — и он посмотрел наверх. Я сказал: «Директор велел завтра тебя разобрать». Робот некоторое время «думал», даже сделал несколько беспокойных движений, но, не обнаружив в своей памяти ни одного подтверждения сказанному, успокоился. Это означает, что у роботов заложены какие-то инстинкты самосохранения. И если фразу составить достаточно убедительно, то робота можно хотя бы на время нейтрализовать. Однако злоупотреблять экспериментами с роботами не следует, иначе об этом дознается директор и введёт в их память более жёсткую программу.
ВОСЬМОЙ ДЕНЬ ПУТЕШЕСТВИЯ. Рискнул провести ещё один эксперимент по контакту с роботами. Сказал: «Подпрыгни три раза». Как и следовало ожидать, робот не подчинился. Тогда я сказал: «Если у Сиропчика в кармане есть кусочек сахара (а я точно знал, что у него есть), то ты должен подпрыгнуть три раза». Робот тут же подошёл к Сиропчику и достал из его кармана кусочек сахара. После секундного раздумья он подпрыгнул три раза, а потом занял своё место как ни в чём не бывало. Это означает, что в роботах заложена весьма порочная программа: если последующая информация якобы логически вытекает из первой, то есть якобы её подтверждает, а истинность первой информации проверена или изначально не подлежит сомнению, робот делает вывод, что вторая информация тоже истинна. Я сказал: «Поскольку трава зелёная, ты должен принести свежей воды». Робот послушно взял бочку и отправился к ручью за водой. Теперь роботы в наших руках!
Осталось выяснить, насколько опасны дикари, и дождаться визита на остров пиратской шайки. По нашим расчётам, бежать с острова можно только на «Медузе».
Записную книжку больше не ношу в кармане, прячу в тайник.
