Виктор Сапарин - Суд над Танталусом
…Гаснет свет. Открывается металлическая заслонка, и круглый луч врывается в ракету через иллюминатор. Он совсем маленький. Чуть меньше человеческого лица. Ольсен приникает к окошку в мир.
Земли не видно. Она где-то позади. Солнце сбоку. Его лучи сияют на остром носу ракеты, который можно увидеть, если прижаться плотнее к иллюминатору и скосить глаза.
Но что это там впереди? Звездочка. Сверкающая, быстро приближающаяся. Ольсен не может нагнать ракеты, отправленные им на Венеру. Они идут по другим трассам. Что же это такое?
Звездочка летит прямо на Ольсена. Метеорит? Вот это нечто сверкает прямо перед глазами Ольсена. И тут Ольсен начинает понимать, что это нечто вовсе не летит навстречу, он, Ольсен, нагоняет его, и второе… Ну, конечно же. Сердце у Ольсена подпрыгивает и начинает стучать взволнованно-торжественно… Какая встреча! Первая ракета, чуть ли не сто лет назад запущенная людьми в космос, — первая искусственная планета. Она продолжает свой путь вокруг Солнца, вечный памятник дерзновенной человеческой мысли. Первая и непревзойденная, какие бы ракеты ни создавались после.
В технике ли, в жизни ли людей первый шаг всегда самый трудный. Первая страна социализма послала эту планету. И она как бы вознесла над миром слово: «Коммунизм».
И вот оно пришло, грядущее! Какое удачное совпадение: рейс скоростной ракеты на Венеру совпал с приближением к Земле первой планеты, созданной людьми. Сверкнув в глазах Ольсена и исчезнув, она словно передала ему напутствие людей, чьими усилиями создан весь тот мир, в котором живут Ольсен и миллиарды его современников.
Минуту, другую Ольсен охвачен глубоким раздумьем. Никогда еще он не чувствовал так остро ход истории. Романтика? Значит, все-таки она есть, эта романтика!
Наконец Ольсен словно приходит в себя. Он видит за стеклом иллюминатора опустевшее пространство. Внутри кабины полумрак. Он включает свет.
«Надо посоветоваться с Коробовым, — соображает Ольсен. — Может быть, часть грузовозов оставить на Венере. Ведь наверняка будут разные материалы, добытые экспедицией за три с половиной года. Надо их как-то перебрасывать. Да и вообще, пожалуй, гонять корабли порожняком не очень здорово. Надо их все загрузить, — решает он, — оставить все на Венере. Но ведь тогда, — думает он тут же, — придется организовать старт с Венеры. Сделать это должен кто-то опытный в таких делах. Гм! Не остаться ли на Венере? Или прилететь снова на сверхскоростной незадолго перед стартом?»
Сидеть в бездействии он, Ольсен, не может. Надо обдумать все. Сверхскоростная ракета превращается для Ольсена в рабочий кабинет. Он работает, изредка выключая свет и поглядывая в окошко. Звезды смотрят на человека, словно удивляясь, что он тут делает.
Знают ли они, что это один из разведчиков бесчисленной армии пытливых исследователей природы с планеты Земля?
ВОЗВРАЩЕНИЕ КРУГЛОГОЛОВЫХ
Кулу закричала так, что у всех зазвенело в ушах. Она словно звала подмогу с неба, а потом выпустила ослепительный хвост, на который больно было смотреть. Даже старому Хц стало страшно. Что касается остальных, то все присели, выронив из рук летающие жала. Быр, самый сильный, охватил голову лапами и зажмурился. Это было так же страшно, как тогда, когда кулу впервые появилась из облаков. Тогда охотники попрятались в воду и долго боялись высовывать головы.
Кулу исчезла в облаках. Ее громкий плач сначала еще был слышен, багровое пятно светилось, бледнея на облачном небе, потом все пропало. Охотники вскочили и, издавая крики ликования, принялись приплясывать. Победа! Пришельцы — круглоголовые — испугались хитрых, смелых, сильных охотников. А небесная кулу, о толстую кожу которой ломались самые острые летающие жала, все-таки была ранена; потому она и кричала.
Они еще некоторое время ходили по холму, на котором стояла кулу, и разглядывали следы, отпечатавшиеся на влажной почве. В том месте, которого коснулось дыхание небесной кулу, бурая земля спеклась и стала твердой, как камень. Охотники подобрали свои летающие жала.
Вдруг Хц увидел в руках Лоо блестящую кость. Это была та кость, которая метала молнии, когда ею размахивал один из круглоголовых. Лоо уже пытался один раз завладеть ею, но она укусила его. Теперь он опять вертел ее в руках.
— Волшебная кость, — сказал Лоо.
— Дай, — приказал Хц.
Но Лоо не спешил расставаться с находкой.
— Дай, — повторил Хц и длинной своей лапой ухватился за кость.
Лоо, вместо того чтобы разжать пальцы, потянул кость к себе. Он был сильнее.
— Ха! — раздался всеобщий возглас ужаса. Никто никогда не пускал в ход силу против Хц.
Быр бросился к Лоо, чтобы отнять кость. Синяя молния блеснула ему навстречу. Быр упал. Молния задела еще двоих.
Пальцы Лоо ослабли, и Хц выдернул кость. Он тихонько погладил ее, чтобы она не сердилась больше, и приказал всем собираться. Однако прошло довольно много времени, прежде чем Быр сумел стать на ноги. Дрожь прошла по его телу, мышцы словно просыпались от глубокого сна.
По дороге к Большим пещерам Лоо все время оглядывался в сторону холма. Это раздражало Хц. Вообще поведение Лоо вызывало у него острое недовольство. Лоо прервал речь, которую Хц держал к сородичам; когда узнал, что появились круглоголовые. Потом он самовольно вышел из кустов, хотя Хц приказал всем охотникам сидеть в засаде. И вот опять!
Когда пришли к Большим пещерам, Хц принялся рассказывать, как прогнали круглоголовых. Он жестикулировал, изображал крайнее презрение, описывая круглоголовых, и выпрямлялся с гордым видом, когда речь шла о подвигах охотников. Показывая, как охотники сидели в засаде, он оттопыривал клапаны носа и жадно втягивал в себя воображаемые запахи. Потом делал скачок вперед и взмахивал рукой, словно кидал летающее жало.
Лоо, конечно, не утерпел и снова вмешался.
— Небесная кулу, — бормотал он. — Небесные коу.
Хц хотел оборвать его, но раздумал и промолчал: пусть все смотрят. Пусть увидят, какой это жалкий невежда.
— Они вернутся! — выкрикнул вдруг Лоо. — Небесные коу вернутся!
— Ха, — сказал Хц с презрением. — Они не вернутся.
И все повторяли с презрением:
— Ха!
Лоо почувствовал, что это «ха!» обращено и против него. Хитрый Хц, он нарочно так подстроил!
Но в самом деле, почему Лоо решил, что круглоголовые вернутся? Он вряд ли сам знал почему. Скорее всего ему просто хотелось, чтобы так было.
Хц между тем заканчивал рассказ. Даже охотники, принимавшие участие в схватке с круглоголовыми, слушали с интересом, узнавая много нового для себя. Каждый помнил лишь то, что случилось с ним, а общего хода схватки большинство не представляло. Хц видел все: он распоряжался сражением, наблюдая со стороны.
Только Лоо казалось, что все было не так, как рассказывает Хц. Наоборот: охотники набросились на пришельцев и по команде Хц стали бросать летающие жала. Ни одно жало не вернулось обратно. Хц говорит: потому что дикие круглоголовые не умеют обращаться с летающими жалами. Правда, они метали молнии, но ни одна из них не поразила нападающих. Молнии сверкали над головами охотников, словно напоминая, что небесные коу могут и рассердиться. Небесная кость укусила охотников только после того, как попала к ним в руки. Значит, ей не понравилось здесь, она хотела вернуться к небесным людям.
Случившееся было так не похоже на повседневную жизнь Лоо и его сородичей! Жаль только, что Лоо слишком недолго видел круглоголовых. Он хотел бы рассмотреть их получше. Все это смутно шевелилось в его голове. Но он не знал, как высказать свои мысли, и продолжал беспомощно переступать с ноги на ногу.
В глазах остальных все выглядело гораздо проще.
Те, что находились у Больших пещер, вообще ничего не видели. Охотники же, принимавшие участие в схватке, без раздумий приняли толкования Хц» Это были сильные люди, может быть, самые крепкие среди остальных, но они охотно предоставляли старому, хитрому Хц думать за них.
А Лоо хотел думать сам. Он даже потер свою обросшую гладкой шерстью голову, в которой, словно кичи, втягивающие и выпускающие свои щупальца на дне мутной лужи, копошились неясные образы.
Лоо теперь много думал. Он сам удивлялся мыслям, которые стали приходить ему в голову. Так, он вдруг снова подумал: а почему Хц взял волшебную кость и носит ее с собой? Ведь нашел ее Лоо. И кость, когда ее стали отнимать у Лоо, укусила не его, а Быра и других охотников. Значит, ей понравилось быть у Лоо.
Все были заняты углублением пещер. Одни рыли мягкую глину, другие выносили ее. Взамен прикатывали камни с озера и укладывали вдоль стен.
Хц — он теперь проявлял повышенный интерес к молодому охотнику — приказал Лоо лезть в самый дальний, самый низкий и темный конец большой пещеры. Пусть Лоо копает там.
